Всё о Поллианне

Пальцы мисс Полли привередливо перебирали одёжки Поллианны. Все они были заботливо подновлены, подлатаны. Особенно внимательно она пересмотрела накрахмаленное нижнее бельё, сложенное в ящиках комода.

– Оно у меня самое хорошее, – поспешно пояснила Поллианна. – Дамы из благотворительного комитета купили мне полный комплект. Миссис Джонс заявила, что они должны купить мне его во что бы то ни стало. Даже если всю оставшуюся жизнь придётся ходить в церкви по голым полам. Но, конечно, полы голыми не останутся. Мистеру Уайту очень не нравится, когда по полу стучат каблуками. Его это бесит, как выразилась его жена. К тому же у него водятся деньги, и он, конечно, пожертвует на ковёр. Тем более если это его «бесит». Думаю, даже сочтёт за счастье, чтобы поберечь свои нервы… А вы бы на его месте не так поступили, тётушка?

Мисс Полли сделала вид, что пропустила последние слова мимо ушей. Закончив осмотр белья, она повернулась к девочке и довольно резким тоном осведомилась:

– Ты, конечно, ходила в школу, Поллианна?

– А как же, тётушка. К тому же папочка… я хотела сказать, что и дома со мной было кому заниматься учёбой.

Мисс Полли нахмурилась:

– Прекрасно. С осени ты, само собой, пойдёшь в местную школу. Мистер Холл, директор, решит, в какой класс тебя определить. А до тех пор ты будешь каждый день читать мне вслух по полчаса.

– Обожаю читать вслух! Честное слово, тётушка. Но если вам не понравится, как я читаю, с удовольствием буду читать про себя… Но, если моё чтение придётся вам по вкусу, это гораздо, гораздо лучше. Особенно я люблю читать длинные слова…

– Не сомневаюсь в этом, – мрачно кивнула мисс Полли. – А музыкой ты занималась?

– Совсем немножко. Музыка мне не очень-то нравится. В смысле в моём исполнении. Не то что когда её играют другие. Я чуть-чуть играю на пианино. Миссис Грей меня учила. Она играет в церкви. Впрочем, как вам будет угодно, милая тётушка.

– Да уж, – кивнула тётя, слегка приподняв брови. – Как бы то ни было, мой долг следить, чтобы ты получила полное начальное образование. Гаммы, сольфеджио и прочее… А как насчёт рукоделия? Ты умеешь шить?

– Да, мэм, – вздохнула Поллианна. – Благотворительницы меня обучали… Но как-то там у них не очень ладилось. Они всё спорили между собой. Одна говорила, что меня сначала нужно обучить всем приёмам работы с иглой, другая заявила, что прежде всего требуется умение пришивать пуговицы. А миссис Уайт вообще потребовала, чтобы меня первым делом научили штопать и подмётывать.

– Ну ничего, теперь всё пойдёт своим чередом, Поллианна. Я сама буду учить тебя рукоделию… А как готовить, ты училась? Наверное, нет?

Неожиданно девочка прыснула от смеха:

– Меня только-только стали обучать. Как раз в самом начале лета. Но не успели далеко продвинуться. Из-за готовки они перессорились ещё больше, чем из-за рукоделия. Единственное, на чём они сошлись, так это на том, что сначала мне нужно научиться выпечке. Только у каждой был свой особенный рецепт и никто не соглашался уступать. Тогда было решено, что они обучат меня по очереди. Столько-то раз в неделю. Причём каждая на своей кухне… Всё, чему я успела выучиться, – как делать шоколадную помадку и пирог с финиками… К сожалению, на этом наши занятия пришлось прервать…

Голос Поллианны снова горестно задрожал.

– Шоколадная помадка и пирог с финиками, говоришь? – язвительно усмехнулась мисс Полли. – Полагаю, мы это исправим. Притом очень скоро. – Она задумчиво подвигала бровями, потом объявила распорядок дня: – Итак, каждый день в девять утра ты будешь читать мне вслух по полчаса. Но до этого ты обязана навести полный порядок у себя в комнате. По средам и субботам с половины десятого будешь помогать Нэнси по кухне. В остальные дни недели – заниматься со мной рукоделием. Во второй половине дня – музыкой. Времени предостаточно. Само собой, я найму тебе учителя…

Сделав это объявление, мисс Полли решительно поднялась со стула. Поллианна в ужасе воскликнула:

– Но тётушка, тётушка! А когда же мне жить? Просто жить? Если всё время будет занято?

– Просто жить? Что это значит, мисс? Разве вы и так не живёте?

– С одной стороны, это так, тётушка, – я буду чем-то заниматься, ходить, дышать. А с другой – разве это жизнь? Вот, к примеру, во сне вы ведь тоже дышите. Однако не живёте! Жить – значит заниматься любимыми вещами: гулять, играть, читать (в смысле для себя, не вслух), лазить по горам, разговаривать с мистером Томом в саду, поболтать с Нэнси. А ещё обследовать мир вокруг! Вчера, когда я ехала сюда, я видела столько любопытного: интересных людей, красивые улицы. Вот что я называю жизнью! – воскликнула девочка. – А не просто сопеть-дышать во сне!

Мисс Полли презрительно дёрнула подбородком:

– Ты и правда какой-то необыкновенный ребёнок, Поллианна! Само собой, тебе будет позволено какое-то время поиграть. Но делу время – потехе час. В общем, если уж я решила добросовестно исполнять свой долг и правильно тебя воспитывать, то и ты, в благодарность за мои старания, обязана безукоризненно исполнять всё, что тебе приказано, и не тратить времени попусту.

Обескураженная Поллианна смогла лишь пробормотать:

– Ах, милая тётушка, ну как я могу быть неблагодарной! Да ещё по отношению к вам! Я ведь вас так люблю! Вы не какая-нибудь там дама из благотворительного комитета, – почти со священным трепетом добавила она. – Вы – моя тётушка!!!

– Вот и славно! – подытожила мисс Полли. – Смотри же, помни это. И не будь неблагодарной.

С этими словами она направилась к двери. Она уже спустилась на несколько ступенек, когда ей вслед раздался робкий голосок Поллианны:

– Милая тётушка! Вы, кажется, забыли распорядиться насчёт того, какие из моих вещей пожертвовать нуждающимся.

Мисс Полли протяжно вздохнула. Да так громко, что даже у себя наверху Поллианна услышала этот прискорбный вздох.

– Ах да! Твоя правда, Поллианна! – крикнула она, задержавшись на лестнице. – Совсем забыла сказать. Я распоряжусь, чтобы Тимоти отвёз нас после обеда в город. Среди твоих тряпок нет ничего, что достойно моей племянницы. Я бы пренебрегла своим долгом, если бы позволила тебе показаться в них на людях.

– Тётушка, прошу вас! – жалобно вскрикнула девочка. – Не могли бы вы хоть немножко радостнее относиться к этим вашим… долгу и обязанностям! Ну как будто это игра!

– Это в каком смысле? – изумилась мисс Полли. Внезапно её щёки жарко вспыхнули, словно от негодования, и она торопливо спустилась по лестнице. – И предупреждаю тебя, не забывайся! – крикнула она напоследок.

В своей душной комнате на чердаке Поллианна в отчаянии упала на один из двух стульев. Это были стулья с прямой неудобной спинкой. Ей показалось, что её жизнь закончилась. Впереди были лишь одни обязанности.

– Не понимаю, – горестно вздыхала она. – Разве я когда-нибудь забываюсь? Веду себя непочтительно? Я ведь только спросила, нельзя ли с радостью исполнять и свои обязанности?

Некоторое время она сидела неподвижно, остановив взгляд на куче вещей, грудой лежащих на кровати. Потом встала и принялась вновь раскладывать их по местам.

– Ох, прямо не знаю, – рассуждала девочка сама с собой, – можно ли вообще отыскать какую-то радость в том, чтобы исполнять свои обязанности?.. – Потом неожиданно радостно воскликнула: – Ура! Придумала! Можно будет порадоваться тому, что ты исполнила свой долг! – И рассмеялась.

Глава VII

Снова наказана

Полвторого мисс Полли и её племянница отправились с Тимоти по магазинам, которые находились в полумиле от дома. Подбирать новый гардероб для Поллианны оказалось не таким уж и скучным делом. Причём для всех. Возвращаясь с покупками, мисс Полли чувствовала себя так, словно только что проделала опаснейшее путешествие вдоль зыбкой кромки действующего вулкана, но благополучно избежала погибели. Продавцы смотрели им вслед с лицами, покрасневшими от хохота. Они буквально катались со смеху от рассказов и замечаний маленькой Поллианны. И пожалуй, ещё целую неделю после хватались за бока при одном воспоминании о сегодняшнем дне. Что касается самой Поллианны, то девочка возвращалась сияющая и абсолютно довольная. На прощание она заявила продавцам:

– Если бы вы знали, как это досадно перебирать старенькие вещи из благотворительных посылок. Ничего не подходит по размеру. Всё нужно перешивать: что-то укорачивать, что-то наращивать. Другое дело здесь. Всё такое новенькое, красивое, замечательное!

Поход по магазинам и лавкам занял весь день. Потом был ужин. После удалось поговорить с садовником Томом, а также перекинуться словечком с Нэнси на заднем крыльце, когда та закончила мыть посуду, а тётя Полли отправилась в гости к соседке.

Старый Том поведал Поллианне удивительные вещи о её матушке. Девочка была на седьмом небе от счастья. Нэнси, в свою очередь, рассказала о житье-бытье в родной деревне, где остались её горячо любимые мать, братья и сестрички. Более того, Нэнси даже пообещала, что, если представится такая возможность, как-нибудь возьмёт Поллианну с собой, чтобы познакомить со своей семьёй.

– Знаете, мисс, – с жаром говорила она, – у них у всех замечательные, благородные имена. Они вам обязательно понравятся. Их зовут Алджернон, Флорабель и Эстель!.. Ну а меня назвали некрасиво – просто Нэнси…

– Да что ты, Нэнси! Зачем ты так говоришь!

– Потому что моё имя не такое красивое, как у других. Дело в том, что я самая старшая. Когда я родилась, матушка ещё не читала книг с красивыми именами.

– А мне «Нэнси» так очень нравится, – заявила Поллианна.

– Скажете тоже, мисс! Вот если бы меня звали, к примеру, Кларисса Мирабель, тогда другое дело, – возразила кухарка. – Ах, как жаль, что меня так не зовут! Такое благородное и красивое имя, разве нет?

Поллианна расхохоталась:

– А представь, если бы тебя окрестили какой-нибудь… Галабердой?

– Галабердой?! – испуганно ахнула кухарка.