Телепатический удар

Слишком хорошо зная проницательный взгляд братца, я взяла себя под полный контроль, чтобы ничем не выдать. Даже Барелу я не могла признаться в том, что меня угораздило сойти с ума… Да ещё из-за кого? Из-за простого рядового!

Вместо этого я поведала ему вчерашний рассказ Дуэра Ирэ, и мы даже вместе просмотрели отчёт о происшествиях в Музее Загадочного.

– Попытаюсь выяснить, что такого известно об этих обломках… – сказал Барел напоследок.

Потом братец улетел – у него была «медовая неделя». А я всё же отправилась в кабинет и принялась за работу.

В своё время я настояла на том, чтобы это помещение отдали под мой кабинет. Основным аргументом адмирала, отвечающего за мою безопасность, было то, что оно расположено непосредственно у внешней стены замка.

С высоты окна открывается потрясающий вид на Дворец! Однако Дэльвик Кельни переживал, что помещение это более уязвимо, чем внутренние, окна и балконы которых выходят в рекреации. Но я всегда любила его, оно казалось самым уютным. И к тому же, по утрам первые лучи первого солнца Антареса освещают его, и работается гораздо приятнее…

Моё кресло стоит рядом с высоким просторным окном, охранная система которого могла бы соперничать с любой грандиозной дверью главного мега-зала резиденции.

Перпендикулярно окну расположен стол-ком, способный читать любые носители информации, используемые в ООССе, снабжённый авто-пси-пультом, телепортом… а также, как выяснилось, являющийся идеальным полигоном для сбоеизлавливающих песцов.

В системе стола предусмотрена возможность выделения дубль-кома, если вдруг понадобится, чтобы кто-нибудь ещё воспользовался компьютером одновременно со мной. К нему каплей с потолка может опуститься пинокресло. Возвращаясь обратно в потолок, оно растворяется там…

Напротив моего располагается липокресло для посетителей, за ним на стене, возле входа, – зеркало. Окно левее, а справа – липодиван, на тот случай, если посетителей окажется несколько.

Пол устлан мягким ковром. Честно говоря, иногда, когда чувствую, что засиделась, то могу сделать пару упражнений прямо в кабинете…

В стене за моей спиной имеются две скрытые двери. Одна ведёт в косметическую, вторая – в небольшое помещение с массажным креслом, на случай, если я переутомлюсь или взвинчусь. По моему пожеланию там меняются освещение и воздух, может включиться информационно-регенерирующий туман, виртуальное окно или музыка.

Официально моя работа начинается с десяти утра, но я всегда прихожу чуть раньше. Сегодня под настроение подходил голубой цвет, в какой и окрасилась вся обстановка. Чуть поколебавшись, я подбавила кое-где золотистой подсветки, и осталась удовлетворена. Итак, что у нас в повестке дня?

«Дмитрий!» – тут же с готовностью откликнулся внутренний голос.

Королева во мне прохладно попросила его помолчать, вызывая отображение пси-секретаря. На виртуальном экране высветилась схема всех, кого мои Помощники по тем или иным причинам пропустили сегодня на личную аудиенцию ко мне.

Самыми первыми – и почему-то последними – зарезервировали время дремляне. Да уж, с ними в любом случае придётся разбираться мне… Дальше – предъявители Разрешений различных категорий, потом – несколько личных дел… Ну и немного времени на всякие внезапные вопросы.

Часы отобразили десять, и ровно секунда в секунду авто-пульт сообщил, что прибыл посланец с Дрема – я едва заставила себя не вздохнуть.

Собственно, по большому счёту проблема эта досталась мне ещё от предыдущего Короля. Дремляне всегда очень ревностно относились к свободе своей планеты и периодически выдвигали претензии, ставящие в тупик даже Совет ООССа. Слава богам, случалось это не столь уж часто, раз в несколько десятилетий, и Совету удавалось найти выход из зарождающегося конфликта.

Раса тэйров, как они сами себя называют, не гибкая и упрямая, но при этом достаточно инертная. Однако иногда в их поведении случаются всплески, которые не способны объяснить и предугадать даже психологи их собственного происхождения. Например, какая-нибудь идея, в частности религиозная или, опять же, освободительная, может в считанные недели зажечь всех настолько, что они способны на любые безрассудства ради её достижения.

Подобная освободительная идея проснулась и во время правления моего предшественника. Король с Советом своевременно предотвратили конфликт, и надеялись, что хотя бы на ближайшие полвека Дрем снова затихнет. Вероятно, так оно и было бы, если бы недавно дремляне вдруг не обнаружили отсутствие Соглашения О Планетах. И тут уж понеслось…

А теперь вот я оказалась перед вспыхнувшей проблемой, которую маловероятно было затушить безболезненно. Они придерживались единственной линии и не желали слушать какие-либо доводы, вступать в переговоры или искать компромиссы. Честно говоря, даже попытки направить их энергию на иные идеи не приводили к результатам, они вцепились в отсутствие Соглашения, как клещ в жертву.

За время правления я перемирила очень много конфликтных рас и погасила массу мелких вспышек… Но, пожалуй, никогда передо мной не стояло угрозы столь масштабной.

Все срочно поднятые разведчики, спешно созданные комиссии по анализу и комитеты по урегулированию не находили истинных причин и возможных истоков.

Собирались сведения, анализировались слабые места, прорабатывались различные взаимосвязи – но бунтовщики будто специально торопились, не оставляя возможности оттянуть ответ, прийти к взаимовыгодному решению, очень категорично давая понять, что в Объединении больше находиться не намерены и если мы не удовлетворим их пожелание по-хорошему, то они удовлетворят его сами как сочтут нужным…

Через пси-пульт я отдала мысленный приказ провести посланника ко мне. Охранник не всегда провожает сюда посетителей, разве что когда того требуют определённые нормы этикета. Обычно же прибывающих и отбывающих сопровождает небольшой автономный робот-сканер. Он блокирует возможность нападения на меня – несмотря на то, что с оружием, естественно, в кабинет никто не допускается.

Но сейчас на входе был Дмитрий, с самого утра приступивший к новым обязанностям, а мне безумно хотелось видеть его. К тому же, это польстит самолюбию уполномоченного.

Намерение выкинуть Дмитрия из головы испарилось раньше, чем воспоминания о приснившемся сне! Я буквально не могла дождаться, когда снова посмотрю на него, окунусь в глаза его, услышу голос…

Дремлянин вопрыгнул в кабинет, и я с наслаждением увидела зашедшего за ним стражника. Удерживая спокойный королевский облик, лишь скользнула по нему взглядом, заставляя себя сосредоточиться на посланнике.

– Слушаю вас, – произнесла на его языке. Он не стал садиться после моего приглашающего жеста, а предпочёл остановиться, будто собирался поскорее откланяться.

Как и все тэйры, он являлся существом двойного пола – для размножения им не нужен партнёр. В прозрачной голове булькает жидкость, по поверхности бегает глаз. Разговаривают мурлыкающим шуршанием очень подвижных пальцев рук, вполне похожих на человеческие.

На тело посланца был накинут запахивающийся чёрный плащ, кисти рук как всегда открыты. Ног не видно, но я знаю, что это две перпендикулярные пружинистые пластины, нижняя из которых – горизонтальная. Водолеевцы передвигаются прыжками.

По-дремлянски я говорю сносно. Почему-то они не любят Общегалактический, и вообще дремляне – самая замкнутая и необщительная космическая раса ООССа. Однако, не отсылая охранника, мысленно включила переводчик-дешифратор и продолжала на общегалактическом языке. Вдруг очень захотелось, чтобы Дмитрий был в курсе переговоров…

– Итак, что вы хотите?

– Наши требования вам известны, – отозвался тэйр также на общегалактическом, и я отключила дешифратор. Ну хоть решили не демонстрировать принципиальности, уже неплохо… – Если до пятнадцати абсолютных часов времени ООССа они не будут удовлетворены, мы поднимем восстание. Ждать дальше бессмысленно.

Я бросила взгляд на настенные стереочасы. Десять ноль пять Общегалактического Времени, или просто ОВ. После кивнула, не то соглашаясь, не то принимая к сведению – давать конкретный ответ не хотелось. Восстание… Чёрт возьми, мне ставят ультиматум!

– Что-нибудь ещё? – спокойно поинтересовалась, видя, что водолеевец молчит, слегка побулькивая головой. Глаз буквально буравил меня…

– Это всё, мэм. Я был прислан последний раз попытаться решить наш вопрос мирным путём.

– Надеюсь, мы придём к компромиссу, – ответила я.

– Вряд ли здесь уместны компромиссы, ваше величество. Я готов к тому, что вы можете арестовать меня, но восстание начнётся, если Дрему не будет возвращена свобода.

– Вам известно, что существует определённая процедура выхода из Общегалактического Объединения, в частности вы должны предоставить несколько гарантий и договоров – не только мирный, но и ваши планы относительно торговых и культурных связей: что Дрем считает необходимым сохранить, либо планирует оборвать их все.

– Каждая планета изначально самодостаточна, и Дрем не нуждается ни в каких связях. А кроме того, процедура выхода из Объединения предполагает, что была произведена процедура входа. Однако, как вам и нам стало известно, Дрем никогда не входил в ООСС официально и добровольно, поэтому придерживаться процедур, навязанных вами и рассчитанных на то, что Совет всё же каким-либо образом продолжит контролировать нас и наши намерения возобновить любые связи или оборвать их, мы не желаем. Если вы хотите решить вопрос мирным путём, просто отзовите с Дрема Наблюдателей, журналистов, резидентов и всех, кто служит ООССу, предоставив нам свободу и независимость.

С этими словами дремлянин слегка кивнул в знак вежливости и направился к двери.

«Дрем, значит… – отметила я про себя. – О «любой другой планете» речь уже не идёт…»

Я приказала Дмитрию вернуться после того, как проводит посланца. Охранник повиновался. Выглядел спокойно и естественно, однако почему-то показалось, что это лишь видимость. Что в душе он взвинчен всем случившимся.

– Каково ваше мнение о сложившейся ситуации? – поинтересовалась я, когда он вновь вошёл и остановился недалеко от стола.

– Королева хочет посоветоваться со стражником? – спросил не то удивлённо, не то насмешливо. Я поняла, что это своего рода ответ на мою вчерашнюю фразу – которая, очевидно, задела его не меньше, чем «любимая женщина» меня.

Насмешку я совершенно не заметила.

– Да, мне интересен ваш взгляд на вещи, – произнесла как можно ровнее. – Должна же я знать, кого взяла на работу.

Глаза его снова саркастически вспыхнули – возможно, он хотел сказать, что нужно было бы подумать об этом перед тем, как предлагать ему перейти. Но не сказал.

– Выделите планету, и дело с концом, – ответил, по-моему, не особенно вникая в суть проблемы.