Хронические одиночки 2

Константин медленно схватил брата за рубашку, смял ее у него на груди, и если бы возможно было уничтожать взглядом, то это был бы как раз этот случай. В этот момент появилась мать, она подбежала и схватила Костю за руку, чуть ли не повиснув на ней.

– Ты можешь хоть один раз вести себя по-человечески! Почему тебе всегда надо все портить?! Когда ты повзрослеешь?

Алла видимо тронулась умом, потому что это было адресовано вовсе не Валерию. Хотя Аня итак подозревала, что у нее бак протекал уже после первых родов. И почему никто не замечает, что Костя, которого все считают психопатом, на фоне мамочки просто яблочко, которое слегка зацепило безумием неадекватной яблоньки. Не говоря уже о Валере, придурке в кубе. Никакого самообладания не хватит на них.

Костю затрясло мелкой дрожью. Аня не смогла больше молчать, она весь вечер наблюдала, как терзался ее любимый. А себя за это небольшое время в его доме уже успела почувствовать подкидышем, содержанкой и, только что, продажной девкой.

– Повзрослеть нужно другому человеку! Это у Валеры прогрессирует чувство неполноценности рядом с Костей. Я похожа на проститутку?

Аня не успела даже подумать, прежде чем выпалить это, и все трое уставились на нее, открыв рты.

– Извините. – выдавила девушка, мечтая лишиться чувств и очнуться уже дома.

– Хороша парочка. – мать удивленно вздернула брови, потом обратилась к братьям. – А вы двое, ведите себя прилично, у меня важные гости.

Алла вела себя, как будто ничего не случилось. Аня с ужасом обнаружила, что это было нормой. Братья люто ненавидели друг друга. Девушка понимала, что если Костя сорвется, то лишь в очередной раз подкинет родне поводов посплетничать. Этого нельзя допустить, и она позвала его в спальню. Аня хотела лишь поговорить, попросить его держать себя в руках, но парень истолковал это по-своему. Он немедленно накинулся на нее, как одержимый, и то, чего он добивался было очевидным. Но Аня не могла заниматься этим здесь. Костя ничего не хотел слышать, он умолял об этом.

– Аня, я не могу больше, просто не выдержу. Я наделаю глупостей. Пожалуйста, сделай что-нибудь, чтобы я успокоился! Ты это умеешь. Ты – мое лучшее лекарство…

Ане стало противно, что его желание не имеет ничего общего с любовью. Парню просто нужно снять стресс. Его грубые торопливые движения еще больше оттолкнули. Она хотела ему помочь, но не могла абстрагироваться настолько, чтобы забыть, где они находятся. В любую минуту могли зайти родители или кто-то из гостей. Да еще и Кристина до сих пор преследовала ее сознание. Анна почти крикнула:

– Перестань!

Костя еще больше нахмурился, и Аня смягчилась.

– Потерпи еще немного! Вижу, что ты был прав. Я бы и то не смогла столько сдерживаться! Будь мудрее, ведь ты всегда такой хладнокровный. Поехали домой. Сейчас.

Аня сто раз пожалела, что заставила его приехать сюда, она и не представляла, насколько это окажется для него тяжело. Парень вышел, и она последовала за ним:

– Куда ты?

– Не бойся. Сейчас оставлю подарок, и поедем домой.

Константин купил родителям какой-то коллекционный алкоголь за неприлично большую сумму. Аня тогда протестовала, но сейчас усмехнулась – это им подходит. Дорого, пафосно, а по сути – просто очередная брендовая отрава.

Внизу было весело, ведущий проводил какие-то конкурсы, и все хохотали. Аня с Костей сели на свои места. Валерий уже давно сказал свою страстную речь, посвященную «самым лучшим родителям», и теперь, когда вернулся Костя, все выжидающе уставились на него. Похоже, он был единственным, кто еще не поздравил виновников торжества. Аня представляла, насколько тяжело ему будет связать несколько теплых слов, и она вздохнула. Но парню выступать не пришлось, кому-то стало плохо, и все внимание гостей переключилось в противоположный край стола. Аня огляделась в поисках источника стонов, и замерла. Это была Кристина! Она схватилась за сердце и тихо корчилась от боли. Костя за секунды оказался рядом с ней. Он помог женщине выйти из-за стола, и быстро опрашивал ее, просил описать боль. Народ всполошился. Все в тревоге перешептывались и смотрели на них.

– Похоже сердце. Нитроглицерин, аспирин есть? – обратился Константин к матери, но она лишь отрицательно мотнула головой.

– Нужно срочно в больницу! Отойдите!

– Может скорую? – предложил кто-то.

– Больница недалеко, быстрее будет на машине. Я почти не пил, так что сам отвезу. – резко сказал Костя, чуть ли не на руках вытащил Кристину в коридор и они исчезли.

Аня не успела даже опомниться. В растрепанных чувствах она плюхнулась на стул. Одна часть ее существа была горда за своего мужчину, другая, гораздо большая, возмущена. Почему именно Костя? И где, черт возьми, Кристинин муж? А Светлов, наверное, так и рад был смотаться отсюда, и не поздравлять родителей. Не говоря уже об этой растлительнице малолетних!

Анна устыдилась своим мыслям и постаралась успокоиться. Ведь Кристине, действительно, стало плохо, и он, как врач, просто хотел ей помочь. Аня чувствовала себя более чем неловко. Она осталась одна с этими малознакомыми, вычурными людьми, а Костя в это время где-то «помогал» своей бывшей. Еще вспомнила, как Кристина пожирала его глазами, и ей стало совсем дурно. Пальцы предательски выстукивали нервную дробь, а голова даже заболела. Тут еще какой-то полупьяный дядюшка, жаждущий очередной порции спиртного, просто убил Аню своей фразой:

– Раз сын уехал, пусть невестка поздравляет! А то мы ее совсем не знаем.

Девушка тихо охнула, этого еще не хватало. Но все поддержали его. Аня встала и покачнулась на ватных ногах. Как ни странно, эта «экстремальная» ситуация отвлекла ее мысли от Кости и Кристины. Девушка достала из-под стола фирменный пакет, в котором была небольшая коробка. Она передала ее «тамаде», потом выдала несколько дежурных поздравлений. Мать смотрела на нее очень внимательно, как будто пыталась уловить каждое слово. А еще лучше, мысли девушки. У нее были глаза как у Константина – холодные, темные, и Аня покрылась мурашками. Все же она через силу улыбнулась, закончила речь и села.

Через некоторое время вернулись Костя и Кристина. Все облегченно вздохнули. Кроме Анны.

Костя сел рядом с Аней.

– Ну, что там было? – наклонилась она к нему.

Парень посмотрел ей в глаза, как будто не ожидал подобного вопроса, потом ответил.

– Ничего страшного. Обычный приступ.

– Отличненько! Зачем тогда этот театр? Мне тут пришлось отдуваться за тебя.

Аня разозлилась, но ощущение, что он снова рядом, все же было бальзамом на сердце.

– Как съездили? До больницы-то хоть доехали? – подмигнул Валера Косте.

– Закрой рот. – процедил тот, – еще слово и ты отправишься туда следующим.

Аня заметила, что Костя вернулся еще более напряженный. Теперь его уже конкретно потряхивало, и девушка обеспокоенно сжала его руку. Это невыносимо, видеть его таким! А она даже не может ничем помочь. Аня обняла его за шею и прошептала:

– Прости, любимый. За то, что заставила тебя приехать!

Парень перебил ее. Он не хотел слушать, и Аня не понимала, почему. Он молчал, но сжимал ее ладонь так сильно, что было больно. Он явно о чем –то сосредоточенно думал.

Константин внимательно посмотрел на Аню и дал ей салфетку. Она не поняла, но взяла ее. Открыла и прочитала записку.

«Выходи за меня»

Девушка отказывалась верить. Она просто перестала отслеживать границы, что это, сон или реальность? Ее мечты или его бред? Опять шутки?

– Кажется, мне что-то подсыпали. – она потерла глаза и подозрительно покосилась на свой бокал, и Костя даже тихо засмеялся.

А когда вернулась способность соображать, Аня испугалась. Кто этот человек, и где ее парень, у которого до нее не было даже понятия о серьезных отношениях? Кто поменял его прошивку, обновив до последней версии настоящего мужчины? Это казалось невозможным…

– Светлов, я не поняла, это что?

– Светлова, все ты поняла, отвечай уже «да».

– Костя, это самое дурацкое предложение, которое можно придумать.

Аню спасло от слез только осознание того, что она испортит макияж и привлечет много внимания к своей персоне. Парень отвел ее в холл.

– Я понимаю, что тут не романтично, но ждать я не могу. Обещай, что всегда будешь со мной.

– Малыш, не нужно жениться на мне только потому, что я хочу ударить любого, кто на тебя косо смотрит.