Дети страха и другие ужасные истории

– Интересно, – произнесла Нинка. – Погодите.

Медсестры не было, ждать ее Нинке надоело, а тут такое развлечение. К ее удивлению, они дождались. Только Пося уже не стоял, прижатый к стене, а вышел к крыльцу. Ему, видимо, тоже стало любопытно, что с ним станет.

– Давай похороним? – легко предложила Нинка.

Кудрявая с сомнением посмотрела на Посю, словно он был чем-то нехорош для такого обряда.

– А где? – все еще неуверенным голосом спросила она.

– Да за клубом.

– Больно? – побеспокоился о своей судьбе Пося.

– Не должно.

Кудрявая пнула камешек, поковыряла мыском трещину в асфальте. Буркнула:

– Не хочу. Не интересно.

И резко взяла с места. Нинка с Посей проводили ее взглядом.

– Ну и я не хочу, – хохотнул Пося.

– Почему? – опешила Нинка. Затея ей показалась прикольной.

– Потому что я не умер! – крикнул он и понесся следом за кудрявой. – И никогда не умру! – добавил он, на мгновение повернувшись. Чуть не налетел на медсестру, но быстро выровнялся и нырнул в кусты.

– Это что у вас за разговоры такие? – напустилась на Нинку медсестра.

– Мне перекись и вата нужна. У нас один ногу разбил.

– Пускай ко мне идет. А то вы тут будете ноги разбивать, а мне отвечать.

Медсестра, невысокая, бойкая, пожилая женщина, стала подниматься по ступенькам.

– Какой отряд? – спросила она около двери.

– У вас парень несколько дней в изоляторе лежал. – Нинка пропустила вопрос. – Что у него было?

– Из первого? Отравился. Решил доесть колбасу, которую ему родители дали в дорогу. А ты тоже из первого?

Нинка кивнула.

Какой неожиданный поворот. Никому бы не хотелось оказаться в изоляторе из-за отравления родительской колбасой. Аллергия лучше.

За кустами раздались голоса, и Нинка от крыльца спряталась за клумбу с высокими глазастыми мальвами.

К корпусу вышел Тинтин. Один. Кто-то его, видимо, отправил сюда, вот он и пришел. Нинка мысленно подняла палец и выстрелила.

Пах!

Он должен был упасть. Красиво. Вскинуть глаза, полные расплескавшегося удивления. И рухнуть. Либо плашмя на спину. Либо сломаться в коленях и обвалиться кулем.

Тинтин мазнул по клумбе взглядом и улыбнулся.

Вы замечали, что у всех мертвых одинаковые улыбки?

Нинка выбралась из своего укрытия. Чего она прячется? Как будто что-то произошло. А ничего ведь не случилось. И не случится. Еще две недели.

Через час выяснилось, что медичка любитель держать людей в изоляторе. Парень с разбитой коленкой ушел и не вернулся. Сказали, утром отпустят. Будут следить, нет ли заражения.

Вопрос с заражением активно обсуждался на пляже.

– Как можно заразиться, если ты всего-навсего коленку поцарапал? – авторитетно возмущалась та, что с большими глазами.

– А если грязь попала? – осторожно возразила красотка. Она стелила полотенце, старательно оглаживая концы.

Нинка сидела под деревом. На корне. Загорать не хотелось. Купаться тем более. Неширокая река с серо-зеленой тяжелой водой не внушала доверия. Там наверняка водились лягушки и водомерки. Глубина была по пояс. Только ил с тиной ворошить.

– Так землю специально прикладывают к ранам. Она затянуться помогает.

Глазастая сыпала народной мудростью. Нинка фыркнула. И хоть она была далеко, девчонки обернулись. С косой посмотрела в тревоге и потерла нос.

– Чего? – звонко крикнула красотка. – Чего не так?

– Сепсис развивается за сутки. – Смотреть на них было прикольно, и Нинка стала изучать лица сопалатниц. – Высокая температура, лихорадка, озноб, смерть. Завтра хоронить будем.

Растерянные округлившиеся глаза. Бровки приподняты, тонкие морщинки на лбу. Прищуры и снова морщинки. Губки надуты. А на носу – вон – прыщик.

– Ненормальная, – прошептала глазастая и побежала к воде. У нее был смешной купальник с высокими трусами до пояса и узким лифом. На трусах порхали розовые бабочки. А кольца она сняла. Сразу после дискотеки и сняла. Вот она – сила рассказа.

Красотка смотрела с недоверием. Словно опасалась, что Нинка сейчас накинется на нее и заразит. В глазах читался вопрос: «Почему ты такая?», но она его не задавала. Нинка прикрыла веки и стала глядеть на реку. Солнце дробилось на волнах, слепило, обещало теплую воду.

– А почему ты не купаешься? – все-таки спросила красотка.

– У меня аллергия на солнце, – соврала Нинка. – Красными пятнами покрываюсь.

– Да? – красотка посмотрела на реку. У купающихся там явно не было никаких проблем с солнцем.

Нинка отвернулась, давая понять, что говорить об этом не будет. Все жаждущие наслаждаться жизнью, пусть это делают без нее. У нее своя жизнь, и они вполне притерлись друг к другу…

Отвернулась и увидела. Пося. Стоял в двух шагах и пристально изучал Нинку. Ей даже как-то икнулось от неожиданности. В душе метнулся крик «Убью!», потому что незачем было пугать добропорядочных граждан такими взглядами. Подумалось, что она в чем-то понимает кудрявую. Какой-то Пося упертый, а умирать не хочет.

– Пося! Ты чего там застрял? – крикнула бдительная вожатая.

Мелкий убежал, оставив Нинке на память взгляд. Такими покойники смотрят с могильных памятников.

Нинка поежилась и, чтобы не расползтись, перекрутила руки на груди. Пацан явно что-то хотел. Может, подзатыльник? Или он со всеми девчонками нарывается, чтобы они его потом убивали?