Поиграй со мной в кошмар!

– Сашка! – крикнул Серёжа, бросая автомат.

Против воли губы его шептали:

Маленький мальчик нашёл автомат –
Недолго у стенки корёжился брат.

«Я застрелил собственного брата! – ужаснулся Серёжа. – Своего Сашку – самого лучшего брата на свете! И он действительно недолго мучился, там, у стенки… Я же так ждал его! Ждал, что он в деревню приедет…»

В это время он увидел, что дядька приближается. «Сейчас опять какую-нибудь зверскую гадость расскажет, – подумал Серёжа, – а я, как дурак, послушненько исполню. Надо сматываться!»

Отпихнув крокодила, который в полном недоумении растопырился на берегу, Серёжа бросился бежать.

Дом! Там же дом!

Серёжа решил в нём спрятаться. Как вихрь он влетел в подъезд. С грохотом раскрыл перед ним двери лифт. Серёжа вбежал в него, нажал на кнопку. Двери с грохотом сомкнулись, лифт тронулся и поехал вверх. Серёжа опустился на пол, сел в уголок. «Самое главное – забыть все эти стишки, как будто их и не было! – повторял он. – Значит так. Я вообще их не помню! Всё! Сейчас лифт остановится, я выйду. И весь этот бред забуду. Ничего не будет. Потому что ничего на самом деле и не было».

Глава 4. «Выхода нет»

Лифт приехал на последний этаж. Раскрылись двери, Серёжа выглянул наружу, но выходить не решился. Он нажал кнопку какого-то другого этажа и снова поехал. Казалось, что в закрытом пространстве лифта он более защищён – дядька его не видит. «Не думать, не вспоминать!» – давал себе установку Серёжа. Но, как нарочно, стихов вспомнилась ему целая обойма.

«Это как китайская сказка про то, что тяжелобольной обязательно вылечится, если его родные не будут думать о жёлтой обезьяне! – вдруг пришло ему в голову. – А все родственники больного как нарочно про эту обезьяну думали. И переживали, что раз они про неё думают, больной выздороветь никак и не может. Из-за них. Ох, ну я и попал…» Серёжа в бессильной ярости начал биться головой о стену лифта. Он надеялся, что от этого у него начнутся провалы в памяти. И все стихи сами собой забудутся.