Живая книга, или 10 волшебных историй о любви

– Как же не верить, ведь ты передо мной, – и я шагнула на странно мягкий как для камня берег.

Берег немного закачался, а потом стал абсолютно твердым.

– Ты все-таки веришь, – вздохнул радостно остров и побежал передо мной каменистой тропинкой, забирающейся вверх под мохнатые ели.

Я поспешила вверх, чтобы получше рассмотреть остров с небольшого скального уступа. Я представляла, как передо мной раскинется густой старинный ельник или верховые болота, или спелый ягодник.

Я забралась вверх… и ничего не увидела.

– Ты не знаешь, чего хочешь. И я не могу предстать перед тобой во всей красе.

– Просто я хочу посмотреть, какой ты?

– Я такой, каким меня видят люди. Если твои образы четкие и светлые, и я светлею и глотаю спелые ягоды, а если мысли туманны, как летняя дымка, то мои сосны и ели могут вовсе исчезнуть с каменных берегов.

– Что же получается, ты такой, каким тебя считают другие, а что же в тебе неизменного, постоянного, свойственного только тебе? Что особенного?

– Ты хочешь чего-то особенного, необыкновенного, интересного, но ведь все зависит от того, как ты смотришь на мир, что ты видишь, что ты вообще можешь видеть. Я остров-мираж, и мои берега возникают только тогда, когда кто-то думает, ищет берега. Деревья растут в такую величину, в которую может помыслить человек, а ягоды так сладки, спелы и вкусны, как может восхититься их сладостью путник.

– И что, я могу мысленно заказать себе лукошко спелых ягод?

– Ну, почему лукошко? Ты представь, как спеет ягода, как загорают ее нежные щечки, как утренняя роса сбегает по ее бочкам. А теперь представь себе много-много сладких ягод… Ты только попробуй!

Я закрыла глаза и представила солнечную поляну и много, много ягод.

Я открыла глаза… Передо мной на тонкой ниточке стебля раскачивалась одна единственная ягода странной формы и непонятного вида.

– Попробуй ее, она – твоя!

Я протянула руку и взяла ягоду. Сладость, замешанная на горечи, как радость и восторг, замешанные на обиде, коснулись моих губ.

– У тебя внутри есть боль, вот и ягоды получаются горькие.

– Получается, что обиды, живущие в нас, подавляют наши мысли, и окружающий мир проявляется, нет… превращается в горечь. Неужели обида, более материальна, чем этот камень, дерево, небо…

– Обида не более материальна… она только окрашивает мысль, и тогда… появляются горькие ягоды.