Смертельное видео

На следующий день после нашей операции, нам предстояло ещё одно волнительное событие. Мы поехали впятером, потому что Кешкина сестра захотела попрощаться с другом. Я её понимаю, хотя родили Кеши, вроде как были против, особенно после вчерашнего.

– Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? – Уточнила я у Макса, когда мы отправились в путь.

– На сто процентов, – Макс был сдержан, но в голосе не слышалось сомнений.

– Блин, ребят, ну как вы вообще на это решились? И ведь даже мне ничего не сказали, – сетовала Кира. Конечно, она не любила узнавать обо всем последней.

– Вообще-то я тебе уже давно говорила про его хобби, но тебя это тогда не заинтересовало, – напомнила я Кире.

Она вспыхнула. Ведь Кешка вообще ничего не зал про ту историю, а Максу я только недавно сказала. Получается, что как раз Кира и должна была первой забить тревогу. Но, я не в обиде. У неё любовь приключилась. А это чувство, как известно, затмевает всё вокруг.

– Главное, что всё хорошо закончилось, – проговорил Макс, а Кеша бросил на него быстрый взгляд, видимо, хотел что-то сказать, но при сестре воздержался.

Мы приехали довольно быстро, но всё же успели только к самой последней части траурной церемонии, когда все уже прощались с покойным на кладбище.

Народу было много. Наверное, вся деревня собралась. Я искала глазами отца Димы, чтобы было хоть одно знакомое лицо. Но в такой толпе сложно было сориентироваться.

– Вик, может не будешь подходить к гробу, – Кеша попытался остановить сестру, которая решительно хотела напоследок взглянуть на друга.

Я размышляла, почему жизнь так не справедлива. Дети умирают, приличные с виду люди оказываются подонками, при этом, довольно живучими.

Какая-то женщина рыдала возле могилы.

– Поплачь, поплачь, милая. Не вернётся сынок уж. Ох, как мало пожил-то, – этими словами успокаивала женщину какая-то старушка.

Интересно, где же была его мама, когда мы приезжали. И куда делся интеллигентный папа? Не смог выдержать подобного зрелища? Уже ушёл? Или не приезжал?

– Нет! Где он? ГДЕ ОН? – Это кричала Вика.

Кеша подбежал к сестре, пытаясь оттащить её от гроба. – Что с тобой? Не волнуйся!

На них уставились все собравшиеся.

– Это не Дима! Там, в гробу лежит другой мальчик, – Вика расплакалась, а люди вокруг стали шептаться.

– Кто это?

– Что она такое говорит?

Я схватила Вику за руку, чтобы увести подальше, она вырывалась, но всё же, пошла со мной.

– Викусь, это сложно, но нужно понять, что смерть неизбежна. Все умирают, и тут ничего не поделаешь. – Всё-таки зря Кешка взял её с собой. Она ещё слишком маленькая для таких переживаний.

Ребята нас догнали.

– Там такое началось, – сказал Макс, обернувшись на толпу людей. – Все в панике. Теперь даже родная мать сомневается, что в гробу сын. Массовая истерия.

– А что отец? – Спросила я.

– Нет у него отца, – ответила мне Вика.

– Он нас в прошлый раз встречал, – объяснил ей Кеша, и ему тоже показалось странным, что отец не пришел на похороны сына.

– Ладно, ребят, нужно уходить, – опомнилась Кира. – А то могут возникнуть проблемы.

Мы отдалялись от кладбища, а крики несчастной женщины не утихали. – Не он это! Не он! Я же говорила!

Как же это ужасно. Но всё же, меня не покидала мысль о том, что то-то тут не так.

* * *

Фёдор Аркадьевич сам лично встретил мальчика в аэропорту. По дороге в лабораторию, Дима вёл себя скромно, но уверенно.

– Как ты себя чувствуешь? – Осведомился Фёдор Аркадьевич, прибавляя газ.

– Неплохо. А что он мне вколол? Ваш помощник? Я просто уснул, а проснулся уже далеко от дома. И кого вместо меня похоронили?

– Это не должно тебя волновать. Ведь у нас же уговор. Я тебя вылечу, а взамен, ты поможешь мне в одном небольшом дельце. Твои способности меня поразили. Разве ты не этого хотел, когда спланировал всю эту историю с видео?

Дима ничуть не смутился. Даже наоборот, его глаза полыхнули гордостью. – Что толку от того, что я умею влиять на людей, и даже подчинять их себе, если я живу в деревне, да ещё и с матерью – алкоголичкой.

– Не повезло тебе, – коротко прокомментировал Фёдор Аркадьевич.

– Не повезло в двойне. Ещё этот рак. Если бы не болезнь, я бы уже давно нашёл способ, как разбогатеть. Но у меня было слишком мало сил. Я не собирался умирать! Мне нужно было как-то обратить на себя внимание лучших специалистов, которые смогли бы меня вылечить.

– И тогда у тебя возник план?

– Да. Я лежал в больнице и развлекался тем, что заставлял этих тупых медсестёр ломать себе ноги, руки и рёбра.

– Кстати, мне интересно, как ты этому научился? – Оживился Фёдор Аркадьевич.

– Никак! Само получается. Просто я смотрю человеку в глаза и думаю об очень плохи вещах, – прямо ответил Дима.

– И что же было дальше? В больнице?

– Ха, я познакомился с этой курицей Викой, но мне пришлось с ней подружиться, потому что я узнал, что её брат режиссёр. Вернее, учится, но много снимает. Я понял, что это мой шанс проявить свою способность так, чтобы массово воздействовать на людей. И когда всё получится, то какой-нибудь светило науки поймёт, в чём дело и найдёт меня.

– Что ж. Довольно умно. Но ты не мог знать наверняка, что у тебя получится.

– Я этого очень хотел, поэтому не сомневался. Я вообще не люблю сомневаться и отступать. Мне пришлось довольно долго общаться с Викой, и когда наступил подходящий момент, то я попросил её вставить в видео мой кадр.

– Да, но ведь видео не стало бы популярным, и никто бы о нём не узнал, если бы зрители не видели себя в зеркале. – Фёдор Аркадьевич задумался. – Или…

– Точно. Это моя работа. В больнице я познакомился с одним странным пареньком. Он почти не разговаривает, но хорошо поддаётся внушению. Когда мне Вика сказала, в какой именно заброшенный дом Кеша пойдёт делать съемку, я связался со своим знакомым. Он всё сделал как надо. А когда никого не было, он поставил свой телефон напротив зеркала. А в телефоне было мое маленькое послание, я тогда почти лишился сил. Столько энергии потратил.

– Но, ты же мог бы и сам всё это провернуть. Зачем тебе нужен был Кеша? Мог бы снять своё видео.

– Я жил в деревни. У нас денег на еду не было, не то, чтобы на камеру. Я понимал, что нужна хорошая техника. Ну и всякие спец эффекты. – Дима отвернулся к окну, с любопытством разглядывая пейзаж.