Аномальный наследник. Турнир лицея

– Антон, принеси вино белое и закуски, – приказала Морозова и снова повернулась ко мне: – Удивительно другое, – улыбнулась она, – Никита давно не плакал при посторонних. Даже при мне теперь это редкое явление. Он держит себя в руках. Несмотря на то что ему всего восемь, он старается соответствовать должности главы рода. Даже… сегодня… – тихо проговорила она и вздохнула, – даже пережив весь этот ужас, он держался! Изо всех сил он старался не показывать слабости слугам! Но полностью открылся вам. – Боярыня снова улыбнулась.

Когда мы вошли в гостиную, боярыня села на софу и жестом предложила мне сесть в кресло, стоящее рядом.

– Я рад, что сумел оказаться полезным, – спокойно ответил ей.

В этот момент в гостиную вошел дворецкий с подносом, на котором стояли бутылка вина, два пустых бокала и многоярусная тарелка с закусками: кубиками сыра разного вида, тарталетками с креветками, крохотными помидорами и еще чем-то неопределяемым на вид.

– Вы же не откажете мне в своей компании? – многозначительным взглядом посмотрев на бутылку, спросила боярыня.

– Ну что вы, как я могу отказать такой гостеприимной хозяйке? – улыбнулся я.

На ее лице мелькнула полуулыбка. Проследив за тем, как дворецкий наполнил бокалы, она проговорила:

– Антон, оставь нас.

Поклонившись, старик молча удалился, прикрыв за собой двустворчатые двери.

– Ну что ж, позвольте выпить за вас, Аскольд, – подняла она бокал. – За то, что по воле богов вы оказались в нужном месте и в нужное время!

– Благодарю, Екатерина Алексеевна! – кивнул я. Хрустальные бокалы звякнули, соприкасаясь, и мне на язык упали первые капли терпкого напитка. Вкусно! Этот вечер уже не первый раз тешит мою гедонистическую натуру.

Поглотив пикантную тарталетку, я расслабленно откинулся на спинку кресла. Жить хорошо! А хорошо жить, как тут говорят, еще лучше.

Боярыня с любопытством рассматривала меня, о чем-то размышляя. Спустя двенадцать секунд молчания она наконец заговорила:

– Вы необычный человек, Аскольд. Сложно поверить, что вы семнадцатилетний простолюдин.

– Почему же? – усмехнулся я.

– Например, потому, что сегодня вы убили двух человек. Отъявленных мерзавцев и преступников! – злобно прошипела она и тут же спокойнее продолжила: – Но тем не менее двух человек. Не похоже, что вы переживаете об этом. Как и о том, что сейчас пьете вино с регентом боярского рода.

– А зачем мне переживать об уже случившемся? – спросил я, снова потянувшись к бокалу. – Ситуация требовала действовать наверняка, чтобы ни одна случайная техника или пуля не задела беззащитного ребенка.

Она улыбнулась и благодарно кивнула.

– И все-таки вы самую малость ошиблись, – хмыкнул я. Выражение лица боярыни стало удивленным, – кое-что после стычки с теми бандитами я чувствую.

– И что же?

– Облегчение. От того, что их телами занялся ваш род и мне не придется придумывать, как отделаться от полиции.

Морозова на миг в удивлении округлила глаза, а затем усмехнулась.

– Возможно, вам удалось бы все списать на самооборону, но… – Она помрачнела и вздохнула. – Хорошо, что все хорошо закончилось.

Подняв бокал, она припала к нему пухлыми губами и выпила за один присест сразу больше половины. Все-таки сегодня эта женщина испытала сильное потрясение.

– Спасибо, Аскольд, – еле слышно пробормотала она в мою сторону. – Если бы не вы… Если бы вас рядом не было…

Она сжала губы и потянулась к красивой бутылке. Но я опередил ее и сам разлил остатки содержимого по бокалам.

– Галантно, – улыбнулась боярыня и потянулась рукой куда-то под стол. Через несколько секунд дверь в гостиную распахнулась. – Антон, еще вина, – глянув на дворецкого, велела женщина. Затем снова перевела взгляд на меня. На дне ее карих глаз я видел давнюю тоску по сильному плечу.

– За то, чтобы все страшные ситуации разрешались наилучшим образом, – произнес я тост.

Боярыня грустно улыбнулась, зазвенел хрусталь, мы выпили и одновременно потянулись к закускам. Она случайно заделала мою ладонь, но руку, как смущающаяся школьница, не отдернула. Напротив, продлила этот момент на пару секунд.

– Хороший тост, – проговорила она, наконец положив закуску в рот. – Хороший, но наивный.

– Отчаяться легко, – парировал я. – Сложно не сдаваться, несмотря на трудности. Сложно продолжать бороться, находясь в безвыходной ситуации. Сложно верить в лучшее, когда вокруг тебя мрак.

– Хм… – Она склонила голову набок. – От многих подобные слова звучали бы как пустой пафос. Но вам почему-то удается говорить это так, что мне хочется верить. Что ж, за то, чтобы слова не расходились с делом.

Мы допили остатки вина из первой бутылки, и как раз в этот момент вернулся молчаливый дворецкий с новой бутылкой, очередной порцией закусок и чистыми бокалами. Наполнив их, он бесшумно растворился, не забыв закрыть за собой двери.

– И я ведь понимаю, о чем вы… – пробормотала боярыня, покачивая вино в своем бокале. – Я прошла через это. Через этот ужас! – вскинула она голову, поморщилась и снова припала к бокалу. – Я знаю, каково чувствовать, что твой род умирает. На моих глазах тогда, четыре года назад, в глупой войне один за другим умирали члены моего рода… Все, что мне оставалось, – верить. Верить в то, что мой ребенок переживет войну… И… Аскольд… сегодня я испытала тот же ужас… – Она задрожала и тихо заплакала, потянувшись ко мне, как утопающий тянется схватить спасательный круг. Я пересел к ней на софу и заключил в крепкие объятия.

– Теперь все в порядке, – проговорил уверенно. – Твой сын жив, а род будет существовать и впредь.

Рывком поставив бокал с недопитым вином на стол, она повисла у меня на шее.

– Все это время я была сильной! Все видели меня сильной! Я старалась изо всех сил ради рода! Думаешь, я хотела быть регентом! – Отстранившись, она посмотрела мне в глаза. – Нет! Любая женщина хочет быть тылом сильного мужчины! А не сильным мужчиной! Я… я… – Она вновь притихла и уткнулась носом мне в грудь. – Я счастлива, что ты оказался рядом, Аскольд, – прошептала она, пока я гладил ее по волосам. – Сами боги послали тебя мне на помощь… Я… – Она вновь чуть отстранилась и заглянула мне в глаза.

– А ты с честью справилась со своим долгом, – улыбнулся я.

Она обворожительно улыбнулась в ответ и провела ладонью по моей щеке. Я, потянувшись вперед, накрыл ее губы поцелуем. Екатерина замерла, но через секунду ответила со всей своей накопленной страстью. Перекинув ногу, она оказалась на мне. Обнимая ее одной рукой, я скользнул пальцами по пуговицам на платье. Они располагались на спине – такое платье самостоятельно ни снять, ни надеть. Однако я был рад помочь боярыне.

Когда проблема пуговиц была решена, женщина охотно стянула лиф платья к поясу, обнажив плечи и красивую грудь в белом кружевном нижнем белье. Прежде чем я успел расстегнуть ее бюстгальтер, Екатерина стащила с меня футболку…

В телефоне зазвенел будильник. Я быстро потянулся к нему и выключил звук.

– Хм, куда ты в такую рань? – сонно улыбнувшись, поинтересовалась Катя. Закинув на меня длинную ножку, боярыня прижалась ко мне всем своим обнаженным телом.

– Нужно съездить домой, переодеться и ехать в школу, – буднично ответил я, глядя на покрывало, скрывающее прекрасные изгибы моей новой подруги.

– Школу? Хах… школьник. А вчера вечером и ночью ты вел себя как взрослый опытный мужчина, – ответила она, не сводя с меня игривого взгляда. – Воспользовался беззащитной подвыпившей женщиной. И не один раз!

– Ну-ну, не нужно клеветы, – улыбнулся я. – А то ведь и я могу сказать, что властная боярыня воспользовалась зеленым школьником.

– Зеленым? Ха! И еще раз ха! И вообще, тебе семнадцать, так что уже по всем законам можно.

– Ну тогда и еще разок можешь воспользоваться. – Прикинув, что утренней пробежкой можно пожертвовать, я поцеловал ее в губы. Главное – не забыть, что времени не особо много.

Спустя сорок минут мы с боярыней сидели вдвоем в столовой за завтраком. Забавно было видеть ее в домашнем махровом халате. В ранние утренние часы, когда в доме были только наиболее близкие Слуги, боярыня могла себе позволить расслабиться.

– Я вот все раздумываю над твоей наградой, – ковыряясь ложкой в каше, проговорила она.

– Да брось, – отмахнулся я. – Я получил свою награду. Я ведь уже говорил тебе вчера. А после этого получил еще одну. – Я многозначительно посмотрел в ее сторону.