Мерзлотка. Сказка-повесть

У-у-ух!

Ура! Нашего полку прибыло!

Глава 6. НИКИТИЧНА – КАПИТАН ДОМАШНЕГО

ПЛАВАНИЯ

Никитична была очень энергичная пенсионерка, дяди Сережина тетка. Раз или два в неделю она навещала дядю Сережу и помогала ему по хозяйству, готовила что-нибудь, покупала продукты. Особенно, когда у того появились Мерзлотка и Бублик, добрая Никитична не могла остаться в стороне. Сегодня как раз был такой день, день варенья, как сказал бы Карлсон.

– Здравствуйте, мои хорошие! – нагруженная Никитична показалась на пороге, и Мерзлотка с Бубликом радостно кинулись ей навстречу. Щенок преданно вертел хвостом и не отвязался, пока не лизнул Никитичну в лицо. Затем Бублик перешел к азартному обнюхиванию сумок. Мерзлотка деликатно переминалась с ноги на ногу, пока Никитична снимала пальто и поправляла замысловатую башню на голове (точь-в-точь такие прически носили в те времена, когда Никитична была просто Олей). Наконец Никитична в сопровождении Мерзлотки и проявляющего крайнюю степень нетерпения щенка проследовала в кухню. Там на свет были извлечены: целое ведро пышных золотистых булочек, маленький шоколадный тортик для Мерзлотки, куриные шеи и головы для Бублика, печенье, капуста, фарш и многое другое.

Скоро кипучая энергия Никитичны преобразовалась в массу полезных дел. На плите тушились аппетитные маленькие голубцы (огромная кастрюля), а Мерзлотка в это время носилась по дому вслед за маленьким воздушным змеем.

– Мерзлотка! Хватит бегать туда-сюда, иди-ка, я тебя причешу, – с этими словами Никитична притянула девочку к себе.

Проводя генеральную уборку, Никитична параллельно заплетала Мерзлотке косички, вычесывала щенку ушки. Руки этой женщины мелькали то там, то сям, тревожа покой обитателей темных уголков. Растапливая печь, Никитична обнаружила в пустой коробке из—под спичек Кузиного приятеля – таракана Степу.

– Ой! Появились тараканы. Надо мне в следующий раз тараканьей травилки захватить да понасыпать везде, – ворчала Никитична. Коробку с тараканом она брезгливо выкинула в печку. Пришлось Мерзлотке спасать несчастного, выуживая его из золы между щепок и поленьев, благо, что Никитична отвлеклась на поиски новой коробки спичек. А Мерзлотка, улучив момент, приподняла крышку старинного сундука и забросила туда бездыханного Стёпу.

Время шло, а дела всё не кончались. Бублик по пятам ходил за бабушкой. Она в кухню – и он в кухню, она в комнату – и он за ней, как будто выполнял команду «рядом!». Наконец Никитична угомонилась, переделав все дела, и устало опустилась на знаменитый бабушкин сундук. Мерзлотка стала накрывать на стол, краем глаза наблюдая, как крышка сундука, придавленная Никитичной, пытается приподняться. Несомненно, это Кузя, привлеченный запахами вкусной пищи, пытается выбраться из сундука, но безуспешно. «А посиди-ка, братец», – весело подумала Мерзлотка, уплетая голубцы один за другим.

….Разложив лапки, как курочка на противне, щенок лежал на полу, в него ничего уже не лезло. Из деликатности, чтобы не обидеть Никитичну, Бублик взял из её рук кусочек печенья, подержал во рту, а потом потихоньку выплюнул.

– Ну вот, накормила я вас. Теперь я пойду, прилягу на диванчик, а вы не шумите. Что-то я устала сильно, – пожаловалась Никитична, с трудом выбираясь из-за стола. – Хочется вздремнуть.

Глава 7. РАЗНЫЕ БЫВАЮТ КНИЖКИ

Но вздремнуть не удалось.

Мерзлотка притопала к дивану с книжкой. Это были сказки. Мерзлотке очень нравилась одна история из этой книги, называлась она «Синяя борода». Пришлось Никитичне вступить в борьбу со сном, и она, поминутно зевая, начала: «Давно-давно жил один человек. Он был очень богат…»

(Дорогие дети! Будьте бдительны. Иногда взрослые, читая ребенку книжку, мыслями витают далеко-далеко, достигая виртуозности в этом параллельном занятии. Мама, например, может обдумывать, что приготовить семье на ужин, а папа перебирает в уме все мыслимые и немыслимые причины неисправности двигателя. Признаки такого поведения: механическое чтение, отсутствующий мутный взор. Внезапно заданный контрольный вопрос по прочитанному поможет вам вывести родителей на чистую воду.)

Добросовестная Никитична, честно пытаясь разогнать дрёму, постепенно воодушевлялась всё больше. Она любила и умела читать детские книжки, делая это так артистично, что грустное вызывало слезы, веселое – смех, а уж страшное – мороз по коже.

«Но когда Элизабет открыла комнату, у неё вырвался крик ужаса: она увидела прислоненные к стенам тела молодых женщин. На полу лежал огромный нож. Дрожа от ужаса, Элизабет побежала в свою комнату, но страх её ещё больше усилился, когда она обнаружила, что ключ, которым она открыла проклятую дверь, запачкан кровью».

Вдруг, в самый зловещий момент повествования, возле дивана, как изображение на фотопленке, стала проявляться Кузина голая и не очень чистая пятка. Щенок, который, казалось, беззаветно спал, враз вскочил, как укушенный зловредной мухой цеце, заурчал и вцепился в эту пятку. Никитична выпучила глаза, а потом, видимо, решив, что она всё-таки задремала и ей снится сон, отложила книгу, улеглась поудобнее и действительно заснула.

Убедившись, что Никитична спит, Мерзлотка вытолкала Бублика и вполне «проявившегося» Кузю на кухню и там отвалтузила их хорошенько, ведь книжка осталась недочитанной на самом интересном месте.

– Да я не нарочно, нечаянно я! – отбивался Кузьма.– Сказка такая интересная, аж дух захватило. Вот я контроль и потерял!

Мерзлотка и Кузя были два сапога пара: она никогда не разговаривала, а он – не умел читать, хотя уверял, что знает буквы. Подувшись немного, Кузя примирительно обронил:

– Слышишь, Мёрзлая, неси книжку. Картинки посмотрим.

Следующие четверть часа приятели с упоением разглядывали картинки.

– Ой, что же это я! А Степан-то! – Кузя в сердцах хлопнул себя по лбу. – Вы чего бедного таракана умучили? Он в сундук свалился чуть живой, трясется весь, лапки подкашиваются.

Домовой нырнул в сундук, пошарил там и вылез, держа страдальца Степана на ладони. Таракан и правда плохо выглядел. Шутка ли, пережить такое: чуть заживо не сгорел, кабы не Мерзлотка! Стёпе дали попить водицы и сунули ему в лапки сладкую крошку. Он и ожил, тараканы вообще чемпионы по живучести.

Кузя с аппетитом закусил, нахваливая Никитичну, сунул за пазуху несколько булочек и полез в сундук. Мерзлотке стало интересно, что же у него за домик там такой. Она открыла крышку… и ничего интересного там не увидела. Так, валялся всякий хлам: старые спицы, бабушкино веретено, альбомы с фотографиями, берестяная шкатулка, в ней какие-то вырезки из пожелтевших газет, корзинка со спутанными выцветшими нитками, какие-то тряпки. Ерунда, в общем.

Мерзлотка вспомнила, что нужно выгулять песика, и вышла во двор. Вернувшись с прогулки, друзья тихонько, чтобы не разбудить Никитичну, прокрались на кухню.

…В воздухе тихо, сама по себе, висела толстая незнакомая книга. Из названия следовало, что это задачи и упражнения по математическому анализу для студентов-физиков, автор – Фихтенгольц. Мерзлотка молча ждала, когда Кузе надоест дурачиться.

Наконец Домовой изволил проявиться. Перед собой он держал книгу. Вся его фигура излучала довольство и важность. Мол, и мы не лыком шиты, тоже книжки почитываем.

– Нигде я её не крал! Как ты могла такое подумать! – ответил он на немой вопрос Мерзлотки. – У коллеги выменял на еду, Никитична нам ведь много чего натащила. Коллега мой приглядывает за университетом, а там ужасно голодно. Со студентов что возьмешь? Сами готовы слопать всё, что движется. Вот он, домовой-то университетский и сидит в библиотеке, пенсне напялил, книжки читает. Говорит, что интересно. А я не люблю читать, я картинки смотреть люблю.

Кузя двумя руками принялся листать книгу в поисках картинок. Лицо его принимало все более и более удрученный вид.

– Фу ты, где картинки-то? И буквы какие-то нерусские, – разочарованно бормотал он. Мерзлотка заглянула через Кузино плечо.

Действительно, какие-то незнакомые значки – лямбды, теслы, знаки интеграла и суммы, пределы какие-то…

Вы не знаете, случайно, какой это язык?

Вечером, когда дядя Сережа пришел с работы, он ужасно удивился, обнаружив чужую книгу на кухне.

– Кто из вас решил заняться матанализом? – недоуменно спросил дядя Сережа. – Ты, Никитична, или ты, Мерзлотка? И откуда здесь этот учебник?

Потом, уже поздним вечером, мудреная книжка куда-то подевалась.

Глава 8. МНОГОСТРАДАЛЬНЫЙ ФИХТЕНГОЛЬЦ

А в это время в университетской библиотеке маялся один студент-горемыка. Денег не было даже на сосиску в тесте. В общежитие идти не хотелось. Дома из съедобного осталось только несколько проросших картофелин, которые ещё нужно почистить и сварить, да майонеза на донышке. Кроме того, в «общаге» было жутко холодно, зуб на зуб не попадал, а здесь – тепло, уютно, на каждом столе лампа с абажуром.

Парнишку разморило, он устал. Очень хотелось есть. Бедняга уже третий раз прочитывал одну и ту же фразу, а смысл этой фразы до него никак не доходил. «Сейчас бы картошки жареной или бутерброд какой завалящий», – с этой назойливой мыслью юноша тоскливо повел глазами вокруг и поймал на себе недовольный взгляд библиотекарши.

Было уже поздно, студент всё не уходил, и библиотекарь не могла пойти домой, как ей хотелось, пораньше. Она раздраженно распихивала книжки по стеллажам, углубляясь всё дальше от читального зала, в хранилище.

Студент оглянулся: в читальном зале больше никого не было. Он вздохнул и стал собирать свои конспекты.

И тут он просто прирос к стулу.

По залу порхала толстенная книга, студент узнал её – это был задачник Фихтенгольца. Слышалась приглушенная возня и ругань, будто кто-то невидимый лупил Фихтенгольцем кого-то невидимого.

Студент встрепенулся, пробормотал: «Смачно я позанимался, до чертиков».

И дал деру!

Глава 9. ВЫЛАЗКА В ГОРОД

Жилище дяди Сережи находилось в удивительно тихом месте. Это был какой-то островок старинной жизни, чудом сохранившийся среди каменных громад современных домов.