Крик

– Ну да.

– Значит, уже летала?

Настя боялась признаться, что два первых раза она вообще тряслась от страха и гнева, а с Юрой никакого полета не было. Может, это Ирка врет, просто фантазирует. Хотя Настя проштудировала много литературы, знала и про оргазм и про фригидность. Что есть неудержимое желание заниматься сексом, страх перед ним, брезгливость и даже отвращение. Но что у нее было, она пока не могла сказать, не с чем было сравнивать. Но ей понравился секс, уж это она знала точно.

Парни просидели еще не один час, девочки стали зевать, и тогда было решено подвести итоги по стоимости компаний и наличия фантиков. Сережка выиграл, он был доволен собой, словно выиграл приз.

– Идем, – Настя взяла Юру за руку и, пожелав всем спокойной ночи, закрыла за собой дверь. – Ты мой до утра и не сопротивляйся, если я…

– Будешь насиловать.

– Ага, буду-буду, – хихикнула она и первый раз за весь вечер поцеловала его.

Но и в этот раз Настя никакого полета не испытала. Может, боялась, что их услышат, может, потому, что в доме был Сережка, а может, она не способна на эти чувства. «Нет», – тут же ответила она себе, прижимаясь к груди Юры, который уже стал засыпать. «Я ведь могу», – она вспомнила, как ласкала себя и доводила до состояния полета, после которого ее тело таяло.

– Я научусь, мой милый, обязательно научусь, – прошептала она ему на ушко, в ответ он что-то пробубнил и окончательно погрузился в сон.

11. Зачем мне это?

В воскресенье после обеда Юрик уехал. Сразу выглянуло солнце, стало даже обидно, словно оно ждало, пока тронется автобус. На душе стало грустно, но Ирка прижала Настю к себе и спросила:

– Ну, как ночи пролетели?

– Отстань.

– А что, я ничего не слышала. Вы там что, сказки друг другу рассказывали?

– Ушастая. Пойдем завтра в лес?

– Нет, завтра лучше не ходить, мокро и мошкара. Пошли во вторник, покажу одно местечко. Может, еще ягода не прошла.

Солнце стало припекать, затрещали птицы, появились ласточки и взлетели высоко над головой.

– Ура! Завтра будет жарко, – радостно заявила Ирка и побежала по лужам.

– Почему так решила?

– Видишь? – она показала рукой на ласточек. – Летают высоко, значит, будет жарко. Может, после обеда пойдем купаться.

К ночи стало душно, и Настя открыла окно, не забыв при этом как следует натянуть марлю, чтобы не летели комары. Она лежала в постели и слушала сверчков, что пели где-то на улице. Кто-то говорит, что если сверчок в доме, то это к счастью, а другие, что к деньгам. Настя верила в первое, пусть лучше счастье.

Проснулась от того, что рядом кто-то сидит. От неожиданности она вздрогнула.

– Не бойся, это я, – сказал Сережка.

– Ты откуда взялся? – спросила она.

– Зашел. Ты дрыхла, постучал, а ты не ответила.

– А щеколда? – она имела в виду, что щеколда была закрыта.

– Не знаю, – он подошел к двери, открыл ее и снова закрыл. – Вроде на месте, а что?

– Значит, не закрыла? – удивилась Настя и с опаской потянула одеяло на себя. – Что надо?

– Ирка сказала тебя будить.

– Почему ты все время приходишь? А она сама где?

– Ушла к Верке.

– К Верке?

– Ну да. Вчера приехала, они дружили, вот пошла к ней пошептаться, к обеду будет. Ты не переживай, все успеем.

– Успеем? На речку?

– И на речку тоже.

Тут Сережка потянул одеяло.

– Козел, – выругалась Настя и, быстро вскочив, открыла комод. Через секунду она стояла перед ним, держа газовый баллончик. – Еще шаг и я нажму. Уходи!

– Нажмешь, сама задохнешься.

– Уходи, прошу тебя, уйди, я не хочу больше, не хочу, – Настя опустила руку, села на кровать и, посмотрев на баллончик, поставила его на комод. – Тебе что, больше не к кому приставать?

Он подошел к ней поближе и, бесцеремонно взяв ее за руку, развернул к себе спиной. Настя задрожала, словно замерзла. Она не хотела кричать, ругаться, дрыгать ногами и отбиваться. Настя много раз думала над тем, что произошло там в его комнате, а после в классе. Это был не он, не Сережка, которого она знала, это был другой человек.

Он толкнул ее на кровать, и Настя упала, через мгновение он стянул с нее ночные шортики. Она удивилась себе, что не было страха, даже гнев, и тот пропал. Настя услышала, как он снял брюки. Она просто лежала и ждала. «Что со мной?», – удивленно спросила она себя.

– Постой, постой, – быстро произнесла Настя. – Я хочу видеть твое лицо.

– Зачем?

– Хочу и все. Можно я перевернусь на спину?

Сердце трепыхалось как у пойманной птички: чуть сжать кулачок, и она погибнет, а если расслабить пальцы, то улетит.

– Ладно.

Настя тут же перевернулась и легла на спину. Сергей замер, он внимательно смотрел на ее оголенный лобок. Мысли запрыгали, словно искали выход. «Зачем мне это? – спросила она себя, но тут же нашла оправдание. – Все равно мне не убежать».

Он подошел поближе. Настя уставилась на его толстый агрегат, что качался из стороны в сторону, словно это хобот.

– Сними рубашку, – попросила она. Сергей не спрашивая снял ее и бросил на стул.

«А он…», – только и успела подумать она, как Сергей переступил через нее, и его хобот шлепнулся ей на живот.