Щекотка

– Вер, проходи. Что-то хотела мне сказать?

– Да. В ноябре приняла в дизайнерский отдел Емельянова, его поставили руководителем перспективных проектов.

– Помню, присаживайся.

Что Вере Степановне нравилось в ее боссе, так это то, что он все прекрасно понимал и мог спокойно выслушать даже самую отвратительную критику.

– Я не знаю, откуда его взяли и почему без меня утвердили, но эта пустышка…

– Вер, Вер, придержи коней.

– Хочу сказать, что во втором квартале было утверждено шесть проекте, а в первом восемь, а уже в третьем – только четыре. А в этом году, в первом квартале, только два.

– Это серьезно?

– Да. Это я уже пытаюсь сказать не первый раз. В прошлый раз вы сказали, что разберетесь. У Емельянова есть зам Виктор Филатов, который делает всю работу, но у него оклад тридцать пять тысяч, а у вашего Емельянова семьдесят пять.

– Может чайку? – понимая, что начальник кадров не просто так пришел.

– Нет. Если хотите оставить вашего или чей он там, то предлагаю Филатову поднять оклад до восьмидесяти пяти.

– Э…

– А Николаю и Димитрию, что в их же отделе, он на ранг ниже Филатова, оклад до шестидесяти пяти.

– Э…

– Вот мой список по окладам, – Вера положила перед боссом список из двенадцати человек. – Хотите сохранить вашего Емельянова, надо потратить дополнительно триста восемьдесят тысяч в месяц.

– Нет, – уверенно ответил босс.

– Тогда вы в ближайшее время потеряете Виктора, а за ним уйдет Вика, Оля Боброва, Дорофеев и, возможно, Павлов. Но это только то, что я знаю.

– А что им не работается? – Вера промолчала. – Ладно, что предлагаете?

– Понизить Емельянова по должности и окладу, или если он вам так нужен, уберите из отдела.

– Вера, Вера… – протянул мужчина, понимая, что она полностью права. – Хорошо, действуй. Но! Только по закону. Понимаешь?

– Спасибо, – ответила она и радостно соскочила с мягкого кресла.

Идти по колючкам ужасно трудно, а тут надо еще держать уши на макушке, чтобы тебя не засекли. Девочка выждала момент и, кривясь от боли, перебежала пустырь и тут же скрылась в зарослях огромных лопухов.

– Бе… – протянула она, наткнувшись на паутину.

Не останавливаясь, Вера, словно мышка, протиснулась между бочками и вышла на финишную прямую. Остался последний рывок, и сарафан Светки будет в ее руках.

Опять голоса, уже совсем близко. В груди защемило и опять эта нестерпимая щекотка. Девочка вздрогнула и, покосившись на проем, где пряталась ее подружка, сделала несколько шагов вперед. Ее могли увидеть, но почему-то Вера не бежала, а медленно кралась вперед. Ее тонкое, немного угловатое тело, неестественно изгибалось, словно трансформировалось. Вера выпрямилась и, вытянув руку, потянула на себя желтый сарафан.

Листья зашуршали, а ветки вцепились в ткань, стараясь не отдать свою добычу. Вера дернула и чуть было не упала на землю.

– Все, – радостно прошептала она и быстро стала натягивать его на себя.

Как только девочка прикрыла свою наготу, она выпрямилась, словно выросла и, уже не боясь чужих взглядов, пошла на поиски своего платья. Искать пришлось не долго.

Вера вернулась в проем, где все также, прижимаясь к стене, стояла Светка. Ее глаза радостно сияли.

– Держи, – Вера стянула с себя ее сарафан и всучила его в вытянутые руки подружки.

– А трусы?

– Найдем, не дрейфь, – Вера поправила на себе платье. – Ну что, пошли на поиски второго клада?

– Чего?

– Трусов.

– А…

Совсем близко послышались голоса мальчишек, девочки сразу покраснели от стыда, будто все еще были голые. Переглянувшись, шустро скрылись в катакомбах здания.

– Чуть было не застукали, – переведя дыхание, прошептала Света.

– Ага, – согласилась с ней Вера и, прижавшись к стене, посмотрела на верхушки деревьев.

Где-то там, внизу, громко разговаривая, все еще бродили мальчишки. В груди ныло, а в животе булькало. Вера откинула голову и, закрыв глаза, погрузилась в себя. Это странное ощущение, оно на грани риска, вот-вот, и сорвется. Девочка, тяжело дыша, представила себя голой посреди стройки, а мальчишки, замолчав, внимательно смотрят на нее.

Приятные минуты детства. Вера Степановна налила в чашку кипятка, положила с горкой ложечку кофе, один кубик сахара и, размешав его, села за стол.

– Емельянов, Емельянов, что мне с тобой делать?

Вслух сказала она и, открыв папку с его данными, потянулась за трудовым кодексом.

5

Что такое Любовь? Этот абстрактный вопрос Вера задавала себе все чаще и чаще, но ответа пока не могла найти. Перечитала книги, что были у Марины, у самой дома, ничего подобного, только детективы и исторические романы. «И все же, что это такое?» – спрашивала она сама себя и методом тыка пыталась разобраться.

– Дай списать! – тихо, чтобы не услышала Тамара Геннадьевна, попросил ее Димка.

Вера покосилась на учительницу. Ей уже один раз досталось за подобное, и она не хотела в очередной раз получить заниженную оценку по контрольной. Не произнося ни слова, она открыла тетрадь так, чтобы он увидел решение.

– Спок, – беззвучно прочитала она по его губам, что означало «спасибо».

Девушка хмыкнула и продолжила решать следующую задачу. Димка хороший, даже слишком, вот только почему? Вроде как все, если надо, то и втихушку сматерится, вечно думает не о том, о чем надо. А вот о чем? Вера думала о нем, но почему? Зачем он ей сдался!

– Ах, – выдохнула она и посмотрела на его грязные ногти.

Что в нем такого? Но ей приятно быть около него. Слушать, как он бормочет, швыркает носом и черкается в тетради. Ну и что, пусть черкается, ей-то какое дело.