Большая книга ужасов 76 (сборник)

– Мы на что-то наехали. И теперь стоим. В темноте не видно. Утром посмотрим.

Я открыл дверь. Часы пискнули, и я решил отключить сигнал. Надоело отмечать время в дороге. У нас счет не на минуты, а на дни пошел.

Машина стояла, сильно накренившись. Фары безжизненно освещали ближайшие кусты.

Оказывается, за спорами мы успели объехать озеро и свернуть в лес. Справа – деревья, слева – деревья. Еще кусты. Сзади на дороге белел хороший белый каменюка. Видимо, на него мы и наехали. Никакого волшебства, все вполне материально. В темноте и не такое бывает.

Я немного вернулся назад, надеясь встретить делегацию Жевунов. Ну или труп Злой Волшебницы Востока. В серебряных башмаках. Ни того ни другого. Прям наказание какое!

– А спать где мы будем?

Двоюродные выбрались на дорогу и теперь недовольно озирались.

– Спать можно в машине. – Сумерник копался в багажнике, что-то периодически оттуда доставая. Я восхитился: это были спальники и одеяла. И даже надувная подушка. – Еще можно у костра спать.

– Чур, я в машине! – заторопился Чернов.

– А есть что будем? – напомнила о себе Мара.

Я потряс книжкой. Не очень хорошо помню сказку, но, кажется, в ней герои ни разу ничего не ели. Или все-таки ели?

Сумерник выключил фары, и стало темно.

– Пошли найдем, где костер развести, и решим, что делать, – скомандовал он, шагнул за деревья и пропал.

– Я обратно, – сообщил Чернов и полез на согретое его задом сиденье.

– Она нас съест? – прошептала Мара, глазами показывая на книжку.

– Нет, мы встретим Страшилу, Носферату и Вервольфа. Они нас выведут.

Зашуршало. Я реально испугался, невольно шагнув ближе к машине.

– Но мы же отсюда выберемся?

Как-то нехорошо на меня Мара смотрела. С надеждой. Или в темноте любой взгляд так читается?

– Пойду, пожалуй, костер разводить.

А что я должен был еще сказать? Что я Страж Севера? Что отобью любую атаку клонов? Что меч джедаев всегда со мной? В руках у меня была сомнительная книжка с глупой сказкой, в которой все заканчивалось хорошо. Больше нам рассчитывать было не на что. Только на благоприятный исход путешествия.

– Я с тобой! – полез из машины двоюродный.

В лесу темнота была не такой черной. Присмотревшись, можно было разглядеть деревья, елки, кусты, траву. Я споткнулся о кочку.

– Собирайте сосняк под ногами, – Кирилл явился из ниоткуда с охапкой веток. – Костер разведем, станет понятно, что и как.

Костер мы разводили книгой. Сумерник вырвал пару последних страниц, поднес зажигалку. Горела бумага хорошо, споро, тут же подхватились веточки. Костер разом занялся. Сумерник принес из машины спальник и одеяло. Еще канистру с водой.

К этому моменту все собрались у огня. Двоюродный по-деловому подстелил под себя куртку и уселся, скрестив ноги. Мара притащила рюкзак и с наслаждением начала в нем копаться, шурша пакетами. Неожиданно из этих пакетов появились булки. И кружка. Из магазина.

– Я не буду это есть. Оно заколдовано! – сообщил Чернов, отодвигаясь от сестры.

– Нам больше достанется. – Сумерник взял булку и быстренько ее умял. Запил водой. Упаковка так же быстро скукожилась в огне.

Булок было три, поэтому я не стал капризничать, взял одну, рванул упаковку. Торопиться было некуда, другого развлечения не предвиделось, я и открыл книгу. Что тут у нас? Глава первая. «Ураган».

– Чего читаешь? – буркнул Чернов, с ненавистью глядя, как я ем булку. Все-таки жрать он хотел.

Я не отказал себе в удовольствии, откусил побольше и развернул книгу обложкой к нему. При свете костра он внимательно ее рассмотрел.

– И о чем там? – тихо спросил Сумерник.

Пересказывать я не стал, решил зачитать:

– «Выйдя из дому и глядя по сторонам, Дороти видела вокруг только степь. Она тянулась до самого горизонта: унылая равнина – ни деревца, ни домика. Солнце в этих краях было таким жарким, что вспаханная земля под его жгучими лучами моментально превращалась в серую запекшуюся массу. Трава тоже быстро делалась серой, как и все кругом. Когда-то дядя Генри покрасил домик, но от солнца краска стала трескаться, а дожди окончательно ее смыли, и теперь он стоял такой же уныло-серый, как и все остальное… Когда осиротевшая Дороти впервые попала в этот дом, ее смех так пугал тетю Эм, что она всякий раз вздрагивала и хваталась за сердце. Да и теперь, стоило Дороти рассмеяться, тетя Эм удивленно смотрела на нее, словно не понимая, что может быть смешного в этой серой жизни».

– Дай сюда! – не выдержал Сумерник.

Книга полетела в огонь. Мара ахнула. Родственники сидели с мрачным видом. Все по сказке.

– Давайте без чертовщины, а то сами себя запугаете, – посоветовал Кирилл.

– А чего тут пугаться, и так уже… – начал Чернов и не закончил, потому что Мара стала аккуратно разворачивать свою булку. Не спеша. С явным удовольствием похрустывая упаковкой. – Дай кусманчик.

Мара вздохнула – и конечно дала. А то бы братец сожрал ее вместе с булкой.

– Короче, – поморщился Сумерник, – это дорога. В дороге все бывает. Заблудились немного. Набрали на навигаторе одно, а он глюкнулся и привел нас не в то место. Завтра разберемся. Никаких чертей и злых волшебниц, поняли? Еще раз говорю: это дорога.

– А надгробие? – буркнул Чернов.

– Показалось, – быстро ответил Сумерник. – Ехали долго, устали. На дороге всякое бывает. Когда очень долго едешь. Как мираж в пустыне.

Я не стал говорить, что не так уж долго мы ехали. Пугались больше. Посмотрел на книгу. Горела она плохо. Вроде бумага, а все пытается погаснуть.

– Почему это произошло именно с нами? – Чернов заскучал: его часть булки кончилась.

– Достали потому что! – спокойно ответил Сумерник. – Ехали бы молча, давно бы на месте были. Дорога любит тишину.

– Может, мы правда что-то неправильно сделали? – не унималась Мара.

– Все мы сделали правильно: сели, поехали! – пытался пресечь зарождающуюся панику Сумерник. – Тысячи людей каждый день ездят. Мы просто не туда свернули.

– Я не помню, чтобы мы сворачивали, – гундел на одной ноте двоюродный.

– Но мы же никого не сбили, а показалось, что сбили, – сообщила радостную новость Мара.

Про «показалось» сегодняшнего дня можно было рассказать многое. Мне вот много всего казалось – и пацан на грядках, и эта книга дурацкая.