Любовницы

Мне очень хочется скорее покинуть место преступления!

В ванной, всматриваясь в свое отражение, пытаюсь уловить что-то, выдающее во мне падшую женщину, но вижу свое привычное лицо, правда помятое и отекшее.

Полностью одевшись и приведя себя в порядок подручными средствами, возвращаюсь в коридор.

Бросаю взгляд туда, где находится спальня, в которой спит хозяин, но будить не собираюсь.

Для чего?!

Сказать: «пока. Больше на меня не рассчитывай. Это была ошибка!»

Не уверена, что он и рассчитывает. Денис хотел поиметь доступную дурочку и получил желаемое.

Все, теперь я отработанный материал.

Вздыхаю и, выйдя на лестничную площадку, захлопываю за собой дверь.

Прохладный утренний воздух врезается в меня, заставляя поежиться.

И что теперь?

Желание поднять вверх руки и идти сдаваться есть, только Жени нет в городе.

Допустим, муж приедет, и я все расскажу.

А что потом?

Он выслушает и выставит нас с дочерью за дверь?

Скорее всего. Вряд ли кто-то сможет смириться с новостью, что жена наградила его рогами!

Дорого мне обойдется мое легкомыслие.

Вспоминаю о Танюше: она любит своего отца, а я совсем не подумала о дочери. Я вообще ни о чем не думала или думала другим местом…

Понимаю: возвращаться в таком состоянии домой, под прицел недружественного взгляда свекрови не могу, надо хоть немного прийти в себя, и, найдя табличку с названием улицы и номером строения, возле которого стою, вызываю такси из приложения, указывая пунктом прибытия адрес Ульяны.

Подруга открывает дверь и смотрит заспанными глазами.

– Думала, уже не придешь, – бормочет она и, зевая, отходит в сторону, пропуская меня в квартиру.

Вхожу, скидываю туфли и обрушиваю на нее вопрос, пробуравивший во мне огромную дыру отчаянья.

– И что теперь делать?

– Кофе пить.

– Что?!

– Пойдем на кухню, – кидает девушка и идет в нужном направлении.

Послушно плетусь за ней и, плюхнувшись на стул, тяну:

– Уля…

Та поворачивается и выдает:

– Ты с Денисом и дальше трахаться собираешься или так, единовременно?

Выпячиваю глаза.

– Ты с ума сошла!

– Понятно. Единовременно, – констатирует Ульяна и продолжает:

– Мика, ты как маленькая. Ну изменила ты своему малахольному, с кем не бывает. Забыла и живешь дальше.

– Но ведь это неправильно.

– Тебе хорошо было?

Становлюсь такой же пунцовой как чашка, которую поставила передо мной подруга, и отвожу глаза, пристроив их на замысловато разрисованной сахарнице. Я не привыкла обсуждать интимные вещи тем более так запросто, как Ульяна, словно разговор идет о погоде или о просмотренном фильме.

– Хорошо, – резюмирует она. – Тогда забей. Считай, что это тебе подарочный бонус свыше за твою пятилетку заключения.

Вздыхаю. У нее все так просто, но мне не воспринять случившееся также.

Я росла в семье, в которой подобные вещи не могли произойти априори!

Подобные поступки могли совершить только падшие женщины!

Видимо, я паршивая овца в стаде.

– Почему ты не остановила меня?

Глаза подруги округляются.

– Как ты себе это представляешь?! Я должна была отдирать тебя от него?

Неопределенно пожимаю плечами.

– Напомнила бы мне о Жене.

Она усмехается.

– Мика, вчера никакая бы сила не оторвала тебя от Корнеева!

Допив кофе и посидев еще минут пятнадцать, собираюсь домой, так ничего и не решив. Скажи Ульяна, что да надо сознаться, я бы, получив подтверждение своим дальнейшим действиям, смирилась и ждала, когда смогу осуществить их, но она высказала противоположную позицию, и моя вечно сомневающаяся натура заколебалась в нерешительности.