Любовницы

– Этот самолет на обкатке на Москву, такие невыгодно пускать по такому короткому маршруту.

Раскрываю рот от удивления – значит, мне повезло – и смотрю, как он, скинув полотенце, ложится на кровать.

Знаю: Олег купил мне билеты и оплатил гостиницу с почти шестизначной стоимостью за ночь совсем не для того, чтобы слушать мою болтовню, и, сняв халат, медленно подхожу к кровати.

Он смотрит на меня, не отрываясь. Ему нравится мое тело, особенно грудь, и я не тороплюсь, пусть полюбуется.

– Начинай сама.

Опираясь коленом о матрас, перекидываю ногу через его тело и сажусь сверху, чувствуя, как член начинает твердеть подо мной.

Наклоняюсь, трусь грудью об кожу мужчины, ласкаясь, словно кошка. Потом полностью ложусь на него и не целую, а дразню, водя кончиком языка по губам, лицу, покусываю мочку уха.

Ему нравятся мои шалости, чувствую это своим животом, и продолжаю тереться и оставлять влажные дорожки на коже, пока не спускаюсь вниз, чтобы сделать минет.

Отключаю голову.

Нравится – не нравится не существует.

Это моя работа.

Да, секс для меня уже давно не разрядка и не удовольствие, а продуманное эротическое представление, которое должно завести и удовлетворить мужчину, чтобы он остался доволен и хотел меня еще.

Если я разочарую его, он легко отыщет мне замену. А найти подобного спонсора не так-то просто, как это может показаться на первый взгляд.

5 глава. Злата

Едва разлепляю глаза, осознаю: я в постели не одна и сегодняшний день начнется с секса.

Общеизвестный факт, что уровень тестостерона по утрам у сильной половины человечества достигает максимума и вызывает рефлекторную эрекцию, так что грех этим не воспользоваться, особенно если мужчина уже… в общем, если ему хорошо за сорок.

Понимаю, хватит филонить, пора заставить себя проснуться, тем более Олег прижимает меня к матрасу своей тяжестью и раздвигает коленом ноги. Только утром мне непросто разбудить себя и сложно настроиться на удовольствие, потому и оргазм часто приходится изображать, но что поделать, если я соня и мое тело привыкло спать вместе со мной как минимум до десяти.

От его ритмичных толчков сон окончательно растворяется, но, кроме приятного тепла внизу живота, никаких других ощущений. Подстраиваюсь под заданный ритм, закрываю глаза, пытаясь поймать большее, но все, чего добиваюсь, это немного сбившееся дыхание от совместных движений.

Чувствую, что мужчина запыхался, и, не желая мучить ни себя, ни его, закусываю губу, и театрально постанываю.

Он убыстряется, и я без зазрения совести имитирую оргазм.

Олег следом пыхтит мне в шею и замирает, перекрывая своей массой доступ к кислороду. Не могу нормально вздохнуть, но мужественно терплю и выдыхаю, когда тот слезает с меня и, бросив: «доброе утро», скрывается в ванной.

Пытаясь отдышаться, так и лежу, как растерзанная звезда, и смотрю в потолок зависшим взглядом. Мысли, подкрадывающиеся ко мне, отгоняю другими: «первый раз с Сережкой Фокиным, по которому сохла со школы, вообще был мучением, и ничего, даже люблю ему потом сказала, а тут просто неудовлетворенная женщина, что получает взамен все блага цивилизации».

В размышления врывается голос чужого мобильного, и я из любопытства перекатываюсь и бросаю взгляд на экран: Лика.

Это жена.

Читала про Олега в Google, когда еще только начала встречаться с ним, желая почерпнуть там интересующую информацию, и знаю и про семейное положение, и про детей.

Возвращаюсь на свою половину кровати. Не хочу быть пойманной за гипнотизированием телефона и чувствую горечь. Никогда не думала, что буду той третьей лишней в чьих-то отношениях, но содержанки не выбирают спонсоров, это имеющие деньги мужчины выбирают, какую женщину хотят из тех, кто готовы продать себя, словно вещи в магазине, по внешним данным или по другим понравившимся характеристикам.

Закутавшись в халат, выхожу на балкон и любуюсь утренним видом.

Красота спасет мир. Вроде так.

Надеюсь, эта красота спасет мою внутреннюю конструкцию и не лишит стойкости в моменты сомнений.

– Ненормальная! – слышу раздраженный голос Олега.

Он втягивает меня за руку в номер и, нахмурившись, смотрит в упор. Конечно же, мужчина беспокоится не обо мне, а о том, что если я заболею, то заражу и его и испорчу планы.

– Мне было не холодно! – упрямо бормочу голосом обиженного ребенка, на что получаю еще один тяжелый взгляд и фразу, не относящуюся к произошедшему эпизоду:

– Я приеду после трех. Будь готова.

Олег начинает одеваться, а я вдруг отчетливо осознаю: холод внутри меня страшнее того, что я чувствовала кожей на улице. Мне, недолюбленной в детстве, так не хватает тепла и нежности, чтобы оттаять, но от немногословного любовника я получаю только хорошие откаты за свою покладистость.

Захлопнувшаяся дверь уведомляет: он ушел.

Встаю с кровати и, смотря в одно из бесчисленных зеркал, внушаю самой себе: я красивая обеспеченная беззаботная женщина, а все остальное – мелочи жизни.

Идти на завтрак нет никакого желания, и, позвонив на ресепшен, заказываю еду в номер.

Яйца пашот на тосте с авокадо – произведение искусства! А я еще сомневалась между ними и омлетом с крабом. Хотя, возможно, надо было заказать и то, и другое и все понадкусывать.

Доедаю фрукты, которые люблю гораздо больше шоколада, а кофе допиваю, уже погрузившись в теплую воду с пушистой пеной, и, вдыхая приятный успокаивающий аромат косметики Bulgary, почти забываю о своем внутреннем раздрае. И хоть в отеле, конечно, есть spa, и можно было бы пойти туда, чтобы ликвидировать всех своих проснувшихся в голове тараканов мощным релаксом, но я побоялась, что после расслабляющих процедур заберусь обратно в постель и не заставлю себя пройтись по Цуму. А так хочется воспользоваться возможностью порадовать себя и купить что-то дорогое и красивое в самом крупном и известном люксовом магазине в России.

Носатый беленький самолетик с красной и серебряными линиями вдоль туловища и выведенным черными буквами названием Pilatus ждет нас у взлетной полосы.

Скептически оглядываю его.

Не знаю, откуда я это взяла, но для всего касающегося транспорта у меня существует аксиома: большое – значит, безопасное. Я потому и внедорожник выбрала, чтобы было нестрашно рассекать по дорогам, а тут птенчик по сравнению с огромными важными птицами рядом.

– Реактивный самолет швейцарского производства, – информирует Олег, смотря на меня со снисхождением. Он то знает мою любовь ко всему большому.

Удивленно поднимаю бровь и гляжу на него.

Это должно убедить, что самолет безопасный?!

– Он как внедорожник может приземляться на грунт и на траву.

Это, конечно, неплохо, но… мое внутреннее недоверие к маленькому не перевешивают его характеристики.

Пока Москва, пока Внуково!

Четыре ступеньки, образовавшиеся из откинутой части туловища самолета, служат трапом, и я, запихнув куда подальше свои страхи, держась за металлический поручень, поднимаюсь по ним внутрь, осознавая неоспоримый факт: не я плачу и не мне выбирать средства передвижения.

Выпрямиться в полный рост не получается. Самолетик и внутри тоже маленький, но его ослепительно белый салон с черной окантовкой по низу мне нравится.