Девочка сама по себе

Какая же она все-таки дура, что сбежала из дома, да ещё и без телефона. Сейчас бы позвонила папе, он бы пришел, забрал бы ее домой, ну, поругал бы, ну, затрещину бы отвесил. Вообще-то заслужила. Зато никакой маньяк к ней даже на пушечный выстрел не подошёл. Отец у Юльки, что надо – почти два метра ростом, бывший военный, сейчас директор автосервиса, интересно, они всей бригадой её ищут или он один. А мама? Наверное, плачет у окна на кухне. Из этого окна мама смотрела, как Юлька играла во дворе.

Казалось, что прошла целая вечность с того момента, как Юля, хлопнув дверью, покинула теплый дом. Сейчас она сидела в темном углу и мечтала о горячей, хрустящей пицце, чтобы можно было, обжигая пальцы, сворачивать сочные треугольники и, подбирая тонкие ниточки сыра, отправлять в рот огромными кусками. И запить всё это сладкой и холодной колой. Или мамины котлеты. С румяной корочкой, аромат которых заполнял квартиру, выманивая их с отцом из виртуального мира на уютную кухню. Скорее бы утро. Боль в руке усилилась. Снова начался дождь. Будь он неладен.

С одной стороны, Юлька уже была готова вернуться домой, с другой – её грела мысль, что родители испугаются её потерять и наконец-то услышат её, перестанут преувеличивать и передергивать факты.

Они сейчас, наверное, ужинают. А может, все-таки волнуются, ищут, ходят под дождем, обзванивают больницы, морги. Юлька не сомневалась в том, что они её любят. Но способы воспитания не устраивали. По её мнению, слишком уж сурово, как будто она младенец неразумный, а не самостоятельная личность со своим мнением и правом голоса. Ей и в голову не приходило, насколько страшно сейчас её родителям.

***

Звук поворачивающегося ключа вернул Веру в реальность, она соскочила с подоконника, испытывая надежду и ужас одновременно. Николай еще не успел до конца открыть дверь, а Вера уже все видела, но все равно ждала. Ждала слов. Любых.

– Пока ничего. Но и плохих новостей нет. Сказали, что это хорошо. Сейчас волонтеры проверяют торговые центры, кафе и круглосуточные точки питания. Я на минутку, за Юлькиным телефоном.

Вера смотрела на мужа, его опущенные плечи, осунувшееся лицо. Её Коля – душа компаний, всегда уверенно шагающий по жизни, надежная опора – сейчас был абсолютно потерян, черты лица заострились. Тревога за дочь и чувство вины – разрушительный коктейль, уж ей ли не знать об этом.

***

– Юля! Ю-ю-ю-юля-я-я!

Сердце подпрыгнуло, застряло в горле вместе с криком ужаса, да так там и осталось, бешено пульсируя. Юлька не заметила, как задремала, и этот протяжный крик вырвал её из беспокойного горячечного сна.

– Он добрался до меня! Он меня нашел. Маньяк, что ходил по городу! – Сердце колотилось, дыхание, казалось, было слышно даже за пределами здания. Ни то ни другое Юля успокоить не могла.

– Ю-ю-юля-я-я!

«Женский голос? У меня бред? Или он подделывает голоса, чтобы приманить и убить? Нужно бежать. Но куда? Здесь вокруг строительный мусор, битое стекло, любой шаг услышит даже глухой, а не то что подготовленный, вышедший на охоту маньяк. А еще и дышу, как паровоз, точно услышит». Если только он не обнаружит её по звуку бухающего сердца. Нужно затаиться. Юлька легла на пол, вытянулась в струнку, вжалась в угол, накрылась картонкой. Кроссовки предательски торчали. Пришлось поджимать ноги и надеяться, что коленки будут не так заметны.