Песня моей души

Укол Определителя. Я отшатнулся, а второй из прибывших магов наподдал чокнутому шутнику под зад, отчего тот расползся по полу. Ещё и ногу на спину поставил.

– Вадим, зараза, ты у меня доиграешься!

– Я скажу Эну, что ты посмел назвать моё имя при посторонних!

– Ну-ну! – насмешливо цокнул языком его знакомый, потом спокойно посмотрел на меня. – А ты тут что забыл, маг?

Нападать на меня эти двое почему-то не спешили. А у меня было ощущение, что их тут тоже быть не должно. Тем более, что алхимик, привёдший меня в тайную кладовую, Вадима обозвал ворюгой. Но… маги обворовывают чернореченских алхимиков? Им-то на что? Да ещё так спокойно ведут себя в чужом тайнике, словно вообще меня не боятся.

Чуть подумав – второй маг внимательно наблюдал за мной, продолжая прижимать ногой к полу своего напарника, а алхимик носился за ящиками, собирая какую-то смесь искусственных веществ неизвестного назначения – спокойно пояснил:

– Да я вообще-то пришёл с ним, – и указал на силуэт алхимика.

– Парень, ты там что собираешь? – невозмутимо уточнил второй маг у моего алхимика.

Последовала целая тирада отборных местных матных выражений.

– Ну, это-то я понял, – ухмыльнулся маг. – Я тебя тоже, если честно, терпеть не могу! Но, может, мне проводить вас отсюда, пока всё тут не взлетело на воздух?

– Ты знаешь, сколько мы всё это создавали?! – с яростью провыл алхимик.

Кажется, если не эта невольная ограда из искр, он бы кинулся душить его руками. Но всё-таки мог бы вылезти в щель между ящиками. Но, кажется, от паники или злости, затуманившей разум, он не подумал о выходе, который всё-таки был. Или… или сохранить эту кладовую ему важнее, чем спасти свою шкуру? То говорил, что наплевать на алхимию родной страны, то при возможности пожара кинулся спасать их сокровища.

– Примерно представляю, – с усмешкой отозвался маг.

И покачнулся, поскольку тело молодого мужчины под ним вдруг исчезло, а его нога зависла в пустоте, уже не опираясь обо что-то. Вадим появился в шаге за ним и наподдал по месту для сидения уже сам. С воплем его спутник рухнул. Падая, зацепил виском какой-то ящик. И застыл на полу. Вадим испуганно выругался – убивать спутника и, может статься, даже напарника, в его планы не входило. Но, кстати, он шикарно владеет сложными заклинаниями перемещения на короткие расстояния, да ещё и точно выверяет расстояние в считанные мгновения!

Предложил ему:

– Помочь доставить его к врачу?

– Да я сам, – проворчал он. – Но спасибо за стремление помочь.

Виновато покосился на напарника и сунулся к другому ящику. Всё-таки здешние искусственные вещества интересовали его больше, чем жизнь и здоровье напарника.

– Ты, кстати, тут чего ищешь? – осведомился Вадим как бы между прочим.

– Да я-то ничего, но он попросил меня его проводить, – кивнул на алхимика, мятущегося между ящиков.

Вздохнув, присел около неподвижного мага.

– Жить будет? – взволнованно уточнил маг, ворующий у алхимиков.

– Вполне. Но не факт, что жить будешь ты, когда он очнётся, – ухмыляюсь.

– А! – отмахнулся он, улыбаясь.

И, отколупав крышку, раздвинув мелкие бумажные свёртки, вытащил бумажную коробку – по ту сторону ящика, подальше от искр – и стал высыпать в холщовую сумку его содержимое – мелкие тёмно-изумрудные кристаллы, внутри которых будто бы застыли золотистые пряди чьих-то волос.

– Уходите лучше, – устало попросил алхимик из-за стены искр.

– Что, скоро полетим? – усмехнулся Вадим.

То ли он был местами безумным, то ли любил людей доводить, то ли… нахождение в помещении под землёй, напичканном алхимическими веществами, да ещё и загорающемся, его не сильно пугало. Да кто эти маги?!

И вдруг он с воплем отпрянул. Всё-таки, он чего-то боится?

Шутка застряла у меня в горле.

Из стены искр спокойно вышла женщина, поигрывающая веществом, напоминающим слипшиеся рубин и лунный камень. Чёрные длинные волосы спадали по её груди и плечам, которые, как и всё её тело, были затянуты в узкое обтягивающее платье, которое, как казалось, было из расплавленного золота. Платье доходило до подбородка, но на шее был вырез, аж до узорчатого серебряного пояса, открывавший в тонкой полосе углубление между грудей.

Вадим, мягко говоря, засмотрелся. А что? Фигура её была умеренно пышной в особых женских местах – и там было на что смотреть, особенно, при платье такого дичайшего неприличного покроя. Разве что… его материал…

– Ты… не человек?

Она загадочно улыбнулась, смотря на меня и многозначительно облизывая губу – и швырнула свой странный камень в стену из искр. Там зашипело – и искры потянулись в разные стороны, мгновенно заполнили всё помещение – и утопили нас.

Солнце слепило глаза. Те, кстати, чесались и слезились. Птичьи песни, которые я любил, казалось, сейчас оглушат меня. Голова была чугунной.

Застонав, сел. Неподалёку от меня лежал, скрючившись, алхимик. Тот, с которым меня, кажется, занесло в какое-то дикое подземелье.

Растормошил его. Он очухался не сразу. Спросил слабым голосом:

– Где мы?

Я какое-то время растерянно оглядывался. Потом признал лес около входа в заброшенную шахту. А вот, кстати, и он неподалёку.

– Помнится, кто-то попросил меня уничтожить бумаги с расчётами.

– А, да… что-то такое было. Кажется, голова моя сейчас треснет, – он дёрнулся – и я, подвинувшись, помог ему сесть.

– Кажется, мы туда всё-таки вошли. Там был какой-то проходной двор.

– И вроде два мага… – он задумчиво растирал уши.

– Разве два?

– Одного я видел, другого – слышал.

– Там ещё была странная женщина, магичка.

– Не видел.

Растерянно посмотрел на него.

– Но я помню, что из-за одного из воров там что-то загорелось. А потом, пока я подбирал нейтрализующую смесь, как всё полыхнуло!

Какое-то время мы сидели, устало оглядываясь. Казалось, от птичьего пенья у меня сейчас лопнут барабанные перепонки.