Правило распада
– Это твоя сила, тебе должно быть виднее, – парировала я, ощущая, как тошнота подкатывает к горлу.
– Ее сложно контролировать, Прескотт, разве ты не поняла? Твои мелкие заслоны ей по зубам, – Беллами усмехнулся.
– Как ты с ней живешь? – едва различимо поинтересовалась я. Меня все еще трясло и норовило вырвать, но я сдерживала себя, чтобы не делать это при нем. Шатен нахмурился, явно озадаченный моим вопросом.
– Ты бы поняла, если бы у тебя было что-то похожее. Возможно, я бы даже поделился ответом на твой вопрос. Но раз нет, то я могу спокойно послать тебя нахрен за некорректные вопросы, – нарочито сладким тоном проворковал Беллами, и я вспыхнула от возмущения, смотря на его удаляющуюся спину.
– Придурок, – тихо фыркнула я и затем показала ему в спину средний палец. Он чуть не убил меня и даже и не думал извиняться.
– Знаешь, я позабочусь о том, чтобы на завтрашних спаррингах тебе попался кто-то, кто вправит тебе мозги за твой острый язык, – я опустила палец прежде, чем его самодовольное изящество обернулось.
– Там все решает жребий, и ты не можешь…
– Не говори мне, что я чего-то не могу после того, что ты прочувствовала, – на его губах расцвела широкая и абсолютно бесчеловечная улыбка.
Он развернулся и ушел, оставив меня одну с ледяным комом ужаса в животе. Его угроза не была пустой бравадой. После того, что произошло, я не сомневалась ни на секунду – он найдет способ подстроить жребий, если захочет. Он сделает так, чтобы мой первый бой стал последним.
Тошнота накатила с новой силой. Я прислонилась к холодному камню и глубоко задышала, пытаясь прогнать слабость и страх. Руки все еще дрожали, а в висках стучало.
А затем я едва успела собрать волосы и меня вырвало моим завтраком. И не один раз.
***
Мама часто рассказывала мне о ее времени в академии, и я, до попадания сюда, была склонна верить тому, что это лучшее время в моей жизни. Я была склонна доверять ее рассказам, однако пока вообще не сталкивалась ни с чем из того, о чем она говорила. Она утверждала, что я заведу себе здесь самых преданных и могущественных друзей, но у меня была пока только Фло, а остальные склонны были обходить меня стороной из-за того, что я была хуже их. Да, в мире магии все, как ни странно, держалось на магии. Слабость здесь вовсе не почитали, а презирали. Здесь заключились магические союзы – чем сильнее у магов способности, тем только лучше. Так что, мы с Хейл в данный момент времени скорее были отбросами общества. Однако я была уверена в том, что как только она разовьет свою силу на достаточном уровне, она оставит меня. Все оставляли. Кроме Десмонда и мамы.
Мама так же частенько говорила, что это время, когда тебя обучают в академии, похоже на сказку. Снова промах.
«Твои наставники станут твоим лучшим проводником в мир твоих сил» – снова гребаный промах. Мой наставник пытался убить меня. И конкретно из-за этого пункта я разозлилась больше всего, поэтому на эмоциях я пошла искать Винсента. Я готова была даже умолять Эдриса забрать меня к себе, если тот позволит. Но оставаться с Беллами было сродни самоубийству.
После того как я приняла душ и пришла в себя (меня все еще трясло, как осиновый лист), я отправилась на поиски Кеннета. В академии сегодня был заслуженный выходной для всех курсов, и именно этот выходной испортил мне Арчи своей выходкой.
Фло даже не пыталась спрашивать, что произошло, она лишь открывала и закрывала рот, подтянув под себя подушку. Я вышла из комнаты и молнией пронеслась по коридорам, пытаясь обнаружить хоть где-то светловолосого. Предполагала, что он, вероятно, в крыле старшекурсников, но туда нам пока было запрещено заходить.
Хотя, какая, к черту, разница запрещено или нет, если в итоге Арчи любит наказывать меня за всё, что угодно. Если он меня заметит, думаю, после сегодняшнего я справлюсь со всем, что этот идиот мне приготовит.
Я выжидала в тени на лестнице, следя за тем, как девушки скрываются в своих комнатах, а затем прошла вглубь коридора и осмотрелась. Никого и ничего. Только я собиралась сбежать отсюда, как на лестнице меня поймали за руку, и это был не кто иной, как тот, кого я и искала.
– Тебе нельзя здесь находиться, – Винсент насмешливо приподнял брови, оглядывая мой разъяренный вид. С нашего «занятия» с Арчи прошло уже два часа, но я не сумела совладать с эмоциями и успокоиться.
– Я знаю, я искала тебя, – торопливо проговорила я. Он прошелся по мне скептическим взглядом, а затем завел меня в какой-то угол, затем в еще один, и мы оказались на балконе башни.
С чего я вообще решила, что Винсент – самый адекватный из этой троицы? Может, он прямо сейчас скинет меня с балкона?
– Если Арч обнаружит тебя здесь…
– Мистер «я раздроблю тебя руку» меня накажет, я знаю, – я фыркнула, и Винсент пустил тихий смешок. – То есть, ты не будешь ему говорить о том, что видел меня здесь?
– В зависимости от того, что ты собираешься мне сказать, Прескотт, – голубые глаза с интересом оглядывали меня. Я была наконец в своей привычной одежде, а не в форме в виде черных брюк и черной футболки с гербом крыла Тьмы, так как сегодня это было разрешено. Винсент тоже был в синих джинсах и бежевой толстовке, чем даже походил на нормального обычного человека.
– Забери меня к себе в отряд, – на выдохе произнесла я.
– Нет.
– Пожалуйста? – я умоляюще посмотрела на парня, стараясь держать себя в руках и не закричать от отчаяния.
– Что у вас случилось? Десять дней ты вполне нормально функционировала в его отряде.
Я должна была помнить, что Кеннет был другом Беллами, когда шла сюда. Я должна была помнить, что эти трое постоянно были вместе, где бы то ни было, и он не стал бы так просто соглашаться. Я совершила глупую ошибку, как и всегда. Я ведь даже ни разу не разговаривала с Винсентом раньше, с чего вдруг решила, что этот человек – нормальный?
– Он пытался меня убить, – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать. Голос дрожал от едва сдерживаемых эмоций. – Он заставил меня заимствовать свою силу.
– И ты не умерла, – все насмешливые нотки исчезли с его лица, сменившись настороженностью. – Это хороший знак.
– Ох, серьезно? – я обхватила себя руками, снова чувствуя тот леденящий ужас, ту всепоглощающую пустоту.
– Послушай, Элеонор, – тон светловолосого смягчился, и мне даже показалось, словно он жалеет меня. Он помнит мое имя, а не только фамилию, это уже плюс, не так ли? Может, он все же изменит свое решение. – Методы Арчи иногда бывают слишком жестокими, это факт, но вряд ли он хотел тебя убить, все же он мог и остановиться, если бы почувствовал, что ты не выдерживаешь. Он никого не жалеет, но потом ты скажешь ему за это спасибо.
– Но он сказал, что другие пять человек взорвались, значит, тогда он не почувствовал и…
– Он почувствовал, но те маги настаивали. Ты же не думаешь, что в нашем мире все так просто, – Винсент неопределенно пожал плечами. Его слова немного успокоили меня и в то же время насторожили.
– Значит, ты не заберешь меня к себе? – предприняла еще одну попытку я.
– Как только списки утверждены, мы не имеем права что-то менять, – размыто ответил мне Кеннет. – Если будет совсем невмоготу, ты можешь попробовать обратиться к мистеру Каэлу, тогда соберется совет и, возможно, лишь возможно, что тебя отдадут мне или Эдрису. Но из-за этого все будут считать тебя слабачкой.
– О, я поняла. Все и так считают меня слабачкой. Так что нет, спасибо, – я рвано выдохнула. – Это путь прямиком в ад.
– Предположительно, – Винсент мягко улыбнулся. – Советую тебе просто быть с ним поосторожней.
– Спасибо за совет, – я выдавила из себя натянутую улыбку. Так себе совет, если честно. – Ты не расскажешь ему, что я была здесь и просила тебя об этом?
– Я тебя не видел здесь, – парень отвел от меня глаза. – Выйдешь с балкона и два поворота налево, спуск, и ты окажешься на улице.
– Спасибо, – в этот раз искренне проговорила я. – Ты мне нравишься гораздо больше, чем Беллами.
– Это бы задело его эго, – Винсент зарылся пальцами в свои светлые волосы и зажмурил один глаз из-за яркого солнца.
– Он бы справился, – пробормотала я, а затем юркнула за дверь, собираясь поскорее уйти отсюда.
Весь вечер после ужина мы провели с Фло сначала в библиотеке, а затем в зале. Я немного успокоилась и пришла в себя после слов Кеннета, что все же Арчи не собирался убивать меня (это все еще не факт), и старалась не думать о том, кто попадется мне завтра. Хейл переживала гораздо больше моего, что было видно по ее дерганым движениям и нервному постукиванию ногой, когда мы читали книги. Она была на измене, и я старалась не донимать ее вопросами. Я и так помогала ей, чем только могла. Возможно, это было эгоистично, но на поддерживающие разговоры я не была настроена. Я знала: если ей попадется парень, она проиграет; если ей попадется такая, как я, она тоже проиграет. Это было неизбежно. Надеялась, что я тоже смогу выдержать, кто бы мне ни достался.
Глава 5
«Дорогая Эль, близится твой первый бой. Мама всегда дралась лучше, чем я, так что я знаю, что она научила тебя всему, что знает сама. Помни, что выносливость, быстрота и ловкость гораздо важнее, чем просто сила в мышцах. Первый спарринг проходит без использования магических способностей, так что постарайся обрести в себе опору и не полагаться ни на что магическое. Никогда не бойся крови и увечий – это самое легкое, что ждёт тебя в нашем мире».
Ох, знал бы ты, отец, что и полагаться то не на что.
Первый бой не был чем-то важным, я бы сказала, что это была бесполезная демонстрация физической силы. Но нельзя было отрицать того, что это прекрасное «до», чтобы было куда стремиться дальше.
Сердце колотилось где-то в горле, выбивая ритм, похожий на похоронный марш. Я стояла в зале, сжимая и разжимая ладони, пытаясь прогнать дрожь. По всему помещению стоял гул голосов – смех, ободряющие крики, злые возгласы. Здесь собрались все желающие со всех курсов. Запах пота и адреналина висел в воздухе густым туманом.
Меня радовало во всем этом только одно: сводом законов было запрещено убивать мага на первом бою в академии. На этом примерно все.
Я наблюдала, как маги выбивают дурь из друг друга, содрогалась, но даже и не думала в сторону своей прежней жизни. Даже после вчерашнего эксперимента Беллами надо мной я не горела желанием возвращаться домой и жить жизнь, которая была похожа на жалкое существование и утопание в море жалости к себе.
Каждое имя, что не было моим, приносило короткое, жгучее облегчение. Я искала в толпе Флоренс. Она поймала мой взгляд и сделала ободряющий жест, но ее лицо было бледным, и она уже заранее готовилась к проигрышу.
Винсент, Эдрис и Арчи наблюдали за боями с особенным вниманием. Складывалось впечатление, словно им абсолютно наплевать на то, что происходит, но взглядов от своих подопечных, сражающихся на матах, они не отводили.
Когда Кэрол, однокурсница наших наставников, стала объявлять новую пару, мое сердце зашлось еще сильнее. Я уже знала, что из ее уст прозвучит мое имя.
– Элеонор Прескотт и Райли Вандервуд.
Это было похоже на то, что все-таки Беллами не вмешивался в жребий.
Тихий смешок пронесся по залу. Я медленно прошла в сторону матов, чувствуя, как десятки глаз впиваются в меня. На противоположной стороне уже ждал Райли. Высокий, жилистый, с насмешливой ухмылкой на некрасивом, но выразительном лице. Он из отряда Эдриса. Один из тех, кто особенно усердно меня травил.
– Эй, Прескотт, – позвал меня Арчи, и я остановилась, метая в него самый враждебный взгляд из всех имеющихся в моем арсенале. – Если ты проиграешь, попортишь мне статистку, а я не хочу платить за этих двух придурков в баре, так что, будь добра: постарайся.
Эдрис поджал губы, стараясь не рассмеяться, Винсент лишь приподнял брови, а на его губах заиграла едва сдерживаемая улыбка. Беллами же был как всегда непоколебим и стоял, скрестив руки, с бесстрастным выражением лица. Значит, они все втроем поспорили, чей отряд выиграет. Прекрасно.
Я была в курсе глупой традиции на тему того, что в конце первых боев проходит голосование за самый зрелищный. Тот, кто выигрывал и в бою, и в голосовании, удостаивался чести пойти со старшими в бар. Это был единственный выход из академии до первого испытания, а значит, многие стремились заполучить такую возможность.
Сначала меня обуяло желание проиграть ему на зло, но гадское выражение лица Райли быстро привело меня в чувства.
– Ну что, готова поиграть? – бросил мне достаточно громко Вандервуд, и несколько человек захихикали. – Готова показать, насколько ты никчемна?
Никчемна. Никчемна. Никчемна. Все так любят повторять мне это.
Я проигнорировала его, заняв боевую стойку. Колени полусогнуты, вес равномерно распределен. Выносливость, быстрота, ловкость – слова отца всплыли в памяти сами собой.
Райли не стал тянуть. Он ринулся на меня сразу, как голодный зверь, его кулак понесся в мою голову. Я успела отскочить, чувствуя, что это только начало.
– Бегаешь хорошо, – язвительно бросил он, меняя стойку. – Наверное, много тренировалась, убегая от тех, кому твой папаша насолил?
Его слова впились в меня острее, чем любой кулак. Я почувствовала, как по щекам разливается жар. Я сделала выпад, пытаясь ударить его в корпус, но он легко парировал и ответил резким ударом в ребра.
Боль пронзила бок, заставив меня резко выдохнуть. Я отступила, пытаясь отдышаться.
– Что, слабовато? – он насмешливо покачал головой, медленно двигаясь в мою сторону.
– Если ты высунешь голову из задницы, то поймешь, что тебе отрабатывать и отрабатывать свои удары, – процедила я сквозь зубы, ощущая злость и ненависть, разливающиеся по всему моему телу. Люди вокруг одобрительно засвистели на мой выпад, им явно нравилось это представление, но они все еще ждали, когда я наконец сломаюсь и он сумеет хорошо поколотить меня.
Райли мои слова разозлили, глаза запылали нескрываемым гневом.
Я снова бросилась в атаку, на этот раз серией быстрых ударов. Один попал ему в плечо, второй он заблокировал. Мы сошлись в клинче, его лицо было в сантиметрах от моего.
– Тебе здесь не место, – прошипел он свои любимые слова так, чтобы слышала только я. – Твоя сила – это насмешка для такого сильного крыла, как Скотади. Ты и вся твоя семья – это насмешка для Физиса.
– Чем конкретно тебя это так задевает? – я рванулась, пытаясь вырваться, но он был сильнее. Он перекрутил мою руку и резко толкнул меня от себя, из-за чего я едва удержалась на ногах и не рухнула на пол. Я должна была собраться и ответить ему не словами, а действиями. Он выводил меня из равновесия своими репликами, а я была только рада этому поддаться.
Его кулак врезался в мой нос, и кровь хлынула из него практически сразу же. Это был последний удар, который я допустила в свою сторону. Кровь теплой струйкой потекла по губе, солоноватый вкус заполнил рот. Боль в носу была острой, оглушающей, но именно она и стала тем переключателем, что вырубила ярость и включила ледяную, безжалостную ясность ума.
Я выпрямилась, не пытаясь остановить кровь. Просто вытерла тыльной стороной ладони подбородок, оставив алую полосу. Райли бахвалился перед своими прихвостнями, даже поднимал ладони, прося кричать погромче в его честь. Он смотрел на меня с глупой, самодовольной ухмылкой, ожидая, что я сломаюсь, заплачу, побегу. Сдамся.
Я молниеносно сократила расстояние между нами, из-за чего он даже не успел опомниться. Мой первый удар пришелся в предплечье, которым он пытался прикрыться. Не сильный, но точный, выбивающий. Он ахнул от неожиданности, и его защита на мгновение дрогнула. Все вокруг наконец закрыли рты и затихли.
Второй удар – ребром ладони в горло. Не со всей силы, но достаточно, чтобы он захрипел и попятился назад, выпучивая глаза. Я наносила ему удар за ударом по ребрам, лицу, почкам и внутри совсем не торжествовала из-за того, что у него тоже пошла кровь, но такова была наша реальность.
Я не давала ему опомниться. Не давала перевести дух. Я стала тем, кем всегда должна была, – воплощением ярости, которую копила все эти годы. Каждый пинок, каждый толчок, каждое обидное слово – все это теперь возвращалось к нему через меня.
Я схватила его за плечи и нанесла удар коленом в солнечное сплетение. Он сложился пополам с булькающим стоном, а затем упал на мат. Я села на его грудь, придавливая коленом горло, а после схватила его за волосы и резко дернула на себя, заставляя посмотреть мне в глаза.
– Сдавайся, – прошипела я.
– Пошла ты, – выплюнул он и стал откашливаться кровью.
– Кто из нас теперь никчемный, ублюдок, – я зарычала, а затем засадила ему локтем по виску, из-за чего он отключился. Я не была столь принципиальной, чтобы услышать от него мольбу о пощаде или слова о том, что он хочет сдаться мне. Мне вполне хватило и этого.
Я медленно поднялась с него, чувствуя, как в венах не прекращает бурлить адреналин. Я кинула на его тело взгляд, надеясь, что он очнется как можно позже, а затем подняла глаза на толпу людей, которые смотрели на меня с нескрываемым недоумением. Райли был на голову выше меня и в ширь гораздо больше, но он слишком много внимания уделял своему самодовольству, за что и поплатился.
– Хорошая работа, Прескотт, – уголок губ Беллами дернулся, когда он осмотрел меня с головы до ног. Неужели этот парень вообще умеет улыбаться? Не как кровожадное животное, а как человек.
Я опустила глаза чуть ниже, на себя, и заметила, что была вся в крови – и в своей, и в Райли. Меня передернуло, а затем на место адреналину пришла оглушающая пустота. Целитель подхватил меня под руку прежде, чем я успела что-то ответить своему наставнику, а после повел меня к себе на кресло в углу зала. Краем глаза я заметила, как друзья Вандервуда стянули его тело с матов, а затем потащили ко второму целителю.
Целитель – пожилой мужчина с усталыми глазами и мягкими шершавыми руками – молча обрабатывал мой разбитый нос. От его прикосновений исходило легкое, едва заметное тепло, и боль понемногу отступала, сменяясь тупой, ноющей тяжестью. Я сидела, уставившись в одну точку на полу, и пыталась не думать. Не думать о том, что я только что сделала.
– Держись, – тихо сказал целитель, и кость в носу с щелчком встала на место. Я даже не дернулась. Онемение расползалось по телу, притупляя не только физическую боль, но и все остальное. Стыд. Страх. Позорное, дикое удовлетворение.
Я наблюдала за тем, как вызвали Фло вместе с девушкой из отряда Винса, и удивилась тому, как неплохо она держалась. Значит, наши занятия вовсе не прошли даром, а это уже было хоть каким-то плюсом. Хотя Хейл не победила, но зато ей ничего не сломали. Не было ни крови, ни идиотских словечек в ее сторону. Только лишь синяк, расползающийся по ее щеке, и я знала, что она будет от него в восторге и не даст никому его вылечить.
– Ты видела? – она подбежала ко мне, когда я уже поднялась из кресла целителя, забирая у него из рук предложенные влажные салфетки.
– Ты отлично держалась, – я оперлась на подоконник, вытирая медленными движениями свою и чужую кровь с лица.
– А как держалась ты! – взвизгнула девушка. Только она могла так радоваться таким вещам. – Мне кажется, когда ты начала ему отвечать, весь зал задержал дыхание. Ты была первой, кто довел противника до отключки.
– Ты так говоришь, будто я должна порадоваться этому, – я покачала головой, но на моих губах появилась небольшая улыбка.
– Должна, – она живо закивала, вырвала у меня пачку с салфетками и стала помогать мне. – Райли постоянно обижает тебя ни за что.
Фло говорила «ни за что», в то время как Райли и большинство других считали, что за дело. Проблема теперь была в том, что он, с вероятностью в двести процентов, не пережив проигрыша, начнет издеваться надо мной еще больше.
– Осталось три боя, и будет объявлен результат голосования за самый зрелищный. Ты уже кинула бумажку? – она щелкнула пальцами, и на ее ладони появился клочок бумаги, где было написано мое имя; щелкнула еще раз и тот упала в ящик, что стоял у стены.
– Я не буду. Не хочу этим заниматься, – честно призналась я.
– Голосовать за свой бой нельзя, но… честно, я думаю, что победишь ты, – говорила девушка, сияя так, словно я сегодня могу выиграть не поход в бар, а новую, нормальную силу.
– И что в этом хорошего?
– Разве тебе не хочется послушать истории наставников и просто отдохнуть где-то за пределами академии? Выпить, в конце концов.
Лишь мысли о том, что мне придется проводить в обществе этих троих время, заставляли съежиться.
– Из этого всего мне хочется только выпить, – я тяжело вздохнула. – На остальное мне наплевать. Мне нормально и в пределах академии, я не успела соскучиться по Аэтерии.
Аэтерия, мой родной город, находился совсем рядом с академией, так как она располагалась в пригороде.
Когда бои закончились, я почти что забыла о том, что это голосование вообще в принципе состоится. Я смотрела в окно на огромные зеленые просторы академии и думала лишь о том, что хочу уже уйти отсюда и помыться. Когда Фло сжала мою руку и радостно вскрикнула, я выругалась, надеясь, что произошла ошибка.
Все та же девушка, что объявляла наши пары на бои, теперь объявила мою победу в голосовании и подзывала меня к себе. Ноги стали ватными. Гул в зале нарастал, смешиваясь с оглушительным стуком крови в висках. Я чувствовала на себе десятки взглядов – восхищенных, завистливых, злых. Фло толкнула меня в спину, заставляя выйти на открытое пространство. Если до этого я привлекала к себе и так слишком много внимания своим существованием, то теперь просто была ходячей мишенью.
– Иди же! – прошептала Хейл, сияя как новогодняя елка.
Я подошла к девушке, и она что-то стала рассказывать мне о том, что я с собой могу взять одного человека. Я обвела взглядом зал, чувствуя, как кто-то прожигает своей ненавистью мою спину. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что Райли уже очнулся.
Это будет кошмарный вечер.
***
– Ты вымыла кровь из волос, как мило, – окинув меня быстрым взглядом, проговорил Арчи. – Но вы опоздали.
Я посмотрела на наручные часы, подмечая, что мы опоздали всего лишь на две минуты.
– Нам так жаль… – начала лепетать Флоренс, сжимаясь.
– Нам не жаль, это всего лишь две минуты. Вы можете не брать нас с собой. Скажешь там кому-то сверху, что наказал меня таким образом за опоздание, – фыркнула я, из-за чего три пары мужских глаз уставились на меня. Хейл так вообще стала бубнить какую-то молитву о спасении.
– Как ты смеешь так разговаривать с наставником? – выпятив грудь вперед, злобно спросил Эдрис.
– Расслабься, Эд. Прескотт любит напрашиваться, я потом научу ее дисциплине, – Беллами шикнул на него. Похоже, Арчи пребывал в хорошем настроении. – Послушайте, девочки, место, куда мы сейчас переместимся, не должно ни с кем обсуждаться. Вы будете сидеть за своим столом, мы за своим. Никто никому не мешает и никто никого не трогает. Если попытаетесь смыться или нажаловаться, я…
– Взорвешь нас? – выгнув бровь, поинтересовалась я. Куда они собрались переместить нас?
– В точку, – он щелкнул пальцами. – Мы договорились?
– Договорились, – проговорила я, медленно кивая. Тогда Винсет резко исчез, Эдрис нехотя подозвал к себе Фло, а я неуверенно шагнула в сторону Беллами. Тот не церемонился, не рассказывал мне, как Фло, что сейчас будет перемещение. Он схватил меня за руку и притянул к себе, после чего мы сразу же испарились с территории академии.
Я пока не умела нормально перемещаться, у меня получалось делать это лишь на небольшие расстояния, но этот жуткий гул в ушах, когда мы с мамой оказывались в человеческом мире, я помнила прекрасно.
Стоило мне почувствовать землю, я отшатнулась от своего наставника, закрывая уши и пытаясь отдышаться. Я не делала этого уже два года и отвыкла от этого.
– Что мы здесь делаем? – спросила я, следуя за Арчи, что уже успел подойти к Винсенту, ждущему нас у входа в бар.
– Где «здесь»? – Беллами слегка склонил голову набок, словно дразнил меня.
– Ты знаешь. Нам запрещено здесь находиться, граница закрыта уже как два года, – я перевела на Винсента взгляд, и тот лишь неопределенно пожал плечами.
– Официально – да, но здесь достаточно вкусное пиво, – Арчи указал пальцем на здание сзади него. – Меньше вопросов, Прескотт.
– Это приказ? – брови свелись к переносице, а волнение с новой силой захлестнуло меня, когда я быстро осмотрелась и поняла, что мы находимся в Дублине.
– Если тебе так понятнее, – в его глазах сверкнуло недовольство, которое растворилось сразу же, как появились Эдрис с Фло. Она явно путешествовала так впервые, потому что на ее лице читался чистый ужас, и девушка плакала из-за жуткого звука в ее голове. Я подхватила ее и завела в бар, в который и было запланировано это путешествие.