Парижское рабство

– Мутная какая-то эта Оксана. Ну ладно, забрала сразу паспорта, потому что так удобнее. Но потом – ты уже не слышала – я попросила показать наши билеты, так она на меня вообще огрызаться стала! Это нормально?

Саша пожала плечами:

– Не знаю. Мне кажется, у нее и так нервная работа, а тут ты еще вопросами закидывать стала, вот она и вспылила.

– Желаю ей лучей поноса за это, – усмехнулась девушка. – Меня, кстати, Марианна зовут. Можно Марьяна, так проще произносить, потому что слогов чуть поменьше.

– Ух ты, – поразилась Саша, – вот это имя.

– Интеллигентные родители, что тут поделаешь, – ответила новая знакомая, шутливо покрутив пальцем у виска.

Они еще немного поболтали о разном, настроение Марьяны как будто улучшилось. Но, видимо, беспокойство, которое только что ушло от нее, поспешно перебежало к Саше. Теперь та начала задаваться вопросами: зачем забрали паспорта, почему не показали билеты, туда ли они летят? Измотанная внутренними терзаниями, она довольно скоро уснула и проспала почти весь полет.

Разбудил Сашу уже голос пилота, сообщавший через динамики, что борт готовится совершить посадку в парижском аэропорту Шарль-де-Голль. Саше показалось, что она ослышалась, но, когда о том же сообщили уже после посадки, сомнения развеялись.

Пока длилась процедура получения багажа, она успела изрядно замерзнуть под местными кондиционерами, но зато на улице их встретила жара. Ждать долго не пришлось, довольно скоро к тому месту, где стояли девушки во главе все с той же Оксаной, подкатил белый микроавтобус.

За рулем сидел мужчина в потертой черной бейсболке. Когда он обернулся, Саша заметила на ней логотип известной баскетбольной команды «Чикаго Буллз» с красным разъяренным быком. Под бейсболкой же волос не было совсем, из-под нее выглядывали только блестящие бока и затылок лысого черепа. Не удивительно, что мужичку хотелось хоть чем-то прикрыть свою беззащитную голову.

Ехать пришлось минут сорок, в течение которых Саша восторженно смотрела в окно, стараясь всем своим естеством впитать происходящее, чтобы потом, по прошествии лет, с упоением об этом вспоминать. Какой она была молодой, зеленой и наивной, когда начинала свое восхождение по этой скользкой, но благодатной карьерной лестнице…

Девушек привезли к небольшому особнячку, построенному в стиле хай-тек, с белыми стенами, высокими окнами и маленькой, но ухоженной придомовой территорией. Войдя внутрь, они оказались в холле, из которого попали в просторную гостиную с камином, огромным диваном и множеством мягких кресел. Из этого помещения лучами расходились несколько коротких коридорчиков, которые, как позже выяснилось, вели к спальням. Еще была лестница на второй этаж, где тоже располагались спальни.

Рассматривая всю эту прелесть, новоприбывшие даже не заметили, как в гостиной появился новый персонаж – очень ухоженная женщина неопределенного возраста с шикарной копной кудрявых волос. При малейшем движении пряди подпрыгивали и содрогались, как пружинки, и, зацепившись взглядом за любую из них, оторваться было уже невозможно.

– Добро пожаловать в семью! – сказала она, привлекая внимание хлопком в ладоши, который заставил Сашу вздрогнуть от неожиданности.

Говорила она на чистом русском языке, без малейшего намека на акцент.

– Меня зовут Мими, и отныне я буду вашим куратором. Жить вы будете здесь, в этом доме, и надеюсь, что все мы скоро подружимся. Наверху уже живут четыре девушки: из Вьетнама, Нигерии, Алжира и Украины. Вам же предлагаю выбрать спальню из тех, что есть на первом этаже. Каждая комната рассчитана на двух человек, поэтому самое время решить, кто с кем хочет проживать.

Девушки начали переглядываться друг с другом, Саша уловила призывный взгляд Марьяны и подняла большой палец вверх. Это значило, что с соседством они определились.

Мими, тем временем, продолжала:

– После того, как разместитесь, вас ждет приятная вечерняя программа. В восемь часов вечера встречаемся здесь же, в гостиной, и отправляемся на гала-ужин. О нарядах для такого торжественного мероприятия не беспокойтесь, вы найдете их в своих комнатах. Уверена, мы шикарно проведем время, но есть небольшая просьба: не налегайте сильно на спиртное, потому что завтра очень ответственный день. Вас заберут отсюда в семь утра, и вы поедете на съемку.

Желая поскорее занять комнату и распаковать вещи, да еще и подгоняемые мыслями о предстоящей вечерней программе, все засуетились, и дом стал напоминать улей. Комната, которую выбрали для себя Саша с Марьяной, оказалась весьма аскетичной, но от этого не менее стильной, выдержанной в духе всего остального пространства особняка. Обещанные наряды в комнатах, действительно, имелись – в шкафу висело на выбор несколько платьев. Взгляд Саши сразу упал на длинное блестящее, с юбкой в пол. Правда, будучи уже надетым, оно показалось ей несуразным, так как сильно оголяло острые Сашины плечи и подчеркивало незагорелую кожу. Однако переодеваться было поздно – время слегка перевалило за восемь, и пора было выходить в гостиную.

И только оказавшись в ресторане, куда их привезли все на том же микроавтобусе, Саша успокоилась. Ее наряд смотрелся странно в доме, а здесь он был как раз к месту, да и отсутствие загара при другом освещении не так бросалось в глаза.

Вместе с девочками со второго этажа, о которых говорила Мими, они сначала вошли в приветственную зону со стоячими столиками, где можно было «аперетивнуться» шампанским и побаловаться с шоколадным фонтаном, окуная в него фрукты. Там же подавали и насаженные на шпажки кусочки арбуза, с кожурой идеально черного цвета, без малейших полос и пятен.

– Это, между прочим, один из самых редких деликатесов в мире, – со знанием дела пояснила Мими, – японский арбуз дэнсукэ. От обычных он отличается не только черной кожурой, но и исключительными сладостью и сочностью.

После приветственной зоны их всех рассадили за столы. На сцене певица томно мурлыкала приятные французские слова, ни одного из которого Саша не знала, а официанты принялись разливать шампанское и разносить блюда, с коими ей тоже познакомится ранее не доводилось. Особенно привел в замешательство лобстер, которого подали в целиком, заключенным в броню из панциря, и было совершенно непонятно, как его следует употреблять. Кажется, она когда-то читала об этом, но за ненадобностью начисто забыла…

– Помочь? – усмехнулась сидящая рядом Марьяна, и не дожидаясь ответа начала инструктировать. – Смотри, сначала отделяешь клешни. Давай, бери одну и откручивай. Из нее польется сок, его надо выпить. Но только без энтузиазма! Сексуально это не выглядит никогда, запомни на будущее. Так, хорошо. Теперь бери щипцы и раскалывай ими клешню. Да не бойся ты! Во! Этой маленькой вилочкой выедай оттуда мясо. Как закончишь, будем приниматься за хвост, покажу тебе, как.

– И откуда ты это знаешь? – поразилась Саша, выбирая из клешни розоватую мякоть.

– Я ведь говорила тебе, что происхожу из семьи интеллигентов? Мои предки – богема, всю жизнь вращаются в кругах всяких художников-поэтов-музыкантов. Мне и двух лет не исполнилось, а они уже начали таскать меня по званым ужинам. Но, вот только из-за того, что сами они все из себя творческие, денег у них никогда не было, и питались мы, в основном, на таких светских раутах. Прикинь, каково это – нормально есть один раз в день, и то, только ближе к ночи.

– Да уж, сочувствую, – ответила Саша, но не особо искренне.

Для нее даже такая жизнь – уже была чем-то потусторонним и манящим.

– Ну вот, – продолжила Марьяна, – и я решила, что никогда не позволю себе жить в такой нищете. Поэтому выбрала модельный бизнес – вот где крутятся большие бабки! Так что давай, – она подняла бокал с шампанским, – за наше будущее богатство!

Они чокнулись и выпили.

– Но, что касается денег – даже если бы мне предложили в разы меньше, я бы, все равно, согласилась на эту работу, – заметила Саша. – Во-первых, узнаешь новые места, – она обвела руками зал, что символизировало Францию в целом, – во-вторых, представляешь именитые бренды.

– Не спорю, – отозвалась Марьяна. – Но ты посмотри на девчонок, – она окинула глазами столы, – уверена, каждая из них приехала сюда, в основном, за деньжищами. И все это не от сытой жизни, разумеется. Я сегодня беседовала с Нтомби – это которая из Нигерии – так она вообще из таких трущоб! Они там мылись, от силы, раз в полгода, потому что с водой напряженка, а вместо ежедневного душа песочком обтирались. Да и ребенок у нее там есть – теперь замуж уже не возьмет никто, такие у них там жесткие нравы. Все что есть у девчонки – красота, поэтому работа здесь – ее единственная возможность выбиться в люди.

«В люди, в люди…» – еще долго крутились перед сном в голове у Саши обрывки вечернего разговора. Вопреки предостережению, она все-таки перестаралась с шампанским, которое теперь монотонно стучало у нее в висках. Еще немного поворочавшись, и вспомнив, что вставать предстоит очень рано, она все же заставила себя отключиться.

4.

Проснулась Саша от сильной боли в шее. Это ж надо было уснуть в таком неудобном положении – полусидя-полулежа! И руки почему-то задраны вверх, не мудрено, что они так затекли. Девушка попыталась их опустить, но ничего не вышло, только кожа на кистях начала страшно саднить.