Лейла и Меджнун. Поэма

А кожа пряная твоя ещё сильнее услаждает:

Сочнее дыни …, а губы твои сочные желанием прельщают!

О, сладкая мечта – твой поцелуй сорвать!

Съешь поцелуями мня!

Готова сладостью твоей я стать!

А твой животик нежный – вершина вожделенья!

Он округляется, я от желания немею!

Не в силах красоту твою я больше описать!

Пьяна я через край! Мне придётся замолчать.

А твои руки движутся, подобные волнам…

То вверх, то вниз… Я в трансе, я в экстазе, забытье…

Мой рот полуоткрыт и в нём слюна.

Мои зрачки расширились…

Желаньем непреодолимым я пьяна…

А твоя шея нежная лишит меня сознанья!

Я от желанья и истомы умираю…!

Вот так, Чандан, ты автора довёл!

Рассказа нить он потерял

И в омут вожделения ушёл!

Лейли Чанданом не могла налюбоваться, но им пришлось проститься.

В пустыню грёз пришлось Меджнуну от всего мира удалиться.

17

В пустыне я, но как здесь многолюдно.

Здесь призраки минувших лет.

Воспоминанием о прожитом, слезами омыт здесь каждый мой рассвет.

Отторгнул меня мир и прочь прогнал,

В цепь одиночества, разлуки заковал!

И время бег остановило. Миг слился с вечностью.

Я жду, что ты ко мне придёшь, бесплодное томленье бесконечно.

Меня покинул ты зачем?

В страдании моём мой голос нем.

Недвижимо бессчётное количество часов лежу,

И солнца свет над головой померк.

Тебя я жду, не пью, не ем. И в голове моей лишь бред.

Зачем оставил ты меня?

Неужто, предал ты меня?

Нет, ты меня не предавал.

Ты ничего не обещал.

18

Меджнуна люди выгнали в пустыню.

Лейли с Чанданом за её безумство разлучили.

О, мир! Исчезни с истиной жестокою твоей!

В пустыне грёз я буду в утешенье миражей.

Лейли рвалась назад к Чандану.

Но перед ней стена глухая.

Ворота города закрыты на засов.

Жестокий стражник не впускает из пустыни никого.

Вот караван с провизией в ворота городские входит. Помчался к ним Меджнун.

Но страж поймал его, схватил и руки заломал ему.

Меджнун кричал, а страж его в сухой колодец бросил.