Ранчо «Магнолия»

– Нет, но…

– Он тоже участвовал? Значит, снова дрались с братьями Кэррин?

– Нет, не угадала. У нас с ними перемирие.

– Ага, ясно. Опять подрался с Ридом.

– Ну…

– И что вы все с ума сходите? Пора бы тебе уже поумнеть.

– Кажется, ты повторяешься.

– Потому, что ты не меняешься.

– Ну, хватит, Алета. Перестань меня воспитывать. Скажи лучше – в каком ты вагоне?

– В пятом.

– А я в тринадцатом. Ненавижу это число, оно приносит мне несчастье. Слушай, давай поменяемся, а? Всю жизнь мечтал проехаться в пятом вагоне!

– Ну, давай. Мне все равно.

В этот момент раздался голос из радиогромофона, объявляющий посадку, и друзья, быстро обменявшись билетами, поспешили занять свои места. Алета устроилась поудобнее в кресле, зная, что дорога займет несколько часов, и закрыла глаза. Она даже не заметила, как уснула. А через полтора часа поезд сошел с рельс.

Алета открыла глаза за минуту до катастрофы. Она даже не успела понять, что случилось. Страшный скрежет, крики и треск оглушили ее. Вагон завалился набок, и девушку бросило на окно, потом на пол и снова на окно. Она услышала звон разбившегося стекла и уже в следующую секунду потеряла сознание.

Солнце пекло немилосердно, его яркие лучи заливали светом страшную картину – место крушения поезда. А кругом был зеленый лес, где весело щебетали птицы, стрекотали кузнечики, и летали бабочки…

Алета очнулась, когда солнце уже клонилось к закату. Она огляделась и поняла, что лежит на насыпи среди осколков стекла. Девушка осторожно приподнялась и села, прислушиваясь к своим ощущениям. Болела рука и голова, но, осмотрев себя, она поняла, что легко отделалась: ссадиной на локте и на лбу. Алета поднялась на ноги и осмотрелась. Лучше бы она этого не делала! То, что предстало ее взору, навсегда осталось в ее памяти, мучило кошмарами по ночам и полностью уничтожило в ее душе ту веселую, беззаботную и счастливую девчушку, которой она была в детстве.

Дыхание перехватило, день на миг стал ночью, Алета покачнулась и…устояла. Заставила себя снова посмотреть на искореженные вагоны, изуродованные тела и страшные лица. Бросив быстрый взгляд кругом, она увидела в нескольких шагах от себя двоих мужчин, которые молча шагали по насыпи, отыскивали еще живых людей и осторожно относили их в сторону, не заботясь пока о мертвых. Алета бросилась к ним.

– Ради Бога, господа, скажите, что случилось?

– Очевидно, неполадки с управлением, поезд сошел с рельс. Как ваше имя?

– Алета Беверли.

Тот, кто ответил девушке, на минуту остановился и записал в блокноте ее имя.

– Вы ехали одна?

– Да.

– Тогда вам нечего опасаться и волноваться. Идите в конец состава, там много народу, и есть еда. Там ждите помощь, хотя…

– Что?

– Не хотелось бы вас пугать, мисс Беверли, но вряд ли ожидание будет коротким. Мы застряли посреди леса, неизвестно есть ли поблизости населенные пункты. Правда, несколько человек пошли на поиски.

– А…а пострадавших много?

– В той стороне нет почти, так что не бойтесь. Больше пострадали передние вагоны. А вы ступайте и…что с вами? – в его голосе послышался испуг. Мужчина решил, что девушка сейчас упадет в обморок: смертельная бледность залила ее лицо, широко распахнутые глаза словно остекленели. А она его уже не слышала, перед ней как наяву встала высокая фигура ковбоя, мальчишеская улыбка, и звонкий голос зазвенел в ушах: «…я в тринадцатом…ненавижу это число…Слушай, давай поменяемся, а?…»

– О, Господи! Кэйд… – прошептала Алета и, отмахнувшись от расспросов мужчин, резко подхватила подол юбки и зашагала по насыпи, пытаясь понять, где может находиться пятый вагон. – Прости меня, Кэйд…

Она забыла о страхе и тошноте, подкатившей к горлу в первый миг, когда она увидела искалеченные тела людей. Девушка медленно брела по насыпи, вглядываясь в каждое лицо, приподнимая тех, кто лежал лицом вниз, заглядывая под обломки вагонов, и лишь изредка позволяла себе остановиться и отдышаться.

Через полтора часа Алета, наконец, нашла ковбоя. Он лежал на потолке в перевернувшемся вагоне, придавленный стенкой, изогнувшейся от удара. Железный край искореженной стены глубоко вонзился в его плечо.

Алета, почти не соображая, что делает, подхватила железную палку с земли и, действуя ею как рычагом, попыталась приподнять стенку. Но ей, конечно, было не под силу такое сделать.

Она уже хотела позвать на помощь, но тут же передумала. Девушка поняла, что это бесполезно. Они не станут тратить время на мертвого, слишком много еще было раненых. Алета не сомневалась, что Кэйд погиб, она не могла представить, чтобы кто-то смог выжить после такого удара вагона о землю, от которого даже изогнуло стену. Но она решила во что бы то ни стало вытащить его тело. Скоро наступит ночь, и девушка просто не могла представить себе, что она уйдет куда-то и заснет, а бедный Кэйд так и останется лежать в пустом изломанном вагоне, придавленный стенкой.

Алета протянула руку и осторожно отвела волосы с его залитого кровью лица, медленно села на землю.

– Кэйд…ну почему это случилось с тобой? – прошептала она в отчаянии, пытаясь сдержать слезы. – Я должна вытащить тебя отсюда, чего бы мне это не стоило…и я это сделаю,…если только чуть-чуть подумаю и пойму, что можно сделать… только бы не заплакать! Если я сейчас заплачу, то уже ничего не смогу для тебя сделать…

Внезапно она заметила, что ковбой лежит, перегнувшись через балку, а не на самом полу. Алета чуть подвигала ее и, поняв, что сможет ее вытащить, резко дернула балку на себя. Тело Кэйда, потеряв опору, опустилось ниже, и край стенки вышел из его плеча. А с губ ковбоя неожиданно сорвался стон. Алета ахнула, с размаху сев на землю. Потом неуверенно улыбнулась, в душе затеплилась надежда.

– Кэйд? – позвала она. – Кэйд, ты меня слышишь? Ответь, пожалуйста. Ну, хоть застони еще раз…

– Алета… – хрипло отозвался Кэйд и умолк, ему было больно говорить. Именно боль привела его в чувство, а прохлада спустившихся сумерек помогла собраться с мыслями, освежив голову.

– Ты жив! – выдохнула девушка. – О, Кэйд,…слава богу! Ты жив,…потерпи, я сейчас тебя вытащу…

Но это оказалось не так-то просто. Он был тяжелым и к тому же ничем не мог помочь ей, боль в плече не позволяла шевелиться. Стиснув зубы, Кэйд пытался сдержать болезненные стоны. Когда через полчаса Алете удалось, наконец, вытащить его полностью и уложить на траву, девушка без сил упала рядом. Немного отдышавшись, она приподнялась на руках и заглянула в лицо друга. Было уже совсем темно, но свет луны позволял вполне отчетливо все видеть.

– Кэйд, ты жив? – встревожено спросила Алета, видя, что он лежит, закрыв глаза и еле слышно дыша. Но, услышав ее голос, он открыл глаза.

– Да…почти…

– Слава Богу! Я так боялась. Я решила, что ты умер и…это я во всем виновата…

– Замолчи…все будет хорошо. И не забывай, что поменяться билетами…была моя…идея. Ты тоже могла…погибнуть…

– Сам замолчи, – ласково перебила его Алета. – Ты же еле дышишь, береги силы. Дай-ка я осмотрю тебя.

Тщательно, чтобы ничего не пропустить, Алета обследовала ковбоя, но, кроме ужасной раны на плече, не было ничего, внушавшего опасения. Несколько синяков, пара ссадин и ушибов. Но она заметила, что из раны постоянно сочится кровь.

– Ничего серьезного, до свадьбы заживет, – бодро проговорила она и быстро начала отрывать полоску ткани от подола своей широкой юбки. – Нужно только остановить кровь, а утром подоспеет помощь…Ты прав – все будет хорошо…

Продолжая бормотать что-то успокаивающее, девушка ловко перевязала рану, чтобы остановить кровотечение. Кэйд снова потерял сознание, но теперь его дыхание стало глубже и ровнее. Алета легла рядом и задумалась, глядя в ночное небо. Голос Кэйда, вновь пришедшего в себя, раздался совсем рядом:

– Теперь тебе придется все-таки выйти за меня замуж, красавица, – с трудом проговорил он. – Я тебя жутко компрометирую, лежа здесь, рядом с тобой, да еще ночью!

Алета тихонько рассмеялась на шутку.