Тюльпаны для Лили

– Ты проходи, можешь в ванну сразу. А я постель перестелю пока.

– Да не нужно… – слабо возражает она.

– Нужно, я на ней уже неделю как спал. По любому, менять пора, – и, наблюдая, как она, осторожно присев на корточки, чтобы короткий подол платья не задрался, расстёгивает босоножки, говорю, – Погоди, футболку тебе свою достану. Наденешь после душа, а можешь и ванну принять.

Она ничего не отвечает и ждёт, стоит послушно возле двери, потерянная такая вся, что обнять хочется и не отпускать больше никуда. Я прохожу в свою комнату, включаю свет, выдвигаю ящик комода, ищу футболки. Квартиру мы с Дэном снимает двухкомнатную, я занимаю спальню, она поменьше, а Дэн облюбовал гостиную и расположился там. Но сегодня ему предстоит потесниться. Футболку взял белую, самую новую, прихватил большое махровое полотенце и вернулся в коридор, отдал всё это ей и распахнул дверь в ванную. И пока она там была, сидел на кухне и терпеливо ждал, окно открыл, но курить не стал. Вовремя вспомнил, что бросаю, что нельзя мне срываться. Вместо сигареты в чайник воды налил и в розетку включил, банку с кофе достал, но, раздумав, назад убрал. Открыл холодильник и взял пакет молока, зелёный чай заварил. Ничего больше съестного не нашёл, в супермаркет завтра пора сходить, запасы пополнить. Но это я так, только краем сознания заметил, а сам чутко прислушивался к шуму воды в ванной и с тревогой гадал, не плачет ли она там снова? Всё-таки душ решила принять, не ванну, значит выйдет скоро. Чай в свою кружку налил и молоком щедро разбавил. Самое то на ночь – зелёный чай с молоком. Считается, что нервы успокаивает перед сном. Честно – не проверял, не знаю. Может оно и так, по крайней мере тёплое молоко лишним не будет.

Она вышла из ванной, и я, взглянув на неё, обалдел. В футболке моей, закрывающей её бёдра (жаль, что на ней моя футболка длинной оказалась), босая, волосы влажные, спутанные.

– Садись, чай пить будем, – сглотнув набежавшую слюну, произнёс я и сам услышал, как хрипло прозвучал мой голос. Собака Павлова, блин… Тело Миланы – мой безусловный рефлекс.

Она села за край стола, взяла в руки мою кружку.

– А я подумала, ты ушёл уже… – тихо произнесла и взгляд отвела.

– А я вот решил чаю выпить, – ровно так произнёс, почти светским тоном, как англичанин какой…

– Тогда почему себе чаю не налил? – резонно заметила она.

– Непременно налью, – всё так же ровно ответил я и достал из навесного шкафа ещё одну чашку.

Так мы и сидели, молча пили чай и избегали смотреть друг на друга. А когда чай был всё-таки допит, нам обоим ничего не оставалось, как встать из-за стола и распрощаться. Милана пошла в мою комнату, а я в прихожую.

Вернулся с Дэном и впрямь под утро. Пятый час уже был, когда мы в хату ввалили.

– Тихо… – произнёс предупреждающе, многозначительно посмотрел на пьяного Дэна и прижал палец ко рту, – В моей комнате Милана спит.

– В твоей? – заржал Дэн, а мне вдруг вмазать ему захотелось. Впервые с тех пор, как его знаю. А он продолжает пьяно ухмыляться, – А чего она делает в твоей комнате?

– Спит, – терпеливо повторил я и толкнул друга по направлению к дивану в гостиной, – И ты спать ложись.

Он послушался меня, тяжело бухнулся на диван прямо в одежде и ботинках, закрыл глаза, но через пару секунд их открыл и снова стал допытываться:

– А почему она здесь?

– А где ей быть? – честно, я старался быть спокойным и терпеливым, но только не тогда, когда дело касалось Миланы, – А куда ей ещё было пойти в час ночи? Ночевать под дверями общаги, чтобы какие-нибудь гопники её изнасиловали?

– Ладно… – согласился Дэн и снова закрыл глаза. А я осторожно приоткрыл дверь спальни, чтобы убедиться, что моя гостья всё ещё здесь и никуда не исчезла. Милана безмятежно спала в моей постели, шоколадные локоны разметались по светлой подушке. Красиво как, черт побери… Я очень осторожно, как только мог, прошёл на цыпочках и вынул из большого встроенного в стену шкафа матрас, одеяло и подушку, а потом так же тихо прикрыл дверь и вернулся в гостиную. Дэн уже вырубился, лежал и похрапывал. Нет, обычно он не храпит, только когда выпьет, что случалось с ним не так уж и часто. В общем, такого соседа терпеть вполне можно. Я бросил матрас на пол, а сам побрёл в ванну, снимая футболку по пути. В ванной меня ждал очень приятный сюрприз – моё полотенце, оставленное Миланой на стиральной машине, сохранило аромат её волос. Я принял душ и вытерся этим полотенцем, вдыхая слабый цветочный аромат как самый настоящий фетишист. А может и стал им по-настоящему. Не зря же меня так и тянет прикоснуться к Миланкиным вещам. «Так, стоп, парень», – сказал я сам себе, иначе дело зайдёт далеко. И я задержусь в этой долбаной ванне ещё на добрых полчаса и стану дрочить под душем, представляя тоненькие трусики, чуть показавшиеся из под моей рубашки на ней, когда она за чем-то так неосмотрительно наклонилась.

Почистил зубы мятной пастой, выключил воду в кране и вернулся в гостиную, широко распахнул окно, чтобы запах перегара, исходящий от Дэна, улетал в ночной воздух. Лёг на матрас. Так спать привычней, ещё когда с тёткой жил, часто летом на веранде спал, постелив на полу. Но уснул не сразу, некоторое время прислушивался к ночным звукам за окном, в голове мыслей не было, кроме одной – о ней, Милане. Так и уснул, не заметил, как из фантазий Милана стала сном.