Аве, Вавилон. Стихи, поэма

В пустоте коридоров души плутоватое эхо.
Не шути с подмастерьем в костюме мастера. Эхо
Мнит себя раньше звука —
Таков постулат гармоний.
Место злого шута с его кисточкой не на троне —
У стопы короля. В этом смерти лихая наука.
Но заклятая тень вечно прячет исходной формы
Нахожденье, чтоб себя угнездить в законе,
Оттого шуты лезут по двое зрить на троне
Кто кого поломает, рисуя для жизни нормы.

«Стомиллионным зреньем народных масс…»

Стомиллионным зреньем народных масс
Выгляньте посмотреть в лица ваших жертв, —
Обнаружьте негодованье на сытых вас,
Обустроенных не за свой наличный бюджет.
О, проворно движенье щупалец и клешней, —
Разгребайте могильники вами убитых душ,
Поправляя напыженно хитренькое кашнэ…
Коммерсантским счетчиком подотчетных туш
Не дососчитать. Недобитки страны отцов
Превращают Россию в страну дебильных детей.
И рыдает Россия – мать не своим лицом,
А святыми ликами преданных, проданных, выданных,
Искалеченных недорослью позабытых людей.

Стихи из рок-оперы «Общественное чудовище»

Голос

Господин Манекен, возвращайтесь в витрину свою.
Что за скрип? Не скрипите деньгами, заглушите вздох, —
Это резво ползут по асфальту и гимны поют
Франки, доллары, марки, рубли под порхание ног.
Не снимайте очки, Манекен, воспаление глаз
Не опасно. И все же оденьте скорее – вот так.
Допивайте шампанское. Жуйте скорей ананас, —
Обещали грозу – берегите фальшивый свой лак.

Молчаливый затылок презрительно курит в окно.
Оживленная улица яркой палитрой висит.
В задымленные лица сквозь стекла глазеет вино, —
Как изгнанники родины – импортных войск колорит
Поджидает избранников: пойло, еда, домино, —
Пятна серые, бывшие люди, от вас же смердит.

Молчаливый затылок уже докурил. Он давно
Поджидал двойника, дым пуская себе в магазин,
Обволакивал взглядом девиц, будто жестким бинтом.
Возвращается с улицы, мельком взглянув – лимузин
Не украли и шины не сняли, – заелись – не то.

За компьютером – кофе и пар, легион секретарш —
Маникюр, педикюр и еще двести раз этих – кюр.
Лезут в окна клиенты, как переработанный фарш, —
Взять огонь на себя, самому потрошить этих кур?..
Господин Манекен, вы ведь были ребенком, давно
Вам читала о добрых делах ваша мать, —
Перед сном вы боялись остаться один и одно
Затвердили, что можно и вовсе не спать.

Вы не спите, считая без устали деньги свои, —
Даже ночью в очках – черных пятнах заклеенных дыр.
Под рубашкой – на месте груди – пустота, и стоит
Раззолоченный крест – символ спеси безбожных проныр.
По брильянтам креста ледяные свистят сквозняки.
Вашим сердцем со смертью делилась лукавая власть.
Ваши пальцы проворно скользят по дверям, слизняки,
Жадно ищут добычи, вонзаясь, где можно припасть.

Господин Манекен, вы несчастны среди ваших благ.
Эстетический визг вызывает у вас мотылек.
Над витринами вашими по ветру треплется флаг
Одичавшей России, разломленной вам на паек.
Манекен, возвращаетесь в витрину свою,
Шелестите сухими словами для офисных крыс.
Над Россией опять вихри света и радуг поют, —
Берегись, Манекен, распадешься на свист стеклобрызг!

Время Свободы

Тонко запела, раздвинув прозрачные своды
Птица – свобода, презрев лицемерие звука
Вдруг преломляться о когти виляющей моды,
Падать в объятья велению времени – скука.
Время – погонщик песчинок, влекомых воронкой,
Хитро процедит и выбросит вон на помойку
Льстивое эхо пустой безголосой сторонки,
Липнущей к стенкам кареты, пришпиленной к тройке.

Время с ухмылкой лжеца и серьгой правосудья
Взвесит всех вместе, сгрузив гири в ваши тарелки:
Жрите, покуда не кровь, только манна в посуде!
Лопнувших жертв собирают в стога недоделки.
Запахом сена дурманят предвестники битвы
С целью добыть для свободы надежные сети.
Зренье и слух паутиной бесчестья повиты,
ЛЮДИ, НА ВАС ОЗИРАЮТСЯ ДЕТИ!