Мрачность +4. Колыбель Богов

– Биргейн… – не скрывая боли в голосе, тихо прошептал Бог Тьмы. – Бедняга… даже спустя столько лет ты пытаешься бороться…

Я никогда не видел лица Старика. Я даже не уверен, есть ли оно у него. Есть ли у него нос? Однако я, как и сопровождающие нас огроиды, в ту секунду предельно четко услышал медленный вдох, а затем плавный выдох – сам так иногда делаю, чтобы успокоиться, приглушить боль или, в крайнем случае, перевести ее в злость. А может, и в ярость.

От фигуры Бога Тьмы в разные стороны разлетелось кольцо черного дыма. Когда Тьма прошла сквозь мое тело, я вздрогнул – столько концентрированного гнева было в ней. Меня будто на миг разорвали на части, однако тут же собрали, оставив лишь неприятное послевкусие и странные мысли в голове.

Какими-то уж слишком человеческими эмоциями фонтанирует Бог Тьмы. Раньше я за ним подобного не замечал…

«Раньше мне не приходилось так долго находиться среди простых смертных, пребывая в понятной для них форме, мальчик», – прозвучал в моей голове его голос. Начал Покровитель говорить раздраженно, однако под конец фразы смог вернуть себе привычное спокойствие.

– Идемте, – произнес Старик, «поплыв» дальше.

Пару минут нашим компаньоном было давящее безмолвие. Первой прогнать его решилась, как ни странно, Нургия:

– Кто такой Биргейн? Так звать Безумного Бога? С кем он борется? С нами? С людьми? Со всеми разумными? Ради чего? – зло бросала она.

Старик не стал тянуть с ответом и, обогнув по воздуху твердодуб, растущий под наклоном и похожий на застрявшую в земле гигантскую стрелу, отозвался:

– Не с вами, девочка, а со своим безумием. Все это, – он остановился возле соседнего дерева и указал на дыру в его стволе: в дыре покоилась громадная ссохшаяся огроидская ступня, – предостережение вам. Чтобы не лезли к нему. Некая его часть… страдает от того, что приходится убивать.

– Страдает?! – вскинулась огроидка. – Это он-то страдает? Ты что-то путаешь, Древний! Страдают те, кому не посчастливилось попасть в руки к этому мяснику! Страдают те, чьи дети, родители, супруги, попались в его руки. Страдают…

– Довольно, Нургия, – негромко, но довольно отчетливо произнес жрец и приподнял губу, демонстрируя мощные клыки и заточенные резцы. – Прости ее, Древний. Безумный Бог похитил ее младшего сына. Ее можно понять.

– Всех вас можно понять, – не оборачиваясь, отозвался Бог Тьмы. – И Биргейна тоже. Я никого не оправдываю. Я лишь говорю, что он сам не хотел бы никого убивать ради продления жизни. Но его безумие требует.

– Ради продления жизни, Древний? Прошу прощения, можешь уточнить? – вежливо попросил Дрохен.

– Обычным Богам нужна Паства. Именно вера людей позволяет им жить. Но для поддержки жизни не нужно слишком уж много энергии. У Богов накапливаются излишки энергии, которые превращаются в их мощь и силу. У Безумного Бога нет Паствы. Его способ накопления энергии тот же, что и у Тления – поглощение жизни. Правда, в отличие от Тления, он не способен пить жизнь из самой земли, воздуха, травы. Только из живых созданий. И чем больше и сильнее это создание, тем, соответственно, в нем больше силы. Поэтому причина, по которой Безумный Бог похищал и убивал ваших сородичей, ровно та же, по которой вы сами ходите в лес на охоту – добыча пропитания. Раньше ему хватало немного, но теперь же Биргейн почему-то был вынужден делать запасы.