«Кто сказал, что Россия опала?» Публицистика

Глубокоуважаемый  Владимир  Владимирович!

В этот судьбоносный  для России,  Украины и всего мира час я обращаюсь к Вам со словами бесконечной поддержки.

Трудно измерить тяжесть Вашей ноши, тот крест ответственности, который несете Вы. И ничего не понимая в политике,  я хотела бы сказать Вам  самые простые слова.

Не бойтесь ничего – идите вперед,  до конца!  Потому что жить  Русскому миру  или  нет – решается сегодня.

Будьте мудры и осторожны, как змий. Будьте смелы и сильны, как лев.

Нет  для нас дороги назад  –  на поклон  к  «мировому правителю»!  Для всех  нас  обратной  дороги  нет:  для сильных и слабых,  бедных и богатых, молодых и старых…

Будем же стоять до конца за себя,  за наших братьев, за  верящих в нас наших предков, за наше общее отечество, за весь мир.

И   Господь не оставит нас!

С глубоким уважением,

Елена Сударева

8 мая 2014 года,  Москва

Донбасс – негасимая звезда

Вот звонит мне сегодня мой друг, и слова его поразили меня…

Вроде и лето сейчас стоит какое-то совсем другое – не то, прошлое, пронзительное, кровавое. Конечно, тяжкое, но словно нас всех стеклом отгородили от изрубленной земли Донбасса, Новороссии. От погибающих и сейчас мирных жителей. От  спасающихся и сейчас в подвалах от обстрелов украинских военных – женщин и детей.

И знаем вроде и понимаем, что не кончится так эта «вялотекущая война», всю душу выматывающая и силы… Что прорвётся нарыв – и никуда ты уже от этого не спрячешься, не отсидишься в своём уютном мирке…  А временами, кажется, и забыть об этом можно. Вдруг как-то оно само рассосётся. Да, видно, не рассосётся, не бывать этому.

И поразили меня сегодня слова моего друга, как будто спрятавшегося в это лето за своими бытовыми делами. Словно всё забывшего. Забывшего, как мы год назад каждое слово ловили из Новороссии… Как мы все вместе…

И вот вдруг звонит мне и говорит:

– Лен, я сегодня «Полный контакт» Владимира Соловьёва слушал на «Вести FM». Ну,  слов много, конечно. Но поразил меня корреспондент ВГТРК на Донбассе, фамилию, жаль, не запомнил. Спрашивают его ведущие, как там люди в таких жутких условиях, в разрушенных домах, под обстрелами, часто без воды и электричества, как они уже год это всё выносят? Наверное, отчаялись? Пали духом? Усталость у них? Депрессия? Безразличие ко всему?

И до слёз проняло  меня, когда  журналист ответил, и верю, не лжёт. Говорит он, усталость, конечно, страшная у людей. Это словами не передать. А вот депрессии – нет! Жить они хотят! Жить и растить детей. И чувствуют они себя частью Руси-России. Вот это абсолютно точно, если кому ещё неясно!

А дальше просит мой друг: «Лен, слушай, ну напиши ты, что не мы их поддерживаем, а они нас держат! Упасть совсем не дают! Это мы в депрессии, потому что между двух стульев сидим и по-честному, по справедливости поступить с республиками Донбасса боимся. Всё «ёрзаем» да европолитес соблюдаем!»

Я ему: "Да пишу я, всегда пишу, что Донбасс прикрывает сейчас Россию, а не наоборот".

А он: «Нет, ты вот сейчас напиши, что все они – великий пример жизни для всех нас!

Борющийся ДОНБАСС – это и есть сейчас негасимая русская звезда, которая освещает нашу жизнь».

«Да куда написать-то?» – спрашиваю. – А он мне: "Куда можешь, туда и напиши, они нас услышат!»

11 августа 2015 года,  Москва

Новелла Матвеева – новый лик

Сидел в моей голове штамп о Новелле Матвеевой (1934-2016), удивительном поэте, недавно покинувшем нас. Представлялась она моему поверхностному взгляду эдаким нежно-трепетным бардом-«шестидесятником»… В глубину же её поэзии и личности погрузиться не получилось – видно, не судьба тогда была. Ну, и собственно на этом всё!

О её современном творческом бытии как-то совсем не думалось да и не вспоминалось, – наверное, работал всё тот же примитивный стереотип.

И вот в августе этого года приезжает из Польши знакомая-русист и привозит изданный недавно в России  сборник стихов Новеллы Матвеевой «Мой караван». Избранные стихотворения («ЭТЕРНА», Москва, 2015). И прочитали мне стихотворение "Даты" (2011):

«Сброд

(Вопреки истории самой)

Одну лишь дату жалует на свете:

«Тридцать седьмой!

Тридцать седьмой!

Тридцать седьмой!»

…А почему не девяносто третий?

Эти несколько строк словно перевернули всё моё представление о Новелле Матвеевой. И кажется, что, написав только эти короткие строки, она бы уже могла остаться в поэзии нашей эпохи.