Жена напоказ

Тот лишь рукой на него махнул и закрыл за собой дверь.

А для меня, кажется, пришло самое время прыгать в окно! Сбежать через каминную трубу тоже вариант. Потому что Ренельд быстрым шагом вернулся к тому столику, под который закатился флакон, и поднял его как неоспоримое доказательство моей размытой вины.

– Что это? – Он едва не снёс ширму – так резко отодвинул её в сторону.

– Мои капли от мигрени! – смело заявила я и попыталась выхватить флакон из его пальцев. От его дознавательского нюха подальше. – Отдайте!

Герцог вскинул руку вверх, не позволяя мне дотянуться. И почему он такой высокий?! Я невольно подпрыгнула, а Лабьет глухо рыкнул, явно угрожая отгрызть мне что-нибудь, если придётся.

– Вы хотите меня провести? – Продолжая удерживать руку наверху, Ренельд склонился ко мне. – Если у вас так болела голова, что вы выхлестали целый флакон капель, то отчего просто не поехали домой?

– Во-первых, он был неполный! Во-вторых, месье де Ламьер, это было бы невежливо. Я слегка разволновалась. К тому же эта духота… Глупо было бы уезжать. Балы, подобные тому, что устроила ваша матушка, не слишком часто случаются в моей жизни. Как вы верно заметили, – я сделала шаг к герцогу, снова собираясь отвоёвывать склянку, – Эдгар оберегал меня. И ему не слишком хотелось разъезжать по приёмам. По некоторым причинам. И с моей стороны было бы неуважением отвечать на приглашения без своего супруга.

– Вас послушать, так вы настолько благочестивы, что аж скулы сводит, – хмыкнул де Ламьер. – Может, вы ещё и невинны?

Я чуть не поперхнулась.

– Знаете что!.. – прошипела, сощурив глаза. – Вы уже определитесь, невинна я или меняю любовников каждый день! Хотите стать четвергом? У меня как раз освободился! Хотя нет… Раз уж этой ночью всё было так уныло, что я не запомнила, оставлю этот день для кого-нибудь другого!

Ух, как же меня понесло! Перед глазами заплясали канкан серые пятна гнева. Ренельд даже руку чуть опустил, завороженно слушая меня. Тут бы изловчиться, но гадкий Лабьет схватил меня за подол и дёрнул так, что я едва не рухнула на банкетку задом.

И в этот самый миг Ренельд откупорил флакон. У меня в висках что-то качнулось, голову повело. Я даже вообразила себе запах трав, что сейчас вырвется из бутылочки и мгновенно раскроет меня. Но зачарованный сосуд должен был хорошо маскировать исходящие от зелья потоки магии.

Ренельд поднёс к носу горлышко, чуть брезгливо сжимая его двумя пальцами. Втянул воздух, словно и правда мог понять что-то уже по одному только запаху. Прикрыл глаза – и ко мне протянулся ощутимый поток его магии. Оставалось только надеяться, что за ночь эта капля зелья настолько потеряла зачарованный заряд, что даже чуткому де Ламьеру не удастся ничего уловить.

– Сложно сказать, – герцог вновь посмотрел на меня, – мало материала. Но всё же я предполагаю, что здесь были не капли от мигрени. Целительской ауры я не чувствую. Скорее, зачарование иного плана, – он криво усмехнулся. – Может, расскажете сами, пока я не взялся за более детальный анализ?

– Боюсь, мне нечего вам сказать. Верните флакон. – Я протянула раскрытую ладонь. – В конце концов, вас не касаются подробности моего здоровья и самочувствия. А также моя личная жизнь.

– Меня-то нет. А вот моего брата, как вы уже поняли, – вполне. – Ренельд так и не поторопился исполнить очевидную и пока что вежливую просьбу.

– Прекратите! – Я снова попыталась забрать своё. – Какое вы вообще имеете право так со мной разговаривать!

Мне всё же удалось дотянуться, но Ренельд снова взмахнул рукой. Я вцепилась крепко и всё же выдернула бутылочку, но сама же не удержала. Ещё попыталась поймать флакон – тот отскочил от подставленной руки и, ударившись о край ширмы, разлетелся на мелкие осколки.

– Вы нарочно… – заметно вскипел де Ламьер.

Он двинулся на меня вместе со своим сообщником-питомцем. Двое на одну – это, вообще-то, нечестно! Я подавила мгновенно вспыхнувшее желание защищаться – и ещё как защищаться! Хорошеньким разрядом промеж глаз ударить точно могла – так, что месье дознаватель забудет и это утро вдобавок. Останется только вопрос, откуда у него синяк в пол-лица.

– Это случайность. – Я всё же отступила. Если сейчас покалечу королевского дознавателя, легче от этого мне явно не станет. – Сегодня произошло много досадных случайностей.

Но пятиться скоро стало некуда: меня почти прижали к стене. Я вскинула руки в инстинктивной попытке отгородиться от наползающей на меня тени Ренельда, и он тут же схватил мои запястья. Качнулся вперёд, разглядывая моё лицо, и неожиданно опустил взгляд на губы. В них мгновенно ударилась кровь, наливая пульсирующим теплом. Герцог глубоко вдохнул, ловя мой растерянный вздох, и его зелёные глаза стали совсем ядовитыми. Словно он захмелел. Через миг де Ламьер обхватил ладонью мой затылок, зарываясь пальцами в едва причёсанные волосы. Подушечками надавил на кожу, придвинулся ещё теснее. И ещё – так что моё сердце заколотилось где-то под горлом.

– Вы хотели кого-то опоить? – тихо проговорил он, касаясь дыханием скулы. – Думаете, вам это нужно?

Да что с ним такое творится?!

– Думаю, мне нужно идти. – Я попыталась вывернуть руку из его хватки.

И тут меня до локтя пронзило словно бы ледяным копьём. Отголоски холодной волны окутали плечо и даже часть груди. Перед глазами качнулась чернильная муть, точно разводы в воде, заполнила голову и начала растворяться. Мышцы потянуло, как будто накануне я их перетрудила.

Что это вообще такое?!

Гулко стукнуло сердце в висках, и Ренельд замер, ввинчивая в меня ошалелый, совершенно непонимающий взгляд. Замер на невыносимо тонкой грани, за которой – я знала каким-то глубинным чутьём – просто сомнёт мои губы своими. Один внутренний толчок, порыв, движение. А дальше будет неведомо что. Его пальцы на моём запястье сжались крепче, но ещё миг – и он резко отпустил меня, словно наше соприкосновение стало невыносимо обжигающим. А я, пользуясь таким удачным случаем, подобрала подол и быстрым шагом ринулась прочь. К счастью, Лабьет не стал меня преследовать. Похоже, невменяемое состояние хозяина сейчас волновало его больше, чем мой побег.

– Всего доброго, ваша светлость, – бросила я напоследок. – Я сама попрошу подать мне экипаж.

Теперь скорее уносить ноги, пока герцог не пришёл в себя.

Видят Первородные, сложно представить себе более безумное утро!

Глава 3

Ренельд не мог прийти в себя ещё несколько мгновений после того, как прыткая и невероятно притягательная вдовушка выскочила за дверь спальни. Лабьет кружил у ног, задевал колено тяжёлым шипастым хвостом, но не мог ничего сделать. Ничем помочь хозяину. В голове стоял шалый дурман, а в груди словно бы вращалось огненное колесо, разливая тепло по всему телу. И это ощущение было просто… ошеломительным. Будоражащим. Диким. Даже лучше, чем ночь с умелой любовницей. Каждая мышца звенела, наливаясь незнакомой силой. Колючей и щекотной одновременно.

Ренельд поднял руки и с отрешённым интересом оглядел свои ладони. Казалось, они сейчас начнут светиться. И что же это с ним сделала прехорошенькая мадам д’Амран? Ударила заклинанием?

Вряд ли.

Это больше походило на то, как если бы всё тело резко накачали чужой светлой аурой. Настолько сильной, что она на несколько ослепительных мгновений заглушила собственную ауру Ренельда – тёмную.

В таком случае это и правда походило бы на опьянение. И с подобными практиками, да при известных особенностях, ему нужно быть осторожнее.

Другое дело, что обычная магисса после такого обмена упала бы без чувств и восстанавливалась бы день-другой без возможности пользоваться даже простейшими заклинаниями. А мадам д’Амран сбежала так резво, словно ей всё нипочём.

Надо бы понаблюдать за ней и разузнать подробности её жизни. Думается, она вовсе не та, кем хочет казаться.

“Рен. Рен. Рен! – гавкал в голове Лабьет. Его призыв доносился до разума всё отчётливее вместе с тем, как волшебное ощущение лёгкости сходило на нет. – Рен, что с тобой?”

Ренельд опустил взгляд на шинакорна, и тот наконец перестал суетиться, остановился и завилял хвостом, явно радуясь, что хозяин наконец очнулся.

– Всё хорошо. – Ренельд потрепал друга по бугристой башке.

Всё хорошо, кроме того, что он до сих пор не помнил, как Мариэтта оказалась с ним в одной постели. И было ли между ними хоть что-то. Особенно это досадно для мужчины, который в таких делах – без ложной скромности – ни разу не сплоховал.

И как бы через месяц-другой графиня не пришла с заявлением, что носит его ребёнка, точно в дурных любовных романах. От такой ведьмочки и не того можно ожидать. Но насколько выдающимися умениями нужно обладать, чтобы зачаровать зелье так, чтобы Ренельд его не почувствовал? А ведь чтение чужих аур и заклинаний его профиль.

Две вопиющие оплошности за одну ночь – как-то это слишком много.

“Эй! Ты в курсе вообще, что твоя красотка сбежала? – вновь окликнул Лабьет и повернул нос к двери. – Хочешь, догоню? Она вкусно пахнет. О-очень вкусно. Так и куснул бы её за…”

– Не нужно. – Ренельд потёр шею и прошёлся мимо камина и обратно, решая, стоит ли так легко отпускать Мариэтту. Пахла она и правда сногсшибательно. Чем-то фруктово-пряным. Если только это не какие-нибудь чары. – Ты лучше выяснил бы, что за зелье было в том флаконе.

Кивнул на осколки, что блестели на полу. Сам он пока вряд ли был способен на точную оценку: в голове до сих пор покачивался туман, а обожжённый светлой аурой вдовушки “нюх” восстановится не так скоро, как хотелось бы.

Лабьет покосился на разбитый хрусталь с явным сомнением.

“Так испарилось всё”.