Последняя тайна Романовых

Вопрос о расстреле Николая Романова и всех бывших с ним принципиально был разрешен в первых числах июля.

Организовать расстрел и назначить день поручено было президиуму Совета»[11 - Быков П. Последние дни последнего царя // Сборник документов, относящихся к убийству императора Николая II и его семьи. URL: http://rus-sky.com/history/library/docs.htm#16#16.].

В 1921 году на левых эсеров можно было валить все, что угодно, объясняя их зловредным влиянием любые шаги, за которые советской власти было почему-либо неудобно. Но снова подлый вопросик смущает: теперь-то мы знаем, что в деле о расстреле Романовых замешаны исключительно большевики. Единственное мелькнувшее левоэсеровские имя – Валентин Хотимский (кстати, тоже не рабочий – родился в семье учителя, учился в Санкт-Петербургском политехническом институте на математическом факультете), но и тот после левоэсеровского мятежа порвал со своей партией и вступил в РКП(б). Поднимают шум вокруг Романовых, добиваются их перевода в Екатеринбург, организовывают расстрел – большевики и еще раз большевики!

Впрочем, комендант дома Ипатьева Яков Юровский тоже утверждает, что решение принимал Уралсовет. Но говорит при этом несколько иное:

«16.7 была получена телеграмма из Перми на условном языке, содержащая приказ об истреблении Романовых… 16-го в шесть часов вечера Филипп Голощекин предписал привести приговор в исполнение»[12 - Последние дни Романовых. М., 1991. С. 477.].

То есть никаких уполномоченных в количестве двух голов не было. Пришел Голощекин, дал отмашку – Юровский и выполнил. Не удивился, не спросил: а как же инструкции… Ах да, он же сам был членом президиума! Интересно: то бросают охрану Романовых на каких-то рабочих, то вдруг один из первых чекистов области самолично, презрев дела, болтается на должности коменданта.

Кстати, о Перми… Спасаясь от чехословаков, в июле 1918 года Уральский Совет действительно переехал в Пермь, так что присутствие в рассказе телеграммы вроде бы понятно. Но значительная часть президиума во главе с самим председателем Совета Белобородовым все равно остается в Екатеринбурге. Здесь присутствуют Голощекин, Сафаров, Войков, Юровский. Кто же тогда посылал телеграмму из Перми?

Впрочем, в другом варианте воспоминаний Юровский говорит иначе. К этому варианту мы обратимся позднее, но там тоже нет ни уполномоченных, ни приговора.

Так когда же был получен приказ? И кто решал судьбу заключенных?

Еще интересней станет, если мы почитаем сообщения с Урала в центр.

В архивах была найдена телеграмма, отправленная в Москву через Петроград в 19 часов 15 минут 16 июля. С Москвой прямой связи не было, а со старой столицей она существовала. Итак:

«Кремль – Свердлову, копия Ленину. Из Екатеринбурга по прямому проводу передают следующее: “Сообщите в Москву, что установленный Филипповым суд по военным обстоятельствам не терпит отлагательства. Ждать не можем. Если ваши мнения противоположны, сейчас же, вне всякой очереди, сообщите. Голощёкин, Сафаров. Снеситесь по этому поводу сами с Екатеринбургом. Зиновьев”».

Что в этой телеграмме интересного? Адресована она Свердлову, Ленину – копия. Подписана членами президиума Голощекиным и Сафаровым. «Товарищ Филиппов» – одна из партийных кличек Голощекина. Правда, в этом случае телеграмма приобретает слегка шизофренический вид: один и тот же человек называет себя разными именами и фигурирует как в первом, так и в третьем лице. Зачем? Чтобы Зиновьев не догадался?

Отправлена сия депеша из Екатеринбурга, судя по времени, примерно тогда же, когда из Перми пришел приказ «на условном языке» о расстреле. Получается, что президиум Уралсовета постановил, «товарищ Филиппов» в Екатеринбурге постановление получил, но решил все же снестись с Москвой. Ведь так получается?

Так, да не так. Телеграмма замечательно косноязычна, но все же из нее можно понять, что речь идет о суде. Голощекин и Сафаров докладывают, что ждать нельзя и дело решать будут прямо сейчас. Но, простите, о чем тут вообще идет речь? Судить по политическим делам мог только ревтрибунал – был такой орган ранней советской власти. Заключенных могли расстрелять как по постановлению Совета, так и по решению ЧК, в газете могли даже назвать это действие каким-нибудь революционным или народным судом – но не в правительственной телеграмме, подписанной комиссаром юстиции Урала товарищем Голощекиным.

Может быть, конечно, что означенные товарищи, в дополнение к прочим нагрузкам, являлись еще и членами ревтрибунала… Может быть многое – но нигде больше ни о каком суде вообще не упоминается. Знаете… а эта телеграмма точно касается Романовых? Мало ли кого еще могли судить в те безумные дни в Екатеринбурге? Да и Филиппов – не самая редкая в России фамилия.

…17 июля, около полудня, Исполком Уралоблсовета отправляет Ленину и Свердлову еще одну телеграмму:

«У аппарата президиум областного Совета рабоче-крестьянского правительства. Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия Чрезвычайной комиссией большого белогвардейского заговора, имевшего целью похищение бывшего царя и его семьи. Документы в наших руках. По постановлению президиума областного Совета в ночь на шестнадцатое июля расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надежное место. По этому поводу нами выпускается следующее извещение: “Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала и возможности того, что коронованный палач избежит народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев, пытавшихся похитить его и его самого, и найден[ные] компрометирующие документы будут опубликованы), президиум областного Совета, исполняя волю революции, постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова в ночь на 16 июля 1918 года. Приговор этот приведен в исполнение. Семья Романова содержится вместе с ним под стражей, в интересах охраны общественной безопасности эвакуирована из города Екатеринбурга. Президиум областного Совета”. Просим ваших санкций на редакцию данного [документа]. Документы заговора высылаются срочно курьером Совнаркому и ЦИК. Извещения ожидаем у аппарата. Просим дать ответ экстренно. Ждем у аппарата»[13 - Сборник документов, относящихся к убийству императора Николая II и его семьи. URL: http://rus-sky.com/history/library/docs.htm#6 (http://rus-sky.com/history/library/docs.htm#6).].

А в этой телеграмме что интересного?

Ну, во-первых, конечно, то, что авторы ее беспардонно врут. Сознательно или же они сами введены в заблуждение – это второй вопрос.

Далее. Адресована она Ленину, Свердлову – копия. Послана от имени президиума Уралсовета. Отправлена также из Екатеринбурга. В качестве органа, принимавшего решения, назван уже не Уральский Совет, а его президиум. Разные источники называют разное количество членов данного органа, от пяти до четырнадцати человек (второе вероятней), но все же какие-то очевидцы должны были остаться… Правильно – их нет!

Телеграмма вызывает массу вопросов, самый мелкий из которых – почему президиум Уралсовета не в курсе, когда произведена казнь? Спишем на описку-оговоркуконспирацию…

Остальные вопросы куда серьезней. «Президиум Совета» – это, простите, кто? Что, все четырнадцать человек коллегиально толклись у аппарата?

Ясно, что докладывал в Москву не Юровский – у него были другие дела. Не Голощекин с Сафаровым – трудно представить себе человека, который вечером спокойно извещает Свердлова о своих намерениях, а утром следующего дня шлет суетливо-испуганную телеграмму Ленину, да еще и перепутав дату. Казнили – с Москвой не согласовывали, а извещение для прессы – ах, прочтите скорей, сами напечатать не решаемся, ждем у аппарата! Такое впечатление, что подателя телеграммы разбудили утром и с ходу огорошили: «Ждать было нельзя, мы распорядились сами, готовился побег, вот бумаги, вот извещение для прессы, телеграфируй в Москву, а мы пошли…» Выступать от лица президиума имели право председатель или его зам – Белобородов или Дидковский.

Историческое заседание президиума ни в чьей памяти не сохранилось, а вот такая маловажная вещь, как последующие сношения с Москвой, имела своего свидетеля. Это Владимир Воробьев, редактор газеты «Уральский рабочий», член обкома ВКП(б) и исполкома Уралсовета. В 1928 году он опубликовал небольшую статью «Конец Романовых»[14 - Воробьев В. Конец Романовых. (К десятилетию казни Николая II). Из воспоминаний // Прожектор. М., 1928. № 29 (147). С. 24–26. URL: http://ru-history.livejournal.com/3912562.html (http://ru-history.livejournal.com/3912562.html).]. Воробьев, правда, тоже упоминает об историческом постановлении, но как! В описаниях своих товарищ на удивление дотошен, даже мелочен – мы это еще увидим. А вот как он повествует о том дне:

«Когда же стало очевидным, что Екатеринбурга нам удержать не удастся, вопрос о судьбе царской семьи был поставлен ребром… Увозить быв. царя было некуда, да и везти его было далеко небезопасно. И на одном из заседаний Областного Совета мы решили Романовых расстрелять, не ожидая суда над ними».

Так вот простенько, да! Не президиум Совета, а сам Совет, не Николая, о суде над которым только и шла речь, а всю семью! Какой суд что мог вменить царским дочерям или четырнадцатилетнему Алексею?

Если бы на заседании Совета действительно приняли такое постановление, звон стоял бы по всему Уралу. Да и заключенных предупредили бы – тот же священник, который накануне служил у них обедню, например…

Зато дальше память товарища Воробьева работает отменно.

«На следующий день (17 июля. – Е.П.) я получил в президиуме Областного Совета для газеты текст официального сообщения о расстреле Романовых.

– Никому пока не показывай, – сказали мне, – необходимо согласовать текст сообщения о расстреле с центром…

Я поминутно звонил по телефону – узнавал, не получено ли уже согласие Москвы на опубликование извещения о расстреле Романова… (Так Романова или Романовых? – Е.П.) Лишь на другой день утром, т. е. 18 июля, удалось добиться к прямому проводу Я.М. Свердлова. На телеграф для разговора с ним поехали Белобородов и еще кто-то из членов президиума Областного Совета. Я не утерпел и поехал тоже.

Помню, товарищам моим было очень не по себе, когда они подошли к аппарату: бывший царь был расстрелян постановлением президиума Областного Совета, и было неизвестно, как на это “самоуправство” будет реагировать центральная власть, Я.М. Свердлов, сам Ильич… …К аппарату сел сам комиссар телеграфа. Белобородов начал диктовать ему то, что надо было передать Москве.

Затаив дыхание, мы все нагнулись к выползавшей из аппарата телеграфной ленте, на которой точками и черточками замаскировались чеканные, почти металлические звуки свердловского голоса.

– Сегодня же я доложу о вашем решении президиуму ВЦИК. Нет сомнения, что оно будет одобрено, – говорил Свердлов. – Извещение о расстреле должно будет последовать от центральной власти. До получения его от опубликования сообщения воздержитесь…

Мы вздохнули свободнее: вопрос о “самоуправстве” можно было считать исчерпанным…»

Ой, как мило! ВЦИК одобрил казнь Николая, и все прекрасно! А как быть с главным «самоуправством», о котором не доложили? Ведь Уралсовет врал Москве, что расстрелян только царь. Или Воробьев и сам был не в курсе судьбы остальных узников?

Свердлов, правда, был уже в курсе. Еще вечером 17 июля Белобородов послал шифрованную телеграмму, тоже странную:

«Москва секретарю Совнаркома Горбунову. Передайте Свердлову всю царскую семью постигла участь ее главы тчк Официально семья исчезнет эвакуации тчк. Белобородов»[15 - Соколов Н. Убийство царской семьи. В сб.: Последние дни Романовых. М., 1991. С. 332–334.].

Впоследствии эту телеграмму нашел на екатеринбургском телеграфе и расшифровал колчаковский следователь Соколов.

Надо полагать, Горбунов информацию донес. Но зачем было передавать что-то Свердлову через личного секретаря Ленина? Разве у Свердлова не было своего секретаря? Белобородов не имел прямого выхода на председателя ВЦИК? Или он хотел ненавязчиво донести до Ленина суровую правду? И почему по этому поводу с председателем ВЦИК не связался сам Голощекин?

Итак, судя по воспоминаниям, «президиумом Уралсовета» в данном случае был Белобородов «и кто-то еще». Кто, интересно?

Что из всего вышеизложенного следует?

Во-первых. Никакого постановления президиума Уралсовета или самого Уралсовета не существовало. Ну не может такого быть, чтобы столь заметное событие не оставило никакого материального следа.

Во-вторых. Председатель Совета Белобородов, похоже, был не при делах. К нему пришли, возможно, те же Сафаров с Голощекиным, поставили в известность и предложили урегулировать вопрос по линии Совета. Причем сказали только про Николая – остальное председатель Совета узнал позже (конспирация-то была никакая). Совершенно офигевший от таких новостей, Белобородов сначала шлет в Москву паническую телеграмму, потом, узнав всю правду, дополняет ее шифрованным посланием Горбунову (то есть Ленину).

В-третьих. Все решала некая группа в недрах уральского руководства, завязанная непосредственно на Свердлова. А вот был ли Яков Михайлович «крышей» этой группы или ее руководителем – это вопрос…

Перенесемся теперь в Москву. 18 июля состоялись два заседания: ВЦИК и Совнаркома. ВЦИК принял следующую резолюцию:

«ВЦИК, в лице своего президиума, признает решение Уральского областного Совета правильным. Поручить тт. Свердлову, Сосновскому и Аванесову составить соответствующее извещение для печати. Опубликовать об имеющихся в ЦИК документах (дневник, письма и т. п.) бывшего царя Николая Романова. Поручить тов. Свердлову составить особую комиссию для разбора этих бумаг и их публикации»[16 - Сборник документов, относящихся к убийству императора Николая II и его семьи. URL: http://rus-sky.com/history/library/docs.htm#6 (http://rus-sky.com/history/library/docs.htm#6).].

Впрочем, ВЦИК ничего иного не оставалось. Не разборку же затевать с непредсказуемыми последствиями.

А вот как отреагировал Совнарком: