Тарелочница. Как он лишил себя любви

Мне семьдесят три года. Моя квартира — стерильный, дорогой склеп. Панорамные окна выходят на ночной город, усыпанный огнями, каждый из которых, я знаю, чья-то жизнь: чужая любовь, чужие ссоры, чужие деньги. У меня есть эти деньги. Их много. Они лежат на счетах, тихо шелестя цифрами, и это единственный звук, сопровождающий мой вечер. Я провожу пальцами по седым волосам и смотрю на своё отражение в тёмном стекле. Старик с глазами, полными подозрительной пустоты…