Маленькие повести о любви

– Что тебе мешает? У тебя кто-то появился?

– Ты о мужчине? Нет, дорогой, мужчины у меня нет, но ты прав: кое-что действительно появилось. У меня теперь есть свои друзья, свои интересы, своя работа. Не наши, а именно свои. И я этим очень дорожу.

– Ты хочешь сказать, что в этой твоей жизни мне больше нет места?

– Я не знаю. Я, правда, не знаю. Я знаю только, что камень, спущенный с горы, остановить нельзя. Может быть, когда-нибудь он и остановится, но сейчас еще нет.

– Хорошо, давай разведемся, но хотя бы дом не продавай!

– Ты просто не понимаешь, что я не могу здесь оставаться, он слишком велик, в нем столько воспоминаний.

– А как же сыновья? Где они будут жить? Это же и их дом.

– Я с ними разговаривала. Сыновья меня поддерживают, они уже взрослые и самостоятельные люди. Они все равно не жили бы здесь, даже если бы мы были вместе. У них будет своя жизнь и свои дома. Кстати, – сказала она после некоторой паузы – ты можешь выкупить мою долю, если этот дом тебе так дорог.

– Ты отлично знаешь, что у меня нет таких денег.

– Тогда я не знаю, чем тебе помочь. Мне нужны деньги. Я уже присмотрела себе коттедж недалеко от работы. Он небольшой, но там будет достаточно места и мне, и мальчикам, если они приедут.

– Ты уже все решила – с грустью сказал он.

– Да. Хочешь еще чаю?

– Нет, спасибо. Я, пожалуй, поеду.

Перед тем как выйти из дома Кевин оглянулся. Рейчел сидела, обхватив свою кружку тонкими пальцами, и смотрела в окно, выходящее в сад. Было темно, и он не видел, плачет она или нет.

***

Подписав документы о разводе, они вместе вышли на улицу. Все вопросы решены, формальности улажены, разговаривать больше было не о чем. Дождь то переставал, то принимался с новой силой. Они стояли без зонтов, капли оседали на волосах, стекали по лицу. А, может быть, это был и не дождь…

– Прости меня – сказал, наконец, Кевин.

– И ты меня прости.

Они молча стояли, глядя друг другу в глаза. Потом Рейчел повернулась и пошла к своей машине, а Кевин еще долго смотрел вслед удаляющемуся автомобилю.

***

Кевин стоял у окна и смотрел на серое небо в клочьях облаков. Дождь был мелкий, но ветер бросал его в окна с такой силой, что казалось, капли пробьют толстое стекло. Выходить из офиса на улицу в такую погоду было самоубийством. Да и зачем ему выходить? Дома никто не ждет, отец смотрит очередное ток-шоу, в холодильнике мерзнет готовая еда. Поработаю еще пару часов, подумал Кевин.

Он в последнее время полюбил работать допоздна. Это давало массу преимуществ: он не торчал в пробках, ему не нужно было придумывать, на что потратить вечер. Он просто приходил, в пол-уха выслушивал от отца новости, а также его всегда совершенно нелицеприятное мнение о политиках, телеведущих, кинозвездах, обо всех, кого показывали по телевизору или о ком писали в газетах. Пил чай с бутербродом иногда в компании отца, но чаще в гордом одиночестве, и шел спать.

Прошел уже почти год, как он перебрался к отцу, и он успел привыкнуть к такому распорядку. Да и у старика появилась возможность в оперативном режиме руководить сыном, заставляя его делать по дому то одну работу, то другую. Речь, конечно, не шла об уборке или приготовлении пищи. Для этого была приходящая уборщица, которая раз в неделю наводила в этой холостяцкой берлоге чистоту. Продуктами заведовал отец, который любил сходить в соседний супермаркет, пообщаться там со знакомыми, а иногда и не очень знакомыми людьми его возраста. По утрам это был своего рода клуб по интересам, где обсуждались самые злободневные проблемы – политика, налоги, цены и т. п. Кевину оставались работы «мужского» характера: выключатели, лампочки, работа котла, которым отец был особенно не доволен, но упрямо не желал его менять. Еще были сад, газон и машина, которая тоже просилась на свалку, но никак не могла допроситься.

Кевин не возражал, все равно время в выходные девать было некуда. Эта была его «плата за постой», как очень точно определил это отец, который сначала «приютил» сына «на пару дней», но потом, оценив все преимущества ситуации, разрешил жить без ограничения времени. Это было удобно и решало все проблемы – Как и где жить, если не у отца, Кевин не представлял. Снимать квартиру или, тем паче, дом не было ни малейшего желания.

Вообще не было никаких желаний! Не хотелось играть в гольф, встречаться с другими людьми, кроме как по работе, не хотелось читать, смотреть телевизор. Не хотелось иметь дело с женщинами – особенно с ними! Мысль об Айрин приносила только боль и стыд.

Он прекрасно понимал, что поступил плохо, хотя «бесчестным» его отказ иметь с ней общего ребенка назвать было нельзя. Он никогда не говорил, что хочет создать с ней семью, иметь детей. Ему было с ней приятно, интересно, но ведь он не обещал на ней жениться! У него такого и в мыслях не было. Очень грустно, что они смотрели на этот вопрос настолько по-разному. Когда их роман начинался, она казалась такой независимой. Никто ни от кого не требовал никаких обязательств, и это ему особенно в ней нравилось. Им было весело и приятно вместе, вот и все.

Рейчел. Вот о ней он скучал. Его поражало, насколько она изменилась. Он раньше этой женщины не знал. Это не с ней он прожил двадцать два года. Та Рейчел была мягкая и податливая, как воск. Они, конечно, иногда ссорились по мелочам, но, вообще, жили мирно, она не выставляла никаких требований, зная, что он и так делает для семьи все, что только возможно. Она была той женой, о которой любой мужчина может только мечтать. Тогда откуда появилась вдруг та деловая женщина, так безжалостно поломавшая его жизнь?

Он не имел права злиться на Рейчел. Она, конечно, имела основания обижаться на него за измену. Но она не захотела никаких оправданий, просто повернулась и закрыла за собой дверь. Но о какой Рейчел он скучал? О той, мягкой, теплой, привычной, как домашний халат, или о новой, которую так до конца и не узнал? Он не знал ответа на этот вопрос.

Теперь осталась только работа. Вот что никогда его не подводило. Мысли о работе были ему приятны. Их расставание с Айрин прошло без особого обсуждения в офисе. Айрин нашла себе другое место и, почему-то, никто особенно не пожалел об этом. Ее не особенно любили, хотя и отдавали ей должное. Место начальника отдела, которое она занимала, получил ее заместитель, которого она в свое время «обогнала» по служебной лестнице. Теперь он страшно доволен. Еще больше довольна ее секретарша, получившая вместо жесткой и требовательной начальницы, от которой можно было ожидать увольнения в любой момент, того, с кем она была «на ты» уже много лет. Немного посудачили за его спиной, но потом жизнь продолжилась. Так всегда и бывает, подумал Кевин.

Несмотря на дождь, надо было идти домой, завтра новый рабочий день. К счастью, рабочий, а не выходной.

***

Рейчел сидела в гостиной с планшетом на коленях. В доме было тепло и уютно, особенно после прогулки с Лори по холодной, мокрой, со всех сторон продуваемой набережной. Ветер нес хлопья тумана, казалось, он разорвал низко нависшие облака в клочья, и теперь бросал их в одиноких прохожих, пытаясь загнать их под крышу. Даже собака была довольна возвращению домой. Она съела корм из миски и легла на свое место, свернувшись рыжим мягким клубком. В доме было тихо, хозяйка сидела, накинув на ноги плед, и собаке не о чем было волноваться.

Как хорошо, что у нее есть компьютер, подумала в очередной раз Рейчел. Ее дружба с этим замечательным устройством только началась, но она уже успела оценить те возможности, которые оно перед ней открывало. Компьютер в их доме был всегда. Собственно говоря, их было несколько. У каждого мужчины в доме, и у мужа и у сыновей, был свой лэптоп. Для них это было так же очевидно, как иметь мобильный телефон. Рейчел смотрела на эту любовь мужчин к таким игрушкам с пониманием и некоторой иронией. Ей самой компьютер был совершенно не нужен. Она не очень понимала, что ей с ним делать. Книги она любила, но читать их на компьютере не хотела. Она любила ощущение книги в руках, запах типографской краски, который она улавливала, переворачивая страницы новых, только что принесенных из магазина, романов. Лежать на диване в обнимку с компьютером ей казалось странным. Письма она писала от руки, считая, что тем самым проявляет большее уважение к адресату. Да, если честно, она и не помнила, когда она последний раз писала именно письма. Рождественские открытки – это да! А для всего остального есть телефон.

Поэтому, придя на работу, она честно призналась, что печатать умеет только двумя пальцами, и то с трудом. Патрик научил ее самым элементарным вещам, но если требовалось что-то посложнее, то приходилось его спрашивать. Только после Нового года она, наконец, нашла время для компьютерных курсов, о которых думала уже не один месяц. Курсы эти располагались не очень далеко, ей было удобно до них добираться, но она тянула, не очень представляя, как справится она с задачами, о которых представления не имела.

Первый раз она пришла на занятия, ожидая увидеть молодых ребят, которым нужен компьютер для того, чтобы начать свой трудовой путь, и была очень удивлена, что из восьми человек, пришедших в этот день, пятеро были старше ее. Когда она робко открыла дверь, то женщина лет шестидесяти, сидевшая за столом ближе к двери, очень приветливо на нее посмотрела и сказала: – Ну вот, в нашем полку прибыло, входите, милочка.

Здесь было совсем не страшно. Преподаватель, молодой парень лет 22—24, выдал ей пачку материалов, которые она могла взять с собой и посмотреть дома, посадил ее на свободное место, показал, как включить компьютер и какие задачи они сегодня будут решать. Обстановка была такая, что страх, что она может что-то не понять, совершенно прошел. Все переговаривались, помогали друг другу, преподавателя называли по имени. Он показывал все на своем компьютере, картинка с которого транслировалась на большой экран.

Хотя Рейчел не училась уже столько лет, оказалось, что она быстро все понимает, а записывать ничего не надо было, т.к. все это было в полученной ею раздатке. Она довольно легко повторила на своем компьютере все, что показывал преподаватель, которого все звали просто Джон, и решила, что нашла правильное место для обучения. Было интересно.

Придя домой, она после ужина по раздатке попробовала повторить то, что они сегодня проходили, и когда все получилось, удовлетворенно сказала себе «Я молодец!». Сегодня она вернулась с четвертого занятия. Она умела уже осуществлять поиск в Интернете, с электронной почтой она и раньше работала, но теперь могла приложить к письму фотографии, и вообще любой документ, написанный в текстовом редакторе, электронные таблицы. Сегодня их как раз учили расчетам с помощью электронных таблиц. Она пришла от них в восторг. Не так, чтобы ей в жизни приходилось много считать, но то, что им сегодня показывал Джон, делала эти расчеты очень простыми и удобными. Это мне точно пригодится, подумала Рейчел.

Теперь Рейчел не понимала, как она обходилась без компьютера все эти годы. Это был и справочник, и помощник, и средство связи. Она часто писала сыновьям письма, в которых описывала прожитый ею день. Из-за разницы во времени связь по электронной почте была удобнее, чем звонки через океан. Вечером она посылала сыновьям письма, а утром получала, как правило, пару слов в ответ. Придя с работы, парни отвечали на ее письма или просто слали ей смешные рожицы. Утро начиналось с проверки почты, и, найдя письма от сыновей, она получала заряд хорошего настроения на целый день.

Пару раз она подумывала, не написать ли ей письмо и Кевину. Но не могла представить, что они могут сказать друг другу после того, что уже было сказано. Все дела, требовавшие совместного решения, с разводом и продажей дома закончились. Кевин жил с отцом, об этом ей писали сыновья, каждый раз удивляясь, как их отец терпит такую ситуацию. Кевин не звонил и не просил ее о помощи в поиске нового жилья, она решила и не предлагать свои услуги. Она знала от Оскара, который вел с отцом регулярную переписку, что он очень много сейчас работает, мало бывает в стране, и говорила себе, что это ее не волнует, больше не волнует, больше не должно волновать. Не должно.

***

Утреннее письмо Оскара встревожило ее не на шутку. Она перечитала его еще раз, пытаясь понять, от чего так защемило сердце.

«Мама.

Вчера встречался с отцом. Он здесь по делам. Посидели в Старбаксе, на ресторан не было времени. Плохо выглядит, хотя говорит, что в порядке. Спрашивал о тебе. Почему не общаетесь напрямую? О.».

Плохо выглядит… Кевину сорок шесть, но выглядел он всегда значительно моложе своего возраста. Занимался спортом, увлекался гольфом, очень следил за весом. Для этой женщины, с грустью и раздражением подумала Рейчел. А может быть и не только для нее. Он был высокий и привлекательный мужчина, знал это и культивировал. Прекрасно одевался, объясняя такую любовь к своей внешности «производственной необходимостью». Он представлял свой банк и должен был выглядеть прилично.

Но последний год для него был нелегким. Им всем пришлось нелегко. Надо выяснить, здоров ли он, подумала Рейчел. Их отношения уже вышли из стадии войны, но еще не были до конца мирными. Поэтому просто позвонить и спросить, «Как дела?» она не хотела – могла нарваться на грубость, если у него плохое настроение. Возобновлять военные действия тоже не хотелось. Сын спрашивает, почему не общаемся. Не очень еще знаем, как, подумала она.

Взяла планшет и отправила ему короткое письмо. Даже не письмо, а просто пару слов.

– Привет! Ты в Дублине?

На удивление быстро получила ответ

– Еще нет. Сижу в аэропорту. А что?