Бесконечный прорыв граймов

– Добрый вечер, Станислав-сан, как всегда, рада вас видеть, – внешне спокойно проговорила принцесса клана Айдо, но я видел огненные искорки в её глазах.

– Стас, привет! Давно не виделись! Здорово, что можем вот так встретиться. Почти как раньше! – как обычно, жизнерадостно улыбалась мне Вита.

Взгляды Добриной и Айдо то и дело соскальзывали на Киру, которая сначала стушевалась, но затем смогла собраться с мыслями. Я почувствовал её локоть, когда она выпрямилась. Как раз Света её представила, и пришёл черед здороваться.

– Добрый вечер, дамы, – твёрдо проговорила наша рыжая. – Для меня честь познакомиться с вами. Сразу хочу принести свои извинения Вите Михайловне. В нашу первую встречу я была довольна груба. Раскаиваюсь.

– Ой… ну что вы… – смутилась Вита.

– Девочки, если можно, давайте на «ты», не на приёме, – вставила свои пять копеек Света.

– Конечно, так будет удобнее, – благосклонно кивнула Кира.

Дэн в этот момент закатил глаза. Смешно ему, блин. У нашей школьницы из рабочего квартала первый выход в свет, пусть и такой неформальный. Конечно, ей тяжело подобрать линию поведения, и не хватает лёгкости.

– Да, можно ко мне на «ты», – мило улыбнулась Добрина. – Рада познакомиться, Кира. Я не держу на тебя зла и, надеюсь, мы с тобой подружимся.

Когда все незнакомые друг с другом перезнакомились, мы расселись по местам и уткнулись в меню. Некоторые ребята испытывали затруднения с выбором блюд, так что я попросил Свету, бывавшую здесь с отцом совсем недавно, поделиться рекомендациями. Вита тоже присоединилась, завязался разговор, мы сделали заказ…

– Ну давайте уже, наконец, выпьем за встречу и знакомство! – подняла бокал с вином Света, когда принесли напитки.

– Ура! – вперёд других поддержал её Миша.

– Кампай!

Послышался стук бокалов и пивных кружек, мы выпили, закусили, и атмосфера за столом стала чуть менее напряжённой.

Тогда-то Вита и затронула главную волнующую её тему:

– Свет, ты если не хочешь, или не можешь, не рассказывай, но… Что именно сегодня произошло? Когда я услышала, что в твоей студии был взрыв, у меня сердце сжалось!

– Признаюсь, мне тоже любопытно, Света-сан, – ровным тоном проговорила Сецука. – Если вы в беде, я приложу все усилия, чтобы помочь тебе.

– Спасибо вам обеим, – тепло проговорила Света, глядя на Добрину и Айдо. – Когда Вита позвонила мне, а Сецу-сан написала, мне стало так светло на душе. Я так рада, что вы стали моими подругами. Так рада, что столько прекрасных друзей поддерживает меня, – она обвела взглядом всех присутствующих и снова впилась взглядом в принцесс кланов. – Поэтому, конечно, я расскажу вам. Честно говоря, я давно хотела рассказать о нашем со Стасом прошлом, да как-то раньше неуместно было.

– Прошу прощения, о прошлом? – будто бы равнодушно спросила Сецука.

– Это, в общем-то, до сих пор секрет, но знать его вам необходимо, чтобы в полной мере понять происходящее, – пояснил я.

– Конечно, никто не узнает от меня ваш секрет без вашего ведома, – тут же отозвалась японка.

– Я… очень рада, что вы доверяете мне и клянусь сохранить тайну в тайне, – быстро произнесла Вита. – Но, Света… если ты не уверена…

– Нет, я уверена, – перебила её моя сестра. – Я хочу, чтобы вы знали.

– Но тайна ведь общая… – робко проговорила Вита.

И внезапно я понял, что все сидящие за огромным столом смотрят в мою сторону.

Я улыбнулся:

– Самые близкие мои люди знают эту тайну. Так что я хочу, чтобы ты, Вита, и вы, Сецука-сан, тоже были посвящены в неё. Особенно ты, Вита.

– Я? – изумлённо проговорила Добрина и хлопнула длинными ресницами.

– Позвольте узнать, Станислав-сан, по какой причине вы выделили Виту-чан? – ровным тоном поинтересовалась Сецука. Однако когда я повернулся к ней, увидел пламя в её глазах.

– Потому что кое-что тяготит и меня, и брата, – раньше меня ответила Света.

Да, как-то незаметно Вита стала очень важным человеком для нас обоих. Но мы с сестрой скрывали, что наш отец собственноручно убивал членов её рода. Как к этому отнесётся Вита? Сможет ли понять, что мы к этому непричастны?

Честно говоря, мне было немного страшно. В тот момент другие наши друзья замолчали и напряглись.

– Вита, – проговорил я вкрадчиво.

– Да? – могучий вайлорд стала похожа на испуганного воробья.

Я смотрел в её большие и зелёные, точно альпийские луга, глаза, собираясь с мыслями.

Я резко произнёс:

– Наш отец – Владимир Князев. Но мы со Светой восемь лет не видели отца и не знали, чем занимается он и его синдикат.

Глава 4

Москва. Историческая столица страны.

В мрачном подвале, подвешенная за толстую цепь наручников к массивному ржавому крюку, висела женщина. Грязная, в изодранном костюме, заляпанном кровью. Её гордость – пышные золотые волосы, сейчас походили на паклю. В этой пленнице мало кто смог бы узнать сильного вайлорда, в прошлом известную в Малахат-сити как вице-босс ныне уничтоженного синдиката «Багряные псы» – Людмилу Петровну Власову.

Пленница внезапно распахнула глаза и взревела:

– Отпустите меня уже! Разве так у Романовских принято награждать героя клана?!!

Звуки шагов, которые Власова услышала ранее, всё приближались. Спустя несколько секунд в двух метрах от пленницы остановился пожилой мужчина с аккуратной причёской с проседью. Несмотря на возраст – а было ему больше семидесяти лет, в каждом движении мужчины ощущалась сила и власть. Казалось, он может хоть сейчас прыгнуть на волка и разорвать тому пасть голыми руками.

Как и полагается главе древнего клана вайлордов.

– Герой ты или нет, Людмила, вопрос спорный, – задумчиво проговорил Аристарх Владимирович Романовский.

– Мы с Костей смогли добыть оба артефакта! Половину из утерянных сокровищ клана! Не щадя себя! Своих людей! И даже своего сына! И ты утверждаешь, что я не могу называть себя героем?! – взревела Власова.

Цепи, удерживающие её, предательски заскрипели, но Романовский даже не шелохнулся.

– Называть себя ты можешь как захочешь, Людмила. Хоть владычицей морской, – спокойно проговорил он. – Дело твоё. Но только в свободное время. А теперь будь добра, скажи мне, как тебе удалось организовать покушение на мою внучатую племянницу?

Серые глаза главы клана впились в лицо пленницы, будто клюв сокола в горячую плоть пойманной мыши.

Но мышь лишь скривилась и фыркнула: