Английский дневник

– Да, это то, что мне нужно. Тут есть, что писать, – одобряет мой муж.

Среди множества предложений есть одно интересное. Это четырехкомнатная квартира в старом доме постройки 1902 года. Представляете, практически викторианской эпохи! Потолки три метра. К ним от пола тянутся красивые большие окна-эркеры, которые по-английски называются bay windows, и отдельный вход с двумя вазами на ступеньках. Требуется только небольшой ремонт в ванной и кухне.

Мы еще не избалованы «евроремонтами», и необходимость положить кафель в ванной нас не смущает. Кстати, кто придумал это слово «евроремонт»? Англия, кажется, Европа, только что-то этих евроремонтов я тут не вижу.

И все-таки мне не нравится, что все огромные окна этой квартиры выходят на проезжую часть – дом стоит на перекрестке двух дорог. Я говорю, что будет шумно и что надо еще очень серьезно подумать.

– Не будешь открывать окна, – отрезает Андрей.

Возражать бессмысленно, но я все-таки пытаюсь. Я ведь борец за правду. Но мой муж уже все решил сам. Мое супер-эго дернулось и замолчало.

В процессе покупки квартиры выясняется много интересных деталей. Вся недвижимость в Англии делится на freehold – фрихолд и leasehold – лисхолд. Как правило, дома относятся к фрихолду, а квартиры – к лисхолду. Фрихолд – это владение недвижимостью сроком на девятьсот девяносто девять лет. Однако такой срок ставит под сомнение существование самой недвижимости, поэтому практически означает свободное владение. Лисхолд – это покупка недвижимости у ее владельца – лендлорда, на определенный срок, то есть временное владение. Временное владение тоже может быть надолго. Хватит не на одну жизнь. В этой квартире лисхолд оказывается на сто двадцать пять лет, и из них истекло лет десять. Но чем меньше срок лисхолда, тем меньше шансов впоследствии продать квартиру. И еще одна тонкость. Раз в год лендлорду платится рента, размер которой он определяет сам.

Всю эту информацию приходится выискивать. Из разговоров с адвокатом мы понимаем, что лисхолд имеет преимущества. Например, если у нас потечет крыша, то сумма, потраченная на ее ремонт, будет поделена поровну между всеми владельцами квартир дома. Я сразу представила себе, что на потолке у нас образовалось мокрое пятно, и порадовалась за подобные законы. Но не подумала, что если над нами еще несколько этажей, то мы тоже будем платить, хотя над нами не капает. Так спустя годы нам придется заплатить за новую лестницу, ведущую в другие квартиры, хотя мы ни разу ею не воспользуемся. И размер ренты будет из года в год увеличиваться.

Зачем я все это пишу? Кому нужны эти подробности? Да просто потому, что из всего этого, увы, складывается жизнь…

В Англии при покупке недвижимости, чтобы не купить кота в мешке, обычно делают ее осмотр. По-английски это называется survey. Вызывается инженер, который проверяет трубы, крышу, фундамент, отопление, камины. И если выявляются скрытые недостатки, цена недвижимости может быть снижена. Осмотр дело недешевое, но он того стоит. Можно, конечно, заказать частичный осмотр. Как нам объясняет мистер Баттервик, посмотрят самое главное. И это будет стоить почти в два раза дешевле. Так зачем тратиться? Вот такой осмотр мы и заказываем. Но скупой платит дважды…

Согласно осмотру, в квартире все отлично: новая крыша, бойлеры, трубы, батареи. Только со временем выясняется, что батарей недостаточно, бойлеры ломаются каждые полгода, рамы на окнах старые и не двойные, а под спальней холодный подвал и из него круглый год идет холод через щели в полу. Но даже если бы сразу это все обнаружилось, нас бы это не остановило. Нас уже несет. Мы вырвались из «совка», из грязи и неразберихи тех лет. Мы хотим другой жизни, и вот она начинается.

Наш адвокат готовит бумаги. И мы ждем обмена контрактами. Ждать приходится почти месяц. Хозяйка квартиры миссис Сноуграс теперь живет в Австралии. Кстати, что за смешное имя – Сноуграс. Наш адвокат пренебрежительно морщится.

И когда в канун Рождества Джеймс Баттервик, наконец, вручает нам подписанный контракт и ключи от квартиры, мы абсолютно счастливы.

Вот так порой случайно определяется место жительства. И все же любопытно, из чего складывается судьба? Что это: случайные действия, желания, возможности? А какая уже разница? Знаю только одно – правильно говорят: как корабль назовешь, так он и поплывет. Это полностью относится и к месту жительства: где поселишься, так и жить будешь. Однако понимание этого приходит гораздо позже…

Я помню первую ночь в этой еще чужой для меня квартире, с чужой мебелью, чужими запахами и вещами – случайное наследство миссис Сноуграс. Мне неуютно, зябко, и я до утра не могу уснуть.

А за окном всю ночь поют птицы. Это скворцы. Они заливаются трелями, как майские соловьи. В Киеве зима, а здесь поют скворцы. Это невероятно!

Любопытно, что я больше никогда на Рождество в Бродстеирсе не услышу пение птиц.

На следующий день мы улетали в Киев…

Холидей резорт

Первое лето в Бродстеирсе…

Мы приезжаем сюда в конце мая уже с Лёшей – нашим десятилетним сыном. Бодрящий ветер, яркое солнце, низкие белоснежные облака. Два-три погожих дня, вселяющих надежду на наступление лета – и снова мартовский холод. Я все жду тепла. Оно наступит только позже, в середине июля.

В выходные дни толпы людей гуляют по набережной, и с каждой неделей их становится все больше. Откуда они берутся? Гостиницы, кафе и рестораны переполнены. Пляж пестрит, гудит и шевелится. Все ставят в песок защитные экраны от ветра, и это придает берегу удивительную живописность. Купающихся мало. Только посиневшие от холода английские дети, которые в любое время года ходят в шортах и гольфах, плещутся в ледяной воде.

Бродстеирс, оказывается, – известный английский курорт еще со времен королевы Виктории. По-английски курорт называется холидей резорт. Когда-то в конце девятнадцатого – начале двадцатого веков здесь на пляже стояли ванны с морской водой. Выглядело это довольно забавно. Ванны устанавливались в маленькие кибитки, в которые запрягались лошади. Лошади завозили эти телеги в море, где в ванны набирали воду, а затем вытягивали на берег. Ну вот, лечебная ванна готова.

Сегодня такое лечение в Англии забыто. Даже построенная в Маргейте на берегу моря большая водолечебница пустует уже много лет…

Теперь я знаю, что Чарльз Диккенс часто приезжал в Бродстеирс. Вначале во время своих приездов писатель останавливался в доме на набережной, где сейчас находится его музей. Но это не единственный в Бродстеирсе музей Диккенса. Есть еще один. Он находится в Блик Хаусе – доме, возвышающемся над бухтой. Здесь знаменитый писатель останавливался позже. Англичане рассуждали просто: если есть один музей знаменитого писателя, то почему бы не быть второму? Так появился музей Диккенса в Блик Хаусе.

Мы посещаем эти музеи, и пусть нам все завидуют!

В июне в городе проходит интересное действо. Это фестиваль Чарльза Диккенса. Жители городка одеваются в костюмы персонажей Диккенса. Целую неделю они, словно актеры, разгуливают в этих нарядах. Мы с Лёшкой фотографируемся с ними, и они охотно позируют, как дрессированные животные в цирке во время антракта.

Интересно, что после июньского фестиваля Диккенса в августе проходит неделя Чарльза Диккенса. Пока мне непонятно, чем отличаются фестиваль от недели. Хотя постойте, если есть два музея Дикенса, то почему бы не быть фестивалю и неделе Диккенса? А может быть, неделя для тех, кто не успел попасть на фестиваль?

Вечером за окнами какое-то движение, заездили машины, и люди с детьми спешат вниз к морю. Мы с Лёшей быстро выскакиваем из дома и присоединяемся к толпе.

На набережной целое столпотворение. Что происходит? Мы пробираемся ближе к парапету и видим: внизу на пляже – огороженная лентой территория. На песке расставлены приспособления для фейерверка. Последние приготовления – и ровно в десять вечера начинается феерия огня и света. В воздух со свистом взлетают петарды, ракеты, хлопушки и рассыпаются тысячами цветных огней. Это что-то невообразимое. Толпа ахает каждый раз, когда звезды взрываются и ажурными куполами зависают на несколько секунд в темном небе. Через пятнадцать минут шоу заканчивается, зрители в восторге аплодирует, а пиротехники раскланиваются, как актеры.

Но праздник не окончен. Гулянье продолжается. В темноте светятся и фосфоресцируют какие-то штучки. Дети бегают со светящимися мечами, волшебными палочками. На головах у них мерцают синие, зеленые, желтые антенны, короны, ушки. Лёша тоже хочет что-то такое. Где же они это взяли? И тут я вижу продавцов этих безделушек. Это цыгане. Их целый десант. Они, как новогодние елки, увешаны этими фосфоресцирующими игрушками. Лёша выбирает себе светящийся браслетик и мигающую палочку. Ребенок счастлив.

Такие летние фейерверки будут каждую среду семь недель подряд.

К концу июля в Бродстеирсе появляются группы людей в красочных национальных костюмах. Они прогуливаются по Хайстрит, внезапно останавливаются и пускаются в задорный пляс. У некоторых танцоров на ногах и руках бубенчики, и их танцы сопровождает нежный перезвон.

Вот ансамбль из Шотландии в традиционных килтах, с волынками. Они чинно прохаживаются по променаду и звуками волынки, словно сиреной прокладывают себе дорогу. На пирсе отплясывают ирландцы в коротких панталонах и деревянных башмаках. Тут можно увидеть и лихую чечетку, и присядку, и танцы с бубнами и колотушками.

Это представление называется фолквик – фольклорная неделя. Танцевальные группы со всей Великобритании съезжаются в Бродстеирс на фестиваль народного танца. Некоторые приезжают даже из-за границы. Все собираются на набережной, где проводится грандиозный концерт.

Заключительным аккордом лета становится августовский карнавал. Это шествие по центральным улицам Бродстеирса одетых в маскарадные костюмы людей. На специальных платформах везут юных красавиц – победительниц местных конкурсов красоты. Отряд местных геев демонстрирует шикарные парики, молодежь веселится и забавляется. Эта процессия напоминает мне первомайскую демонстрацию. Но, слава богу, нет агитплакатов и лозунгов.

Все это очень интересно. Первые два-три года. Потом я наблюдаю фейерверк из окна…

Ну вот, первое лето в Бродстеирсе, кажется, кончается. И у меня такое чувство, что пора возвращаться. Мне до боли хочется домой. И такая тоска внутри.

И вдруг Лёшка говорит:

– Мама, я хочу в Киев!

И плачет…

Лиля и Эйдриан

– Радуга! Смотрите, радуга! – кричит наш сын, выбегая на большой зеленый газон на променаде около моря. И действительно, над нами огромная классическая радуга на фоне серого с просветами неба, еще не полностью отогнавшего грозу. Первые числа июня. С моря дует пронзительный холодный ветер, усиливающийся к вечеру. Типичная английская погода нашей прибрежной местности. Тепло еще будет, но и ветер не прекратится.

– Извините, вы русские? – слышим мы с Андреем вопрос за спиной, оборачиваемся и видим молодую пару. Она в куртке и грубых английских ботинках «Доктор Мартин». На нем поношенное кашемировое пальто с поднятым воротником. Он поеживается от холода, пряча руки в карманах.

– Добрый вечер, – слегка растягивая слова, говорит молодой человек.

– Извините, мы услышали слово «радуга» и решили подойти к вам. Это такая редкость – услышать здесь русскую речь, – словно оправдываясь, добавляет девушка.

Мы знакомимся. Ее зовут Лиля, а мужа Эйдриан. Он оказывается англичанином, хотя я приняла его за прибалтийца – так хорошо он говорит по-русски, с едва заметным акцентом. Лиля русская. Первая русская, с кем мы знакомимся в Бродстеирсе.

Эйдриан рассказывает, что он учил русский язык с двенадцати лет в частной школе, затем университет, а потом практика в Москве, где он и познакомился с Лилюшей – так он называет Лилю. А потом они поженились.

– Я здесь почти уже два года, – улыбаясь, говорит Лиля, хотя глаза ее остаются грустными.

– А почему мы здесь стоим? Давайте зайдем в паб, выпьем чего-нибудь, – предлагает Эйдриан.