Любимая девушка Тарзана

Второй парень тоже принялся наезжать. Тарзан явно этого не ожидал. Он, конечно, остановился, спросил удивлённо: «Пацаны, что случилось-то?»

Но слушать его явно не собирались. Смысл претензий сводился к следующему: Тарзан оскорблял этих ребят тем, что… приставал к их девушкам. И приставал очень своеобразно – тем, что просто существовал на свете! Что жил в здешних местах, попадался девушкам на глаза. И они, эти девушки, сравнивая своих возлюбленных с бессовестным Тарзаном, в них разочаровывались. И думали – а также разговаривали, только о нём, о дурацком голом и белобрысом разлучнике!

«Вообще с ума сошли!» – возмущенно подумала Маргаритка. А ребята, которые были вообще-то не особо ребятами, а практически Тарзановыми ровесниками, уже явно собирались его бить. И напрасно девушки повисли у них на руках и кричали, призывая кого-нибудь помочь их утихомирить. По дороге, как нарочно, двигались только несколько пожилых женщин – да и то ещё далеко. И две машины удалялись от пляжа.

Маргаритка собралась бежать за своим отцом, чтобы тот помог – ведь Тарзану НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ нельзя было ввязываться в драку! Так-то, конечно, наверняка бы он обоих этих придурков в лёгкую разметал и по дороге размазал. Но было нельзя. Потому что…

И в этот момент появился всадник на лихом коне. Не кто-нибудь, а сам Федя, условно съевший медведя! И откуда он только выскочил, как заметил, что у брата проблемы?

– Вы чего к нему приколебались? Чего надо? – наскакивая жеребцом прямо на ребят, кричал он. И таким голосом кричал, что лучше было с Федькой не связываться.

Кричал… Федька не только кричал. Оказывается, он ещё и кнутом мощнецким размахивал – а такой только один раз у носа просвистит, мало уже не покажется. Маргаритка, увидев это, даже успокоилась – потому что ребятам ничего не оставалось, кроме как отскочить подальше. И даже всякие гадости с обочины дороги вопить им не рекомендовалось – всадник Федя их в секунду догонит. Девушки быстро это поняли и утащили своих буянов на пляж.

А Фёдора догнал его сборный туристический отряд. Оказывается, он только что вывел своих любителей конных прогулок с «базы» и вёл к тропе, огибающей гору. Сначала он просто увидел брата на дороге. А потом, присмотревшись, заметил, что к нему кто-то цепляется. И бросился на выручку.

Когда участники конного маршрута узнали о том, куда направился один из проводников – в смысле, кого именно выручать, они пожелали тоже присоединиться к спасению прекрасного Тарзана. Ну и рванули за Федькой. Он, конечно же, не имел права оставлять участников похода и сворачивать с маршрута, но ради спасения брата… Большинством в этом отряде оказались дамы, они одобрили смелый поступок своего проводника и даже зааплодировали храброму братишке местной достопримечательности. Потому что про Тарзана они тоже, конечно, знали…

Бедный спасённый Тарзан чуть не ввинтился в землю от смущения. Сложно было выдержать напор утешений, который, как только отряд прибыл, на него обрушился. И убежать было как-то неудобно…

Федор и Маргаритка переглянулись. Тут же открылась корзинка со сластями…

Ну вот не хотели девчонки и тётеньки ничего покупать, они ведь в данный момент занимались спортом. Зачем лишние калории?.. Но практически никто из них не удержался – и они скупили у Маргаритки почти всё. Часть сладостей пришлось Тарзану и Федьке съесть – их активно угощали. Удачно подсуетилась и бабка – торговка минеральной водой и лимонадом, которая совершенно случайно забрела на дорогу – и быстро сделала себе неожиданно хорошую выручку.

А затем Тарзан и Федька вдвоём уселись на крупного Федькиного жеребца. И, впереди всей цепочки восхищённых участников необычного маршрута, рванули по дороге. Маргаритка стояла и смотрела им вслед – красиво это выглядело, что и говорить. Развевались на ветру Тарзановы длинные волосы, Федька, сидящий впереди, смотрелся очень даже симпатичным парнем, а совсем не несчастной жирняшкой.

Свернув на тропинку, братья послали своего коня в галоп. Минут на пять, не больше – Маргаритка хорошо знала, что на большее время остальных лошадей, привыкших возить отдыхающих шагом, утруждать не будут. Но отряд курортников о том, что весёлая скорость ненадолго, не догадывался – а потому с упоением мчался вслед за братьями-предводителями.

Очередной летний день угасал. Торговля заканчивалась. Небо над морем стало уже красно-золотым. Многие отдыхающие свернули свои подстилки, сложили зонтики и сдули матрасы. Люди тянулись неспешной вереницей со всех сторон пляжа к дороге. Пляж потихоньку пустел. Там оставались только те, кому уезжать было никуда не надо – так называемые «дикари». То есть любители особого рода экстремального отдыха: приехав незнамо из каких далёких городов – на роскошных внедорожниках, просто хороших машинах и весёлых разбитых драндулетках, они ставили палатки на берегу. И так жили.

Вернее, машины и палатки стояли чуть в отдалении – там не было такого хорошего мелко-галечного пляжа, каким являлся Длинный (за что его так ценили), только большие плоские камни. Так что чаще всего «палаточники» уходили от своих мест жительства и валялись на Длинном пляже. Но торговцы никогда не забывали о их лагере – эти туристы хорошо всё покупали и даже договаривались на разные «спецзаказы». Поэтому, сбивая ноги на каменистой тропе, что вела к ним, продавцы пива, сладостей и радостей исправно таскались к палаточному городку со своими товарами. И Маргаритка в том числе.

Девочка наблюдала за жизнедеятельностью «дикарей» и думала – а смогла бы она вот так вот по утрам выползать из палатки, готовить еду на кострах и каких-то странных агрегатах – от керогазов до установок, напоминающих мини-электростанции? Мыться, поливая друг друга водой из больших пластиковых бутылок, завывать по вечерам песни под гитару, слоняться по окрестностям? Романтика, наверно…

– Маргаритка, привет! – раздался голос от одной из таких палаток.

Девочка обернулась. Игорёк!

– Привет, Игорёк!

Это был паренёк её возраста, который сам, да, сам! подошёл к ней несколько дней назад и предложил познакомиться. Оказывается, он уже давно её заметил среди постоянно курсирующих по пляжу и палаточному лагерю торговцев. Маргаритке очень это польстило – что именно её, а не других девчонок, выбрал мальчишка-москвич. Гулька Мухаметдинова – дочка главных кукурузников, ей ужасно завидовала и тоже строила москвичу глазки. Но безуспешно, потому что – кто не успел, тот опоздал. Так что теперь Маргаритка и Игорёк иногда – не сказать, что «дружили», на работе особо не подружишь, а так, болтали о том, о сём.

Игорьку было остро нечего делать, он скучал, а родители, как заведённые, продолжали активно отдыхать. Вот и сейчас они стояли возле своего огромного серебристого «Ленд-ровера», смеялись и разговаривали с такими же, как и они, обгорелыми и кое-как одетыми дяденькой и тётенькой.

А Игорёк томился. Поэтому он очень обрадовался Маргаритке, отскочил от своей палатки и подбежал к ней.

– Много сегодня продала? – умно склонив голову, поинтересовался он.

– Да, нормально. – отмахнулась Маргаритка.

Она очень не любила говорить с ним, счастливым бездельником, о бизнесе. Ну какое ему дело до её пахлавы и «трубочек»? Поэтому она всегда старательно пыталась свернуть разговор на какой-нибудь, как ей казалось, светский трёп.

– А что у тебя осталось? – не отставал Игорёк. И, добрая душа, снова предложил что-нибудь у Маргаритки купить. Игорь никогда не брал у неё сладости просто так, хоть Маргаритка отчаянно уговаривала его, уверяя, что угощает и имеет на это право.

– Это не твой бизнес, ты только наемная сила, хоть и у своих родителей. – умно говорил Игорь и расплачивался за всё, что Маргаритка предлагала ему в качестве угощения.

Он вообще был очень умный и рассудительный. Вместо того, чтобы купаться и до бульканья в мозгах нырять с камней, как все нормальные пацаны его возраста, он день-деньской валялся под зонтиком и читал что-то с планшета. Искал в Интернете, скачивал – и снова с интересом читал. Или листал журналы – тоже какие-то интеллектуально-продвинутые, Маргаритка даже их названий не могла запомнить.

А ещё Игорёк то и дело зло подшучивал над своими родителями. Приехать которых в эти дикие края, бесившие мальчишку-эстета отсутствием нормального сервиса и цивилизованных удовольствий, заставила глупая сентиментальная история. Именно здесь пятнадцать лет назад они встретились – мама Игорька приехала отдыхать на Длинный пляж, уже в те годы славившийся особым качеством «дикого» отдыха, с тремя подружками и палаткой. Приехал и папа – тоже с компанией. Так они познакомились, влюбились, вернувшись в Москву, поженились – и всю совместную жизнь мечтали о том, чтобы когда-нибудь снова приехать в это судьбоносное место, вновь ощутить себя молодыми и влюблёнными. Это долго не удавалось – на освоение всемирных курортов уходил отпуск за отпуском. И вот, наконец, их желание исполнилось! Всё повторилось – пляж, палатка, костёр, гитара…

Плюс, правда, страдающий Игорёк.

Который, если бы не Маргаритка…

Она с увлечением слушала его рассказы о жизни высокоинтеллектуальной молодёжи Москвы. О том, какие компьютерные программы в скором времени ещё больше облегчат жизнь современным людям. Об Игорьковых планах на будущее. О том, как изменится и уже изменился климат на планете и чем это грозит. О ста способах уберечься от пятидесяти видах гриппа и других моровых болезней…

Маргаритка ходила по Длинному пляжу, а Игорёк иногда шагал рядом и рассказывал. Маргаритка молча слушала – потому что по несколько раз в минуту кричала призывы купить свой товар. Игорёк, конечно, всё равно отвлекал своим присутствием юную продавщицу – неглупый парень это понимал. А потому чаще они встречались вот так, несколько раз в день на пару минут. Поболтали – и разбежались.

А вчера вечером они даже сходили искупаться. И Маргаритка поняла, почему всё время Игорёк валяется под зонтом. А не катается на водном мотоцикле, не прыгает на батуте и не ныряет с аквалангом.

Сняв очки перед тем, как лезть в воду, Игорёк совершенно «потерялся». Оказалось, что без них он о мире лишь догадывается – в отсутствие оптической поддержки мальчишка видел лишь размытое неопределённое пятно. Маргаритка даже растерялась. Игорька стало ужасно жалко – ведь она привела его в такое славное место на побережье, расщелину в скалах, где большие и маленькие камни были так причудливо разбросаны у самого прибоя и глубже, что это нужно было разглядывать именно только со стороны моря. С берега такого эффекта – как будто из воды выходят каменные солдаты и устремляются в пещеру, заметить не удавалось.

Плавать в очках Игорь отказался – это было бы неразумно, сказал он, вдруг утопит очки – а они сделаны по особой технологии, пластиковые супер-линзы с огромными диоптриями, а выглядят как тоненькие лёгкие стёклышки. У него была маска для плаванья – там втекло тоже с диоптриями, отличная такая масочка. Но он её уронил на камень во второй день пребывания здесь…

Девочка очень боялась, что Игорёк расстроится. А потому даже не стала рассказывать о каменных солдатах. Которых он бы не заметил.

– Тут славное уединённое место, – просто сообщила она, – никто нас не видит.

– Это хорошо, – охотно поддержал её Игорь, – а то люди так надоедают. Очень люблю бывать только в приятной компании. Чтобы никого лишнего. Всегда, заметь, нужно стараться общаться только с избранными.

Что-то в этих словах Маргаритке не понравилось. Но девчонке польстило, что она «избранная», а потому она с удовольствием поплавала в тёплых морских волнах, утрированным визгом координируя действия Игорька, который, бултыхаясь в море, наверняка не видел, где берег, а где наоборот.

– Давай приходить сюда чаще, – покидая уединённую расщелину, предложил Игорёк, – это будет наше место.

– Давай, – улыбнулась Маргаритка.

И, глядя вслед удаляющемуся к своей палатке Игорьку, подумала: «А сам-то какой чувствительный, мимими… «Наше место»! А ещё над родителями своими смеялся!»

Да, к тому же малину тогда подпортил всё тот же Федя – съел медведя. Едва Маргаритка появилась на «базе», он тут же подскочил к ней и, легонько толкнув в бок пузом, ехидно поинтересовался:

– Ну и что, кавалеру понравилось наше место?

Для Федьки оно тоже было «нашим» – ведь именно там они любили все втроем купаться – он, Маргаритка и Тарзан. Тарзан их когда-то сюда и привёл. Неизвестно как Федька и сам Тарзан, а Маргаритка никого и никогда туда не водила. А тут вот захотелось чем-нибудь блеснуть перед московским супер-интеллектуалом – и на тебе! И когда Федька успел их заметить?..

Вот и сейчас – только Маргаритка остановилась возле Игорька, только поставила на камень оттянувшую за день руку корзину, как…

– Маргаритка, ты уже закончила? – раздалось откуда-то сверху. – Важное дело, Маргаритка! Я за тобой!

Божечки мои – это Федька дурной! Прямо на лошади мимо машин и палаток пробирается! Его любимый жеребец Слива – светло-светло рыжий, с почти белыми хвостом и гривой, отличался редкой наглостью. Он был умный, красивый, ходкий, но настолько бесстыжий и своевольный, что только такой же хитрющий и изобретательный Фёдор мог с ним как следует справиться. Правда, если на него сажали туристов и рядом шёл Федька, Слива вёл себя идеально. Понимал, что находится на работе. Но в остальной жизни с ним сладу не было никакого. Сливе, видимо, казалось, что ему можно всё. Люди тоже такие бывают.