Марианна – угроза информационной безопасности

В том детском признании я рассказала брату, что мечтаю о высоченном брюнете с голубыми глазами. Ни одного совпадения со Стасом. А бабушка зачем-то в шутку упомянула об этом в своем свадебном тосте.

Зато в моем муже был таинственный X-фактор, который невероятно влек меня к нему. На самом деле мне сложно рассуждать о мужской красоте, нет собственных мерок для неё, нет насмотренности, как нынче модно говорить. Не привыкла разглядывать незнакомцев. И когда Лиза, пока ещё свободная барышня, обращает моё внимание на так называемых «горячих красавчиков» на улице, я не могу понять её восхищения. Самые обычные мужчины.

Мне важны не столько визуальные черты, сколько что-то невидимое, едва уловимое: аромат одеколона, голос, манера смеяться, то, как я чувствую себя рядом с этим мужчиной, его повседневный словарь, температура рук, крепость рукопожатия и даже ткань одежды на нём. Именно поэтому у меня нет любимых актеров-мужчин.

Моих парней до Стаса сложно назвать девичьими грезами. Ни разу не встречалась с кем-то похожим на парня с обложки журнала «GQ» или «Men's Health». И читая любовные романы, никогда не могу сложить в голове визуальный образ пылкого героя, лицо будто размыто. Виталик, моя первая, детская и самая долгая любовь, был невысоким, ходил в очках в старших классах (но стильных, в коричневой оправе), массивный нос с горбинкой. После его отъезда на учебу в Питер, мне нравился самый настоящий Винни-Пух, Даня – милый пухляш (но не совсем Карлсон, конечно), который чуть-чуть косолапил при ходьбе. С ним ничего не вышло – он дружил, а я втрескалась. Впрочем, ненадолго. Мы общались всего одно лето.

Мама говорила, что у меня, вероятно, проблемы с самооценкой, раз подсознательно избегаю сильных, умных и привлекательных парней, считаю себя недостойной. Ей и Стас понравился не сразу. Когда я поняла, что влюбилась, то примчалась домой на крыльях нового чувства. У меня никогда не было секретов от неё. Мама замечательная, теплая, откровенная и очень-очень мудрая. Не выставляет себя эталоном праведности и высшего разума, не раз рассказывала об ошибках молодости, глупостях, то, о чём другие матери стыдятся рассказывать дочерям.

Я показала ей фотографию Стаса и рассказала о встрече после долгой разлуки, о нашем первом поцелуе, о том, как он провожал меня до дома и играл с волосами, какой он талантливый и одаренный, и восхитительный.

Мама с минуту изучала снимок, а потом сказала: «Видно, он сильно любит себя, а нужно, чтобы любил тебя. Больше себя. Это главное в мужчине. Для своей любимой женщины они готовы на любые свершения, добиваются высот».

Да, Стас щепетильно следит за собой, особенно за кожей, любит дорого одеваться. Но он говорит: «Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи». И, действительно, его одежда долго выглядит, как новая, хорошо сидит на нём. Разве это плохо?

Мама была в курсе развития наших отношений, а вот для папы знакомство с женихом за месяц до моей свадьбы стало большим сюрпризом. Он был погружен по самые уши в работу, чтобы у его девочек, меня и мамы, было всё. Мы к тому моменту получили дипломы: я – с отличием, Стас – без троек.

Бабушка испытала лёгкий шок на свадьбе, когда впервые увидела моего мужа. А ведь он чуть ли не встретился с ней волей комичного случая годом раньше. Родители уехали в отпуск на море. Впервые вдвоем, без детей. Я никак не могла полететь с ними – сначала сессия, потом производственная практика. Брат, пользуясь отсутствием родителей, укатил на два выходных дня с девушкой на озеро за город.

Я пригласила в гости Стаса. Впервые. Ничего такого, всё было целомудренно. Мы сидели в моей комнате на диване и собирались посмотреть какой-нибудь фильм, когда услышали звук проворачивающегося ключа в замке, а потом и командирский голос бабули в коридоре. Папина мама – суровая леди. Я велела Стасу лезть с шкаф-купе и сидеть там тише воды. А сама с удивленными и радостными возгласами вылетела из спальни обниматься с бабушкой. Не знала, что родители оставили ей ключи от дома.

– Вот пришла вас с Костей навестить, – и пошла по комнатам. Интуиция у неё, что надо. Благо не додумалась шкаф открыть.

Я поставила чайник и приготовилась к бесконечным историям из бабушкиной молодости и отцовского детства, которые знала наизусть, но почтительно слушала. Мы выпили, наверное, по литру чая со смородиновыми листьями, которые она привезла, и моими домашними заварными пирожными, приготовленными для Стаса. Тогда он из вежливости их ел, а после свадьбы признался, что категорически не приемлет сладкое, считает его бесполезным наркотиком и даже заставил меня посмотреть шокирующий фильм «Сахар». Хотя это не помешало ему предложить пару лет назад взять кредит и открыть мне кофейню. Я струсила. Вдруг ничего не выйдет, а долг останется. Если бы на собственный капитал, может быть, я и решилась. Обожаю печь и создавать особую атмосферу на кухне. Стас знает, что собственная маленькая кофейня – мечта №2 для меня. Мечта №1 – писать и публиковаться, но и на это я не решусь.

Стас просидел в тот далекий день в шкафу до самых сумерек. Я уж подумала, что бабуля решила заночевать у нас. И когда она все-таки ушла, мы со Стасом смотрели в обнимку «Осень в Нью-Йорке». Я разревелась, как дурочка. Никак не могла успокоиться, представляя, что Стас может умереть раньше меня. Он молча усадил меня к себе на колени, прижал к груди и легонько покачивал, а потом включил «Пятьдесят первых поцелуев» с Адамом Сэндлером и Дрю Бэрримор, чтобы развеселить. Стас необыкновенный и такой чуткий, никогда не злится при виде женских слёз, как это бывает у других мужчин, хотя и выглядит растерянным.

Да, бабуля умела вызвать краску на лице своими слишком прямолинейными словами. Догадайтесь, о чем она спросила у меня по телефону на следующий день после свадьбы?

– Ну и как тебе ЭТО? – я чуть не поперхнулась утренним чаем, но сделала вид, что не понимаю, о чем она говорит. – Как тебе половая жизнь?

Не могла же я признаться почти семидесятилетней, советской до мозга костей женщине, что была на седьмом небе от этого невероятного парня, ходячего парадокса.

Во время последнего вальса мой очаровательный жених, не вымолвивший и слова за весь вечер, бережно отвёл локоны от моего уха и прошептал то, от чего я моментально расплавилась:

«Я хотел тебя… – он поцеловал меня в шею, незаметно прикусив её легонько, и продолжил фразу, – каждый день… четыре года подряд».

По венам побежала жаркая слабость, сначала разливаясь по рукам и добираясь к бёдрам, коленям. Я не слышала таких слов никогда. Только в фильмах.

Осознание, что мы первые и единственные друг у друга, настолько близкие, ударяло в голову, доводило до дрожи, снимало все защитные блоки и вышибало предохранители, а ведь мы не пили даже шампанское на свадьбе.

Стас, как истинный белый сенсорик (да, психологию мы тоже изучали целый год в университете), оказался волшебником прикосновений. Я и не догадывалась, что такой молчун, будет настолько смел и уверен с женским телом. Была приятно удивлена, ведь, как пессимист, не ожидала звезд с неба в свой первый раз. Мягкие поглаживания, требовательные укусы и глубокие поцелуи, никакой спешки, неловкости и сомнений, будто Стас читал мои мысли и желания. Он гораздо лучше общался на языке тела, так точно выражая и улавливая каждый оттенок эмоций и моих ощущений через касания. Не пришлось ни о чем его просить (а я бы ни за что и не осмелилась попросить) или намекать, он просто медленно и правильно делал меня своей. Даже целовал иначе, чем до свадьбы, со страстным шёпотом между касаниями губ. Если раньше казалось, что мы едем с горки на велосипеде, и его рука осмотрительно лежит на рычаге тормоза, то теперь оба мчались, как одержимые. Одержимые друг другом.

Наутро Стас со смущенной улыбкой признался, как сходил с ума и пилил себе мозг целых четыре года, чтобы не думать о том, как прикоснуться ко мне, как украдкой разглядывал, но этого было всегда болезненно мало. Кто бы мог подумать, что он такая страстная натура, ночной маг за плотно сжатыми губами. Осторожный водитель, соблюдающий все правила, оказался безбашенным профессиональным гонщиком. И совершенно неважно, что у нас не было президентского люкса с лепестками роз на шёлковых простынях или джакузи с подсветкой где-нибудь в Альпах. Вместо этого были две свечи и спальня в двухкомнатной квартире, но, когда рядом твой любимый, самый правильный человек, который сгорает от нетерпения провести с тобой не только эту ночь, но и все ночи своей жизни, воспоминания о томительной неге, о каждом прикосновении и поцелуе заседают навсегда, оставляя новые следы в коре мозга.

Когда в очередной раз будете думать об интровертах, как о скромниках на школьном балу, вспомните французский фильм «Амели». Они весьма-весьма изобретательны и пылки.

Отправляю наше совместное со Стасом селфи Милене и иду в тёплую постельку.

Сказ о семи принцессах

Очередной день сурка. Душ. Кофе.

Только Стас сегодня спит. И Марк тоже, на удивление. Чем короче световой день, тем дольше сон моего маленького сына. Оптический обман. Открыл глаза – темно, значит, ночь, надо дальше спать. Всё просто, когда тебе два года.

Сын, внешне вылепленный по образу и подобию моего мужа, по натуре самый настоящий Марк. Такой же громкий, как молоток, причем отбойный молоток. Именно это и значит его имя. А Стас ещё хотел назвать малыша Брендоном, что переводится, как «принц». Но принцы ведь не просыпаются летом в шесть часов утра и не прыгают на животе своей мамы, как на лошадке, не носятся по улице с криками, похожими на сирену, до хрипоты, размахивая палкой. И вообще, Брендон Станиславович, серьезно? Иногда Стас напоминает мне какого-то пришельца вне пространства и времени с созданной его фантазией далекой-предалекой планеты.

Переступаю порог рабочего кабинета и с досадой убеждаюсь, что мой компьютер ещё не починили, системный блок отсутствует со вчерашнего вечера.

Зато Лапшин уже здесь и не дает мне снять пальто, лихорадочно выпаливая:

– Марианна, срочно поезжайте в Ассоциацию, – какие бы ни были между нами тёрки или откровенный хохот временами, стандарты корпоративной этики превыше всего, поэтому друг с другом мы только на «Вы». – Вам пришло письмо сегодня утром. Хорошо, что меня указали в копии получателей. Они там опять мутят какие-то поправки в постановлении о вознаграждении руководящих работников. Если перекроют бонусы нашим топам, то всё – крышка. Не соглашайтесь, поняли? Ну, не мне Вас учить. Спорить Вы – мастерица.

Уточняю номер кабинета и время встречи. У меня ровно час, чтобы добраться. Вылетаю на улицу и ловлю такси. Пробки дикие. И все явно опоздуны. Кто-то бросает машину в запрещенном для парковки месте и несётся к дверям офиса, лишь бы «пикнуть» пропуском и затем спокойно переставить автомобиль на подземный паркинг. Кто-то перемахивает через невысокое ограждение вокруг здания, как лошадь на скачках, чтобы срезать путь до входа.

По привычке тру металлическую пуговицу в кармане пальто, чтобы не нервничать. Сегодня опять снился сон, который не оставляет в покое с пятого класса, напоминая о моем предательском поступке. О нём знает только Стас и мама. И меня страшит расплата. Предательство за предательство. Я пожалела, действительно пожалела о своей слабости. Все эти годы безумно хочу попросить у того человека прощения. Нет покоя. Искала в соцсетях, просила номер телефона у одноклассников. Никто ничего не знает о девушке. А вдруг её уже нет в живых? Может быть, поэтому я так часто вижу Веронику во сне и с самым искренним сердцем каюсь за вероломство. Не могу себя простить.

За воспоминаниями прошлого дорога пролетает незаметно. Хорошо хоть выгляжу сегодня достойно: в чёрном платье-футляре и ботиночках на каблуках. Соберутся все банковские HR-менеджеры в зале Ассоциации банкиров. Прежде чем принять новый закон или поправки в документы в области регулирования деятельности финансовых организаций, его направляют на обсуждение в Ассоциацию. Я член рабочей группы по кадровым вопросам, часто пишу письма в Министерство труда с доводами против тех или иных норм законодательства. Наши юристы говорят, что у меня дар аргументировать и защищать интересы банка. Отступить в споре? Да ни за что. Вхожу в такой азарт, что стыдливость отступает, голос становится уверенным, слова четкими и уместными.

Девушка за стойкой ресепшн с удивлением смотрит на меня и сообщает, что никакой встречи на сегодня не намечалось. Но я же просто так не отстану. Прошу позвонить и уточнить. Результат тот же.

Может быть, Кощеюшка с трясущимися от передозировки энергетиками руками и бегающими глазами не обратил внимания на дату и что-то напутал в рассеянности. Он ведь типичный холерик, вспыхивает, как бензин, а потом долго приходит в ресурсное состояние. Рассеянность и забывчивость – главные недостатки моего босса.

Тем более Ассоциация направляет такие приглашения заранее, а не за час до встречи. Уже подбираю слова для Лапшина, чтобы выразить своё возмущение. Что за шуточки, блин? Столько работы, а я мотаюсь вхолостую.

Рывком открываю дверь в кабинет и тут же закрываю, скрываюсь в коридоре. За моим столом устанавливает компьютер парень из отдела техподдержки, который из-за опозданий недополучил премию. Два квартала подряд. А потом я пригласила его ознакомиться под роспись с приказом о выговоре. В его день рождения. Но я не садист. Честно. Даже не подозревала, что передо мной именинник, пока он с демонической ухмылкой на лице не похвалил мой «подарок». Жутковатый тип, похож на дворецкого из семейки Адамс.

Да, я приношу людям плохие вести. Причем с самой школы. Из-за красивого почерка и репутации честной девочки классный руководитель обязала меня ежемесячно выставлять оценки и пропуски учебы из журнала в дневники одноклассников. Ребятам, конечно же, потом влетало дома от родителей. А ненавидели кого? Правильно, Трофимову Марианну. Некоторые пытались торговаться. Какой смысл? Всё равно тайное станет явным.

Отсижусь в соседнем кабинете у бухгалтеров-зарплатчиков. Они – женщины старой закалки, не опаздывают, не прогуливают и стоически проходят бесконечные преобразования в компании и смену власти. А главное – они меня любят. И эта любовь зиждется на моих морковных кексиках с грецкими орехами, которыми угощаю суровых ко всем остальным дам. Ну, и я не донимаю их вопросами, когда выплатят зарплату, и не пользуюсь резкими духами (у одной из работниц приступы астмы от парфюма и освежителей воздуха).

Да и вообще, в нашем подвале у меня совсем другая репутация. Здесь я не злющая стерва со свистком и резиновой дубинкой. Некоторые коллеги из банка, которые за спиной меня ненавидят, даже не представляют, как я на самом деле выгляжу. Судят только по моим электронным письмам и механическому голосу в телефонной трубке. Один из работников как-то зашёл поздравить нас, девочек-кадровичек (как они любят говорить), с 8 Марта. Принёс торт. Поздоровался с каждой лично. Но когда увидел мой стол в самом углу кабинета и фамилию на пластиковом пропуске, болтающемся на шее, громко засмеялся: «Так Вы и есть Марианна? Мы думали, здесь сидит гром-баба, а ты – такой цыплёночек!»

В день моего рождения Алёна из нашего отдела назвала меня свечкой. Нет, не той, которую покупают в аптеке в качестве лечения запоров. А той, которая несёт свет во тьме и тепло. Вот ведь какой контраст. А всё потому, что они знают меня не по единичному негативному контакту. Знают, что на выходных я пеку брауни. И даже пробовали их. Видели мои слезы, когда получаю заявления о материальной помощи от работников, чей крохотный карапуз смертельно болен. Я приглашала девчонок из отдела в гости, а некоторые из них даже знакомы с моей мамой. Двух красавиц-коллег выдавала замуж, была свидетельницей начала их романов, давала советы и присутствовала на свадьбе. А ещё прямо на их глазах развернулась моя личная драма. Но об этом в другой раз.

Я старше всех коллег в своем отделе, кроме Лапшина, и дольше всех работаю здесь, поэтому ко мне и прилипла роль строгой матушки, которая хотя и может пожурить за допущенные ошибки в работе, но сама же и пожалеет, и выслушает жалобы на сотрудников враждебных нам подразделений, и подкормит вкусняшками, и даст пинка, чтобы шли по домам и не сидели до ночи на работе. Кощеюшке, как мужчине, не хватает этой душевности и гибкости к работницам. Иногда и палку перегнёт, и рявкнет так, что мало не покажется.

Пожалуй, только благодаря нашей команде девчонок, всё ещё держусь на плаву. Если вы думаете, что в HR-департаментах работают только книжные черви, серые мыши и пылевые клещи, настал момент познакомится с хит-парадом наших девочек. По убыванию «народной любви» к ним. Вы же понимаете, что я буду в самом низу по популярности.

Итак, №1 – Царевна Несмеяна. Милая хохотушка, занимается развлекательными и спортивными мероприятиями для работников, закупает новогодние подарки для детей, издает ежемесячную корпоративную газету, владеет графическими редакторами, отменным чувством юмора и навыками нетворкинга. Лихо управляет чёрным Лексусом мужа, пардон, бывшего мужа. И, кстати, потрясающе фотографирует. Если мне нужно что-то от кого-то в этом банке, то можно смело пускать в атаку эту милашку, она достанет любого из-под земли, и этот кто-то добровольно отдаст ей последнюю рубашку.

Почему же тогда Несмеяна?

Глаза у неё не улыбаются, даже если рот расплылся от веселья. Уколы ботокса парализуют мышцы вокруг глаз, чтобы уберечь от мимических морщинок. Мы по секрету знаем, что и губы у Несмеяны ненастоящие, хотя выглядят натурально, и скулы – заслуга инъекций. Кожа на руках шелковая – результат мезотерапии. Наращивание ресниц, ламинирование волос, шугаринг, гелевые ногти. А что насчет коленок? Они-то наверняка настоящие, такие рельефные, стройные. Нет. Но что здесь-то можно было сделать? А вы не знали, как откачивают жир над коленными чашечками? Нет? Целый стакан. И всего за один час обеденного перерыва.

Целлюлит красотка убирает процедурой кавитации. На работе питается из детокс-бутылочек со смузи и малюсеньких контейнеров с салатами. Она не всегда была такой. Год назад наша девочка пережила болезненный развод, а до этого гасила ипотеку и весила на десять килограмм больше. После расставания с мужем у неё что-то прищёлкнуло в голове, и теперь она живет для себя.

На втором месте нашего HR-чарта – Дюймовочка, девочка-полторашка. Покупает одежду в подростковых отделах, потому что носит размер меньше XS. «Маленькие женщины созданы для любви, большие – для работы», – вот, что приходит в голову при наблюдении за жизнью Дюймовочки. За ней ухлестывает парень из Финансового департамента, высоченный, под два метра ростом. Дюймовочка его оформляла на работу в банк два года назад, и тот сразу же втюрился. Приносил кофе, шутил, посылал букеты. Даже заказал билборд напротив здания офиса с надписью: «Анюта, я тебя люблю». Чувствую, пахнет свадьбой. Дюймовочка сообразительная, хорошо знает фишки Excel, несколько месяцев заменяла меня, пока я была в коротком декретном отпуске, но с радостью и облегчением сложила карательные полномочия, стоило только мне выйти. Наверное, потому она лучше других понимает меня. Дюймовочка с каждой зарплаты первым делом покупает одну книгу из классической литературы в лучшем переплете для своей будущей домашней библиотеки. Похвально.