Предпоследний динозавр

Она сказала «вообце» – и получилось у неё очень трогательно, как у ребёнка, который недавно научился говорить.

Никита хихикнул. Но тут же опомнился – а Анафилактовы-то выселки?!

– Да не знаю. Может, когда-то тут и были выселки. Кого-то выселили, может, при царе, может, при социализме, – процокав, точно белочка, «при цоциалицме», махнула рукой вдаль старушка. – А сейчас кого сюда выселять? Да и откуда? Не-ет, мы филактовские.

Никита успокоился. По крайней мере, он ничего не напутал и движется в верном направлении. А о том, что за допотопную карту залили в навигатор, он решил при первой же возможности спросить у руководителей. Выселки – ха!

Старушка показала дорогу на Всклень. Удивилась, что ему вдруг туда понадобилось, но показала. И добавила, что дорога давно не езженная, заросла. На такой машине не проехать. В старые времена лошадь с телегой – и то не всегда проходила, так что те, кому очень в эту Всклень было надо, бегали туда пешком. Далеко, неудобно, в обход болота, потому что напрямки через это болото не пройти. Даже на старушкиной памяти из Филактова во Всклень мало кому было надо, а уж сейчас…

– Дорогу-то видно – иди по сухому, в топкие места не сворачивай. – Местная жительница махала рукой в нужном направлении. – Но тогда тебе обязательно топор нужен – путь расчищать. Дать топор-то?

Никита от топора отказался. У него был с собой походный топорик, если что, справится.

– Мы во Всклень-то и не ходим давно, – сообщила старушка. – С той стороны до неё дорога хорошая, а с нашей, говорю же, – брошенная. Что у вас за игра такая – по брошенным дорогам ездить, по лесам да болотам? Головы не жалко? Тут у нас не зевай. Во все времена жизнь в наших краях – копейка. Недосмотрел – пропал…

– Ой, не пугайте… – отмахнулся Никита. – Вон у меня сколько техники – телефонов, спутниковых навигаторов всяких. Только дам сигнал – и ко мне придут на помощь. Моментально! Тут всё серьёзно.

Старушка даже улыбнулась – так лихо он сейчас выглядел.

– А то оставляй-ка тут свою машину да иди, правда, лучше пешком, – предложила она, но Никита не мог послушаться её совета.

Тем более что был уверен – те, кто составлял игру, дорогу проверили и гарантируют, что проехать по ней можно. Как бы тогда машина с наблюдателем за ним по неезжалой дороге прошла? Ведь внедорожник значительно шире квадроцикла. Да никак. Проверяли они, непременно проверяли – так что нечего и париться.

Бабуля позволила Никите сменить во фляжке воду на свежую, вынесла из дома толстый картофельный блин с вареньем, который Никита благодарно смолотил на улице.

И, снабжённый пожеланием счастливого пути и заверением, что до Всклени лесом недалеко, Никита дал по газам. Солнце садилось…

Глава -3. Халтура – русская народная забава

Мотовездеход, или, как его чаще называют, квадроцикл, такой модели, как у Никиты, развивает на трассе скорость до шестидесяти километров в час. По просёлочной дороге сорок. По бездорожью до двадцати. За сколько времени он пройдёт по лесу эти злосчастные три километра до деревни Всклень? Полчаса – это если плестись как черепаха. Тяжёлая, неуклюжая, очень медленная черепаха.

А быстрый квадроцикл, подскакивая хорошо накачанными колёсами на кочках, за минуту лихо пролетел чуть ли не полкилометра. Дорогу Никита видел хорошо, хоть в лесу были уже сумерки.

Но она сужалась, эта дорога. Действительно, наползали на неё из леса кусты, вдруг выскакивали из земли большие муравейники, да ещё дерево – упавшее и вырванное из земли с гигантским корнем, – эту дорогу перегородило. Направив квадроцикл сильно вправо, Никита перескочил его по тонкой части ствола. Даже не подпрыгнул.

И скоро дорога превратилась в тропу. Широкую, но для четырёхколёсной машины непригодную. Как её инспектировали устроители игры – непонятно. По правилам пути команды техников пролегали по пригодным для езды дорогам. Получалось более длинно, зачастую в объезд – а экологи-пехотинцы бегали везде напрямки. Наматывали за день много километров, растирали усталые ножки. И кто их знает – завидовали техникам или нет. Лучше плохо ехать, чем хорошо идти, как говорится. Или же нет – в данном случае?

Никита заглушил мотор, прищурился и посмотрел вперёд, на дорогу. Ну невозможно по ней ехать, бабка правильно сказала. Тогда как задание его звучало именно так – Всклень, и никаких гвоздей! Ну как их с Артёмкой могли отправить по такой дороге?

Значит, как обычно – кто-то накосячил. Отчитался проверяльщик, что проверил. А сам даже и не заехал сюда. Если бы заехал, то увидел, какая тут непролазность. В общем, понятно: опять халтура – русская народная забава. Или болезнь.

К такому выводу пришёл Никита, взялся за руль и повёз своего коня вперёд. Кое-как объезжал огромные кочки, безжалостно давил выросшие на дороге молодые деревья, выпихивал квадроцикл из ухабов. Стрелка на навигаторе не давала поводов для волнения – шёл он правильно. Только очень медленно.

А темнело.

Мобильный телефон принимал еле-еле – это несмотря на то, что для игры в этой местности установили специальный ретранслятор, так что он должен был усиливать сигнал. Наверное, это потому, что тут начиналась низина – дорога шла немного под уклон. Никите позвонили координаторы, спросили, как он. Скоро ли доберётся до точки «Всклень» и где его сейчас искать наблюдателю, который сдал Артёма в больницу и готов снова следовать за ним. Володя, восемнадцатилетний наблюдатель, подъезжал сейчас ко Всклени с другой стороны, по дороге, и Никита предложил ему встретиться там. На окружной путь через Филактово – оно же Краснобуровка – оно же Анафилактовы выселки – ушло бы больше двух часов. А так он уже скоро прибудет.

Это была хорошая информация. Никите стало спокойно, появилась какая-то здравая уверенность: его ждут, он не одинок среди этих лесов.

К тому же два раза звонили свои – оба раза с мобильного телефона командира техников Толи Нерухомского. Один раз он сам, другой раз позвонила Говерюкина, единственная девочка в их команде. Команда когда-то насчитывала шесть человек (теперь же всего четверо их осталось – без выбывших травмированных невезунчиков). Нерухомский сообщил, что ничего они не нашли, утопили в ручье электростанцию – треснул мостик, по которому они ехали, плохо закреплённая на квадроцикле бандура станции улетела вниз. Вытащили – но она ударилась о донные камни, намокла, что-то в ней повредилось, теперь они вдвоём с москвичом Сидоровым сидят, разбирают. Говерюкина одна уехала искать флагшток. С темнотой вернётся в лагерь. Пока молчит.

А скоро сама Говерюкина позвонила узнать, что произошло с Артёмом. Не как там Никита, а что с Артёмчиком приключилось – в подробностях… На момент звонка Говерюкина уже вернулась, объект не нашла, свой телефон разрядила. Он мучительно ловил сеть – ну и доловился. А не нашла потому, что, видимо, совсем всё они перепутали, когда высчитывали координаты этой точки. Надо всем садиться, устраивать мозговой штурм, внимательно читать найденные документы с координатами и высчитывать местонахождение объектов заново.

– Береги имущество, Никита, – не посоветовала, а просто потребовала Говерюкина.

Никита улыбнулся и пообещал беречь. От такой красавицы, как она, даже команду приятно услышать. Потому что она обращена лично к тебе, эта команда… Никита простил Говерюкиной Артёмчика.

Интересно, а как с наступлением темноты Никита будет искать нужную точку маршрута, как отыскивать дурацкую дюралевую трубку? Пусть навигатор запрограммирован так, что он должен привести на точку с погрешностью буквально в пять-десять сантиметров. Но что это будет? Яма с закопанной там деталью? Сарай какой-нибудь? Первая, удачно найденная часть флагштока была привязана к ведру колодца-журавля. Теперь неизвестно. И когда её искать – ночью? Или уже утром? Что скажет наблюдатель Володя?..

Думал так Никита, думал. Ну а что ещё надумаешь?

Приглядевшись, он заметил, что метрах в тридцати впереди деревья, кажется, немного расступались, освобождая дорогу, и Никита тут же этим воспользовался – завёл мотор и поехал. Ехать пришлось недолго – впереди дорога вновь становилась тёмной (небо было плотно скрыто стоящими справа и слева деревьями), кусты на ней совершенно непролазными. А если брать немного левее – то в лесу намечалась прогалина, и кочек мало, и кустов нет, светлее, так что ехать вполне можно. Никита сверился с картой: ничего аномального слева от Всклени не было – наоборот, обозначалось, что леса там нет, и лишь только в нескольких местах нарисованы чёрточки, изображающие заболоченность. Да и то местами. Так что если внимательно следить за навигатором и не уклоняться слишком влево, к деревне Всклень можно добраться и окружным путём.

И Никита поехал.

С места машина взяла хорошо, так что около километра он мчал как по накатанному. В сгущающейся мгле он видел теперь только очертания местности, а потому лужицы принимал поначалу за зелёную травку. Из-за рёва мотора ему было не слышно, как чавкает под колёсами вода, и только когда брызги начали лететь прямо в него, Никита осознал, что местность становится всё более топкой. Следуя указаниям навигатора, который упрямо заставлял его забирать вправо, Никита пытался ехать в правую сторону. Но рельеф и растительность препятствовали этому – деревья стояли очень близко друг к другу, тогда как левее расстилалось свободное пространство безлесной луговины, слегка поросшей мелкими редкими кустами. Странно – ведь если следовать карте и тому, что указывала спутниковая навигационная система, то никакого тут леса и в помине нет, а всё такая же приболоченная луговина и должна до самой Всклени тянуться.

Оставалось одно – делать гораздо больший круг, чем планировалось. Выходило, что вокруг этой Всклени везде такая местность – мелколесье, луг с элементами болота, со стороны Анафилактовых выселок – лес, а со стороны, наиболее близкой к цивилизации, – поле, река и приятные рощицы на холмах. На этой местности основная игра и проходила – но нет вот, взбрело в головы разработчикам отправить Никиту и Артёма в эту глушь.

Никита, подсветив себе фонариком, развернул бумажную карту, увидел, что леса и болота тянутся влево от Всклени бесконечными километрами в глубь Псковской области, покопался в навигаторе, убедился, что он тоже этой информации не противоречит. На малой скорости поехал вперёд.

Вода и грязь жирно чавкали под колёсами. Колёса начинали проваливаться – каждый раз неожиданно. Включённые фары только портили всё дело – ближний свет не давал возможности видеть то, что происходит впереди, а дальний менял очертания предметов до неузнаваемости. Никита ехал в тревожном предсумеречном свете. Куда ехал, зачем?..

Медленно, но неотвратимо опускался туман.

Никита всё ещё старался держаться как можно правее – Всклень, как обещал навигатор, была уже в районе километра двухсот метров от него. Чуть-чуть ведь осталось!

Но началось болото. Настоящее. Когда мотор вдруг заглох, а соскочивший с седла Никита по колено погрузился в забурлившую мириадами пузырьков топкую жижу, стало ясно – вот оно, болото. Болото ближе к ночи – это лучший подарок для путешественника…

И куда теперь – вперёд или назад? Никита инстинктивно двинулся, конечно, вперёд – толкнул руль квадроцикла. Мощно забулькало и захлюпало. Ощупал днище возле передних колёс – оно погрузилось в жижу. Надо было назад. Что же он наделал…

Никита поднял голову – хотелось на самом деле, задравши морду, выть, как пёс, от тоски и безысходности. На луну – или на что там собаки воют?

И вой раздался. Такой, что Никита, за секунду перед началом этого воя вдохнувший воздуха – просто в миллиард тринадцать миллионов двести девяносто пять тысяч четыреста восемьдесят девятый привычный раз вдохнувший себе спокойненько, этим самым воздухом подавился. Без воздуха остановилось его сердце, и мозг перестал отдавать команды телу.

Всё вытеснил вой.

Низкий, громкий, нечеловеческий вой.

Так воет очень большой, очень неспокойный, очень, конечно, страшный зверь. С огромной, глубокой, мокрой пастью. Далеко он находился, близко – не имело значения. Никита – сейчас минус Никита, Никита, умноженный на ужас, несуществующий Никита – слышал влажное клокотание и вибрацию гигантского горла.

Как будто это сам он выл, раскрыв пасть.

Себе же в уши выл…

Вой заполнял округу, и болото, погружённое в дрожащую вечернюю мглу, тупым эхом отражало этот звук.

Вой раздался снова.