Марина М. по дороге к себе

– Быт, – выдохнула я. Побоялась, что если не расскажу, то опять накроет беспричинным страхом.

– Не понял.

– Я не знаю, какие отношения у тебя были с Инессой, может она с утра до вечера торчала в салоне красоты и расхаживала по магазинам. У меня были отношения, которые испортил быт. А может, мы сами их испортили. И я не хочу повторять. Поэтому решила устроить нам романтический вечер.

– Если тебя это успокоит, то с Инессой у нас были отношения, которые повторять бы я тоже не хотел.

– Это значит у нас с тобой один-один? – пошутила я.

– Получается так.

Под конец вечера мы оказались в спальной, заснули в обнимку абсолютно голые и счастливые.

Оказалось, что страхами я тщетно пыталась заглянуть в будущее. А как там будет? Надолго ли нас хватит? Чем обернутся отношения? Сможем ли мы устоять? И поняла, что вопросы только давят и создают новые страхи. Не легче ли быть здесь и сейчас? Единого решения всё равно нет. Жизнь она как разматывающийся клубок ниток – не знаешь, куда закатится.

Ошибки – это часть жизни. И легче их признать, чем таскать в себе тяжелым грузом. Может, спустя какое-то время, я скажу, что Андрей – был моей большой ошибкой. Но точно самой лучшей, самой яркой и любимой. Я буду шутить и говорить, что даже если это мой собственный провал – но такой, который не хочется выкидывать из памяти. Хочется остаться. Здесь. С ним. Навсегда.

Глава 3. Красная юбка

В чем разница между женщиной

в предменструальном синдроме и террористом?

С террористом можно договориться.

Алан и Барбара Пиз

Ноябрь – самый жестокий месяц в году. Небо сливается с асфальтом. Нет ни дождя, ни снега. Но чувство, как будто сейчас всё это рванет, потому что тучи всё ниже и ниже. А ветер всё сильней и сильней. Ты бежишь от дома к метро, от метро до работы и в обратном порядке. И очень хочешь, чтобы в небесной канцелярии, там наверху, договорились, что будет – дождь, снег, рассвет, закат. Хоть что-то, чтобы отличить день от ночи и прояснить ситуацию.

Но погода – это ещё не всё. С женской гормональной системой справиться куда тяжелей. Обязательно наступает та неделя, когда жутко хочется секса, как в кино для взрослых только с одним партнером. Организм начинает бунтовать и настроение, как качели, подбрасывает то вниз, то вверх. Пока, наконец, гормоны не прикажут: “Мы старались, но ничего не вышло, поэтому всем Кровавую Мэри за счет заведения”. И ты в нокауте.

А еще настроение портили дела на работе. Из нашего нового шеф-редактор Максима Сергеевича, или попросту Макса, идеи лились как из водопровода. Александр Григорьевич соглашался и ставил племянника нам в пример. Элла Эдуардовна каждый раз осаждала Максима, приводила весомые доводы из своего большого редакторского опыта. С чем АГ непременно соглашался и давал напутствие племяннику, мол ему ещё учиться и учиться.

Противостояние было явным. Элла Эдуардовна ходила не в духе, раздавала всем редакторских пинков. Теперь мы с девочками писали меньше однообразных текстов на все случаи жизни, а больше вели переговоров с блогерами, выходили на личные встречи, брали интервью и работали вместе с иллюстратором и фоторедактором. Это было с одной стороны интересно, с другой – выматывало.

Я лежала после тяжелого рабочего дня на диване, ела мороженное из пластикового контейнера и смотрела фильм о любви, смысл которого не понимала. Андрей вернулся позже обычного. Непривычным было то, что он не обратил на меня никакого внимания. Замученный вид говорил о таком же нелегком трудовом дне. Он быстро поцеловал меня и направился в кабинет, его телефон разрывался, он не переставал что-то обсуждать.

– Будешь чай, – чуть позже я заглянула в кабинет. Андрей сидел за столом и изучал бумаги. Он не сразу услышал меня, я повторила вопрос.

– Да, можно, – опомнился он.

– Проблемы на работе?

– Есть немного. Но, думаю, решим.

Мне хотелось поговорить с ним ещё. Рассказать, какая запарка у меня. Что я устала, и было бы прекрасно принять ванну полную пены и вместе расслабиться. Но его отрешенный вид говорил, что он не готов слушать, купаться и уделять мне внимание. Поэтому я приготовила чай и ушла спать. Мужчины – замкнутый вид человека. Им лучше не мешать, когда они решают важные вопросы. Нам же, женщинам, главное – присутствие, чтобы было, кому услышать.

Утром меня разбудили его руки, поглаживающие сначала живот, потом грудь. Знаете, это только в фильмах утренний секс в белых воздушных комках одеяла выглядит так, что от зависти накрывает желанием хотя бы удовлетворить себя. На самом же деле: изо рта воняет, мочевой поджимает, хочется сходить в душ и сменить грязные трусы. А он лезет туда рукой, и не дай Бог головой. Я же со вчерашнего утра не мылась! Поэтому я округлила глаза и выкрикнула:

– Время!

– Успеем, – поцеловал меня Андрей в шею.

– Нет, я не хочу опаздывать, а после сидеть 40 минут на работе, когда все уйдут. У нас сегодня съемка для новогоднего номера. Декабрь на носу! Если опоздаю из-за меня будет простаивать фотостудия, это деньги. А нужно взять интервью. Понимаешь?

Андрей упал на подушки, посмотрел в потолок, выдохнул и просто сказал:

– Понимаю.

– Спасибо, я тебя люблю, – добавила, чтобы он не обижался, и побежала в ванную.

Мне хотелось секса, объятий и всего остального, но вечером. Вчера вечером! Чтобы меня успокоили, сказали, что всё хорошо и это только промежуточные трудности. Всё наладится и работа войдет в русло. А потом занялись со мной сексом. Но не утром! Поэтому я солгала. Съемка была запланирована, интервью тоже, но можно было не спешить.

Весь день я чувствовала свою вину. Андрей не написал, не пожелал в сообщениях хорошего дня. Ласковая, любимая, котенок, малышка – медленно уходили из нашего общения в связи с моим переездом. Мне не хватало его присутствия, спонтанности и романтических свиданий. Моя работа, его работа. Жизнь – сплошная работа. Нужно было что-то менять.

Я заказала столик в ресторане грузинской кухни недалеко от офиса Андрея. Ресторан был обычным. Даю зуб – весь офис сюда бегал на бизнес-ланч. Я бы так и делала. По отзывам кухня была отличная. Хинкали, чахохбили и оджахури – наша картошка с мясом, может, традиционно, но вкусно и сытно. Довольная собой, я направилась к офису. И тут случилось самое неожиданное – входная дверь закрыта, свет не горит, таблички с названием нет, охранника тоже. Я постучала и попыталась открыть дверь, но безрезультатно. В офисе на Автозаводской было пусто.

Я зашла в ближайший магазин, в котором было всё для путешествий от спичек и ножей до огромных походных рюкзаков. Бородатый мужчина на кассе на мой вопрос пожал плечами, но позвал из подсобки женщину лет пятидесяти. Её спортивный вид, короткая стрижка говорили о том, что она всю молодость только и знала, что ходила в походы, а сейчас готова заразить каждого любовью к спальным мешкам.

– Так они переехали, – сказала она.

– Как переехали? – я была в мягком шоке.

– Недели две назад, наверное, а может и больше. У них ремонт был в главном офисе. Насколько я знаю, здесь были временно.

– Спасибо, – ответила я и вышла из магазина. Я не могла понять, что больше меня испугало. Переезд или то, что Андрей ничего не сказал?

В телефоне через приложение я быстро нашла главный офис в Пресненском районе и поехала туда. По пути заказала столик в ресторане существенно дороже. Ну и ладно – оплачивать счет Андрей мне всё равно не даст. А что касается кухни, мы было уже всё равно, хоть трюфеля, хоть обычная глазунья. Главное, успеть и не разминуться с Андреем. Знаю, что жизнь меня ничему не учит. И надо бы позвонить. Но я же хотела сделать сюрприз. Опять.

Серое здание в четыре этажа, крутящиеся двери и длинные белые стойки ресепшена на входе. Я подошла к одной из девушек за стойкой. Без пропуска и записи меня не хотели пускать. Девушка предлагала узнать у секретарши Нагорного можно ли мне пройти, но тогда это был бы не сюрприз. Мне пришлось ей выложить на стол все карты и даже показать фотографию, где мы с Андреем целуемся, чтобы она не звонила на третий этаж.

Наконец меня пропустили и объяснили, куда идти. Я прошла внутрь здания и тут же обомлела. Огромная вывеска под потолок “МирДОМ”, длинный белоснежный холл с диванчиками, креслами, столами и макетами зданий за стеклом вместо картин – так компания хвасталась своими самыми крупными проектами. Но самое поразительное – это четыре этажа окон справа и слева, а наверху стеклянный потолок. За окнами проглядывались убранства кабинетов: где-то горел свет, где-то видны были огромные растения в кадках, кресла, столы. Я замерла в нерешительности. Простор и белоснежный дизайн завораживали.

Осмотревшись по сторонам, я направилась к лифту. Третий этаж был в сплошных коридорах и кабинетах, направо, налево, холл, ещё один ресепшен и кабинет Андрея с золотой табличкой и его именем.

– Добрый вечер! Вы к кому? – остановила меня девушка за большой деревянной стойкой.

– К Андрею Валерьевичу Нагорному.

– Вам назначено?

– Нет.

– Подождите, я наберу. Как вас представить?

– Меня не надо представлять, – я подошла ближе к стойке ресепшена, чтобы спокойно всё объяснить. Но тут меня опередила подошедшая женщина. Она была стройной и высокой, в красной обтягивающей юбке, свободной белой рубашке, на носу стильные очки, короткая стрижка. Весь её вид говорил, что она здесь не последний человек.

– Наташа, – обратилась она к девушке, с которой я разговаривала. – Андрей у себя?