Мата Хари и ядерная кнопка

* * *

Ночью Любе приснилось, что ее кот Марсик зовет на помощь человеческим голосом. Крик доносился с балкона. Она распахнула дверь и увидела, что белый персидский котенок просунулся между перилами и намеревается прыгнуть с четвертого этажа. Кот тщетно пытался удержать его за хвост, но котенок все же прыгнул. Летел плавно, используя хвост в качестве пропеллера, и приземлился на все четыре лапы, но все же поцарапал обо что-то мордочку. Люба взглянула вниз. Обагренный кровью белый комочек неподвижно лежал на боку. Люба накинула на голое тело плащ и бросилась во двор. Стянув с себя плащ, положила на него крохотное тельце и направилась к черному ходу в надежде, что там ее никто не увидит. Но она ошибалась: именно там устроился на ночлег известный в микрорайоне наркоман. Увидев поднимающуюся навстречу голую женщину с окровавленным котенком на вытянутых вперед руках, он дико заорал и помчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки.

Котенок выжил, но оказалось, что и другие произведенные Марсиком и его супругой котята обладают врожденным инстинктом полета. Котят надо было срочно продать, тем более, что в то время у Любы и многих других обстоятельства складывались таким образом, что производимые их питомцами породистые щенки и котята стали единственным источником дохода. Лучше всего продажа шла на Тверской.

В тот день, когда Люба вышла на Пушкинскую площадь с одним из своих котят, Борис ехал по Тверской на сходку с компаньоном в пансионате на Сенеже. И в тот момент, когда он стоял на ближайшем светофоре, его сестра тоже вела не менее важные переговоры с двумя мужиками кавказской национальности.

– На двоих согласна?

– У меня только один котенок. Я согласна отдать его всего за $ 50.

– На кой черт нам сдался твой кот? Мы тебе 200 долларов предлагаем.

Люба не знала, гордиться ей сделанным предложением или возмущаться. С одной стороны, она в ее возрасте никак не могла предположить, что ей предложат заняться любовью за деньги, а с другой – унизительно, когда тебя принимают за проститутку. Неожиданное появление Бориса спасло ее от замешательства. Брат предложил подвести ее в Химки.

– Ну, как твои дела? – спросила Люба, погрузившись в мягкое кресло. – Мы сто лет не виделись.

– Эти бандиты подставили меня. Сначала подталкивали к тому, чтобы я по всей России открывал филиалы. У нас уже не было резервов, а они настаивали. Я не понимал, что им надо, но не подчиниться не мог. После того, как сгорел мой банк, меня как человека с незапятнанной репутацией ввели в совет директоров одного из новых коммерческих банков, но не так давно председатель сбежал с активами за границу.

– Так чем же ты теперь занимаешься?

– Отсудил право на землю, где был мой банк, и снова начал с нуля, то есть с простого ломбарда. Но дело процветает, так что в ближайшем будущем снова окажусь в списке миллионеров города.

С того дня они не виделись несколько лет. Порывшись в записной книжке, Люба нашла волгоградский номер Бориса.

– Борис, это я, Люба.

– Привет, сестренка. Как твои дела?

– Работаю в том же университете. И коллеги все те же. Некоторые, правда, прошли по конкурсу в мир иной.

– Ну, а что нибудь новенькое?

– Мы с моей внучкой Оксаной стали писательницами.

– А сколько лет Оксане?

– Тринадцать. Ее мать сделала ту же ошибку, что и я – вышла замуж сразу после школы. Знаешь, я уже просто не могу существовать, если у меня нет интересного материала, так что тебе не отвертеться от новых встреч – жди в гости.

– Приезжайте, буду рад. У меня дом в центре города.

– Мы не станем тебя напрягать. Погуляем по Волгограду, возьмем несколько интервью – вот и все.

Люба долго уговаривала Оксану лететь на самолете, но девочка отчаянно сопротивлялась. Всего несколько дней назад, когда они занимались на речке рыбной ловлей, прямо над их головами стремительно терял высоту маленький одномоторный самолет. Вынырнув из облаков, он неуверенно шел на посадку и через несколько минут врезался в коттедж. Погибли трое. Странное дело – часто, слишком часто они становились свидетелями катастроф, описанных ранее в их книгах. И именно в тот день Люба сообщила Оксане, что закончила роман, в котором описывалась авиакатастрофа, и в ней также погибли трое. Если бы не этот факт, они бы не наблюдали с таким волнением за странными маневрами маленького самолета.

Эта трагедия стала для Любы последним аргументом в пользу отказа от полета – она согласилась ехать на поезде. Накануне отъезда Оксана приехала на ночевку к бабушке. Люба задержалась на работе и явилась в одиннадцатом часу. Еще с порога выкрикнула свою обычную фразу:

– Антон! Кушать подано? И расстели постель – я очень устала.

Как правило, супруг сам открывал дверь и выражал бурный восторг при виде жены. Но на этот раз он не вышел из своей комнаты.

– Люба, – нам же рано вставать, – проворчала Оксана.

Антон показался на пороге с красным от негодования лицом.

– Ах, тебе еще ужин подавать? – заорал он и швырнул в Любу сковородкой.

– Дедушка! Как ты разговариваешь со своей женой?

– Ну, и жена! Строчит свои романы быстрее, чем я успеваю их читать.

– О чем ты?

– Пойдем, разговор есть. Не надо, чтобы ребенок услышал.

Оксана встала с дивана и тихонько подкралась к двери его комнаты. Сквозь маленькую щель видно было все, а орал Антон так, что и уединяться не было смысла. Теперь в его руках была уже не сковородка, а совместный труд Любы и Оксаны – книга «Откровения одиннадцатилетней девушки», который он издал за свой счет.