Физика

Сталкиваемся, сливаемся, плавимся взглядами какие-то пару секунд, прежде чем в глазах парня зашториваются эмоции, и я вижу только холод безразличия.

Хочется крикнуть: «Не надо! Пожалуйста! Не прячься от меня!», но он уже не мой любимый Матвей из прошлого, что только мелькнул перед глазами, а робот, который не видит, не слышит, не чувствует.

За что?

Почему?

Что-то не так?!

Мне жизненно необходимы ответы на эти вопросы!

Двери медленно открываются, и я вылетаю первой.

Дышать, дышать, дышать.

Не чувствовать его так близко и так невыносимо далеко.

Целый день кручу в голове возникшие вопросы.

Да, я уехала, но я же попросила прощения и объяснила, что делаю это ради того, чтобы он жил.

Почему такой игнор?

За то, что решила единолично?!

С каждым часом мне кажется поведение Матвея все более ненормальным, и я чувствую жизненно необходимую потребность как можно скорее выяснить причины, иначе просто загублю себя и ординатуру.

Приняв решение еще раз поговорить с ним, лечу в коридор и сталкиваюсь с Максом в дверях.

– Не знаешь, где Матвей?

Парень вгрызается в меня взглядом.

Злюсь.

– Если не знаешь, так и скажи. Не надо меня гипнотизировать!

– Пошел к Лешему, – и следом жестко. – И желательно, чтобы оттуда не уходил.

– Макс!

– Что Макс?! Он опять вгоняет тебя в депрессию! – и, сбавив обороты, добавляет. – Я хочу мою улыбчивую любимку, а не депрессивную анорексичку, в которую ты опять решила превратиться.

– Не мели чушь.

Он вскидывает брови.

– Что ты сегодня съела за день?

Задумываюсь и, понимая, что мой ответ подтвердит его слова, начинаю оправдываться:

– Сегодня много работы. Я уже зашилась клеить, подшивать и переписывать.

– Вчера?

Молчу. Сказать нечего.

– Вот я об этом и говорю.

Пожимаю плечами.

– Это временно.

– Ничего не бывает постояннее, чем временное.

– Ты заделался в философы? – пытаюсь сбавить градус нашего разговора, но друг не ведется.

– Я заделался в твоего личного оруженосца, который убьет жестокого дракона.

– Да нет, ты не философ, а сказочник.

Натягиваю на лицо улыбку.

– Да, я не скажу, что у меня все прекрасно, но и ничего ужасного нет. Просто надо отойти от шока. Он моя первая любовь, первый мужчина и появился неожиданно. А еда в столовой невкусная, вот я про нее и не вспоминаю. Буду из дома что-нибудь брать.

– Учти, я буду за тобой присматривать!

– Учту, – обещаю я и позволяю себя утянуть обратно в ординаторскую, где мы болтаем до часа Х, когда надо идти к Лешину.

Наставник, как всегда, находит косяки, казалось бы, в идеально сделанной работе и, подводя итоги недели, резюмирует, что мы сами себе продемонстрировали, какие еще зеленые и безмозглые. Одному Матвею достается скупая похвала, и я позволяю себе, слушая ее, задержать взгляд на серьезном лице парня.

Он, как всегда, самый лучший! Кредо у него такое, видимо.

Едва Лешин закругляется, Матвей исчезает из отделения одним из первых.

В убитом состоянии плетусь к выходу, понимая, что впереди выходные и разговор придется отложить до понедельника.

Кошмар!

Как мне пережить эти шестьдесят часов ожидания?!

Уже в дверях меня цепляет Аллочка и обрушивает свой вагон новостей. Слушаю ее безобидную болтовню и пытаюсь выкинуть мучащие мысли, пока не звучит ошарашивающий вопрос:

– Тебе тоже понравился красавчик?

– Кто? – выдыхаю, покрываясь пятнами, как преступник, пойманный на месте первого преступления.

– Как кто? Никитин.