Коварная Прабабушка

Мои силы возвратит!

Ниже было написано, как делать это дьявольское зелье.

Андрей ужаснулся такой жестокости. Вот что ждёт Аню! Но нет, Андрей этого не допустит. Он скорее сам сгорит, отдаст сердце дьяволу и что там у неё ещё сделает, но не позволит этой ведьме убить Аню! Но как это может помочь?  Андрей каким-то шестым или седьмым чувством чувствовал, что ему пригодится всё, что там написано. Нужно как-то всё это запомнить. Но как? У него же не такая память!

Андрей вспомнил о блокноте с ручкой. Как жаль, что они остались на тумбочке в спальне! Но, может, они у него в кармане? Он почему-то был не в пижаме, которую одел сегодня вечером. Точно! Так и есть! Блокнот и ручка лежат в заднем кармане джинсов. Как они там оказались? Впрочем, неважно! Андрей стал передирать всё из ведьминой тетради, стараясь писать, как можно быстрее. «Только бы ведьма не закрыла тетрадку!» – пронеслось у него в голове. Андрей с ужасом представил себе, что будет, если это случится. Но ведьма тетрадь не закрыла. Видимо, она считала своё убежище надёжным и поэтому бросила свою тетрадь раскрытой на столе, а сама куда-то вышла.

– Был бы у меня телекинез, всё могло бы быть намного быстрее! – услышал Андрей её бормотание, переписывая пятую строчку заклинания. – Ну, ничего, они у меня попляшут! И малец с телекинезом, и дружок его! – ведьма хрипло засмеялась. – В огне живыми гореть будете, голубчики! Вот только расправлюсь с девчонкой, тогда уж держитесь!

Андрей как раз заканчивал писать последний ингредиент для зелья.

«Так, надо убираться отсюда», – подумал он. Но как? Если произнести то же заклинание, что и колдунья, у него может не получиться, а, даже если и получится, то ведьма может услышать, как сыпется земля и открывается проход в её логово. Да и заклинание может быть совсем другое! Кстати, что она там говорила? Какое-то слово… Андрей закрыл глаза, пытаясь вспомнить. Кажется, оно на букву «О»… О… О… Оупензедо! Точно!

Андрей открыл глаза и увидел себя в своей комнате. Проснулся он или нет? Он сильно ущипнул себя за руку. Вышло очень больно. «Значит, не сплю», – решил он и посмотрел на тумбочку рядом с собой. Там лежал блокнот. Схватив его, Андрей его открыл. Каково же было разочарование Андрея, когда в блокноте он не увидел ничего! Страница, на которой он писал в блокноте во сне, была пустой. Андрею стало жарко. Что же делать? «Думай, – приказал он себе, – думай!» Должен же быть какой-то способ!

Мальчик закрыл глаза, желая вспомнить хоть что-то из переписанного у ведьмы. Когда он это сделал, перед его внутренним взором предстал его же блокнот. Он мысленно открыл представляемый блокнот. Там было написано всё, что он списал у ведьмы! Андрей запомнил первую строчку и открыл глаза, возвращаясь в реальный мир. Затем он взял в руки настоящий блокнот и аккуратно записал в него строчку, которую он запомнил. Когда он снова закрыл глаза, то увидел уже раскрытый блокнот. Он опять запомнил одну строчку и снова переписал её в свой реальный блокнот. Строчка за строчкой были переписаны, и теперь Андрей любовался своими записями.

Андрей не мог уснуть, не рассказав о своём достижении своим друзьям. Он кинул взгляд на часы. Они показывали полпервого ночи. Максим и Аня, скорее всего, уже спят. Андрей лёг в постель и постарался заснуть, но не смог: уж очень сильно был возбуждён. Каждый удар сердца отдавался радостью где-то в груди. Теперь у них есть реальные шансы победить ведьму! Андрей чувствовал, что добытая им информация непременно пригодится, и они смогут выжить. А Андрей с Аней смогут быть вместе… Его сердце тут же откликнулось на эту мысль, начав биться ещё радостней. Он представил, как пригласит её на свидание. Сердце тут же замерло, а потом словно ухнуло куда-то вниз, и лишь потом стало на место.

Андрей понял, что так не заснёт. Сердце всё ещё предательски билось и не давало никаких надежд, что скоро самостоятельно успокоится, а ему надо было отдохнуть перед завтрашним днём: кто знает, что ещё выкинет судьба? Оставалось только одно: валерьянка.

Андрей спустил ноги в тапочки и пошёл на кухню, где находилась валерьянка, и зажёг там свет. Подойдя к холодильнику, он снова уловил движение на подоконнике с той стороны окна. Это опять была чёрная кошка. «Это становится смешно», – подумал Андрей. За ним следят, и днём, и ночью. Сердце снова забилось сильнее обычного, но теперь уже от страха. Наверное, кошка заметила свет в его окне, как же она ещё могла узнать, что он здесь? Андрей был уверен, что следят не только за ним, но и за Максимом и Аней. Ладно, сейчас он всё равно ничего не сможет сделать, так что надо спать.

Андрей выпил валерьянку, дошёл до своей постели и через несколько минут уже крепко спал обычным сном.

Глава 8. Росария

Аня уже проснулась, но глаза не открывала. Всё вчерашнее казалось ей сном. Колдунья по имени Ангелина Ярославовна, прабабка Росария, неродная мама, родная мама, оставившая ей письмо… Вдруг она вспомнила, что забыла спросить имя своей настоящей мамы. «Интересно, родители уже ушли?» – мелькнуло в мыслях. «Есть только один способ это проверить», – ответила она себе и встала с постели.

Папа и мачеха сидели на кухне и поглощали завтрак.

– Ты как? – спросила Людмила Сергеевна, первой заметив приёмную дочь. Отец, сидящий спиной к двери, тут же развернулся на девяносто градусов и повернул голову к Ане.

– Вроде нормально, – пожала плечами та, хотя на душе скребли кошки.

– Тебя что-то волнует? – поинтересовался папа с озабоченным видом.

– Да, – ответила Аня. – Я забыла вчера спросить, как звали мою маму.

– Её звали Наташа, – сказал папа.

– А как звали мою бабушку по маминой линии?

– Её имя было… Ох, забыл… Наташа ведь говорила… Не помню, – извиняющимся голосом произнёс он. – Но я точно знаю, что её нет в живых.

– Я тоже это знаю, – очень тихо сказала Аня.

– Что? – переспросил папа.

– Нет, ничего.

Дмитрий Анатольевич посмотрел на часы:

– Ого! Полвосьмого! Анечка, доченька, нам пора бежать, иначе мы опоздаем на работу. Ты нас простишь? – отец умоляюще посмотрел на дочь.

– Конечно, идите, – разрешила Аня.

– Хотя, погоди, я тебе кое-то приготовил. – Папа вышел из кухни.

Людмила Сергеевна критически осматривала дочь, словно тяжелобольную. Аня перехватила взгляд приёмной матери:

– Мама, всё в порядке.

– Точно? – она явно ей не поверила.

– Точно, точно, – попыталась заверить её Аня, выдавив из себя некое подобие улыбки.

– Вот. – Аня не заметила, как вернулся папа. Она обернулась и увидела его. В руке он держал какой-то листок.

– Это фотография твоей мамы, – пояснил он.

Аня перевернула фотографию лицевой стороной и увидела свою маму. Сердце у неё сжалось. Это был фотопортрет красивой молодой девушки с такими же голубыми с зелёным отливом глазами, как и у Ани. Волосы у неё были каштанового цвета, губы пухлые и красные. Фотография была очень старая.

– Здесь ей почти двадцать, – сказал папа.

Мама улыбалась. Ане показалось, что она довольна тем, что её дочь смотрит на её снимок.

– Моя вечно молодая мама, – сказала Аня.

– Ну, ладно, мы побежали, – сказал папа, и, поцеловав дочь в щёку, вышел на порог.

Мама обняла дочь со всей возможной нежностью.

– Я тебя люблю, – сказала она и, поцеловав Аню в щёку, отпустила её. Девочка заметила, как мама попыталась незаметно вытереть глаза рукой.

– Пока, – сказала она, выходя на порог.

– Пока, – ответила Аня, проводила родителей взглядом и заперла дверь.

Пока Аня позавтракала, умылась, убрала постель, было уже девять. «Ладно, думаю, уже можно позвонить», – решила она и набрала номер Андрея.

– Привет, – поздоровался он.

– Привет.

– Ты рассказала родителям про…

– Да, рассказала, – сказала Аня, не дав Андрею договорить. – Слушай.