Хантер

– Я должен понимать, что ты идёшь на это сама, понимая, чем это может закончиться. Кто-то причинил тебе боль, и вся твоя сущность жаждет мщения. Тобой, наверняка, движет жажда мести. С этого начинает большинство. Но все они потом оказываются на дне канавы. Я больше чем уверен, что через неделю ты сбежишь туда, откуда появилась, и забудешь всё это, как страшный сон.

– Я не сбегу. У меня есть деньги. Я могу заплатить. Только научи меня всему. Я тебя умоляю! – я готова была расплакаться.

– Я дорого стою, – он улыбнулся.

– У меня есть деньги. – Я повернулась и посмотрела на Боба. – Я слышала ваш разговор. Вы же знаете про меня всё!

Неожиданно Хантер схватил меня за локоть, от чего моё лицо исказилось от боли.

– Вот именно, что знаем, мисс Ноэль. Ты возникла из ниоткуда, с документами, которые сделали два месяца назад. Ищешь профессионала. Напрашивается вопрос, на какие спецслужбы ты работаешь?

– Я сирота, сбежала из приюта, – я сочиняла на ходу. – Я ни на кого не работаю! – крикнула я и резко выдернула руку. – Не нужно меня запугивать! Я ничего не боюсь! Мне уже ничего не страшно! Единственное, что мне нужно, так это стать такой, как ты. И всё! Это то, что мне нужно!

– Энни, зачем? Тебе всего шестнадцать, ты вообще отдаешь себе отчёт, на что ты идёшь? – Боб смотрел на меня вопросительно, качая головой. – Тебе нужно жить нормальной жизнью, подальше от всего этого. Ты совсем ребёнок, ты многого не понимаешь.

– Единственное, что я понимаю, так это то, что весь смысл моей жизни именно в этом, Боб! Меня ничего больше не интересует. Я не хочу жить нормальной жизнью!

Оба мужчины смотрели в сторону, каждый думал о своём. Вся эта ситуация, в принципе, была ненормальной. Как может адекватный подросток захотеть убивать? Тут явно отклонения в психике. Именно так они обо мне и думали. Но я-то знаю, в чём правда, я не могла объяснить, зачем мне это нужно. Но мне это нужно.

– Если ты не возьмёшь меня, я всё равно не остановлюсь на этом. Есть другие, которые захотят заработать.

– Да-да, припоминаю твою попытку попасть к Генералу. Если ты ещё раз к нему наведаешься, тебя просто убьют, – Боб приподнял левую бровь и нахмурился. – Если ты сбежала из приюта, то тогда тебя наверняка уже ищут!

– Нет. Меня никто не ищет. Мои родители погибли в автокатастрофе, а я выжила, меня определили в приют, и пришлось сделать новые документы, так как старые пропали, – я стала придумывать на ходу, главное, чтобы они мне поверили. – У меня нет родственников. Меня никто не будет искать. Они и рады, наверное, что я сбежала.

Мужчины переглянулись и, как мне показалось, сделали вид, что поверили мне.

– Лучше тебе вернуться, Энни, и забыть об этой безумной затее. Это не нужно тебе, ты ещё совсем глупый ребенок, пойми, то, о чём ты просишь, это не сладкая жизнь! Ты хоть представляешь, что киллеры убивают людей? Так что выбрось это из головы и возвращайся туда, откуда ты появилась, – Боб развернулся и направился к машине.

– Я предлагаю только раз. Если ты сейчас едешь со мной и не сбежишь от меня через неделю, то я дам тебе всё то, что ты хочешь. Но это будет не просто. Ты должна понимать, что просто так профессионалом никто не становится. Это долгий и кропотливый труд. Это муки ада, которые никогда и никому не пожелаешь пройти, – Хантер посмотрел на меня, его лицо не выражало никаких эмоций. Абсолютно. Он был спокоен.

– Джек, ты сошёл с ума! Мы же хотели вправить ей мозги, а не учить быть киллером! – Боб резко развернулся и посмотрел сначала на Хантера, потом на меня. Я же тряслась как банный лист, сердце бешено колотилось. – Она сбежит через неделю. Я уверен.

Хантер пожал плечам.

– Я не сбегу! Я хочу этого. Боб, это то, что я искала. Спасибо за все, прощай. – Я обошла машину Хантера и села на пассажирское сиденье. Я дрожала, меня бросало то в жар, то в холод. Я не понимала, что я делаю и что говорю. Хантер улыбнулся, махнул Бобу и сел за руль.

– Мой мир – это мир жестокости, смерти, больших денег и одиночества. Ты уверена, что хочешь такой жизни? – он вопросительно посмотрел на меня.

– Да.

– Тогда пристегнись: нас ждёт длинный путь.

– Хорошо. Куда мы едем? – спросила я, пристегиваясь.

– В Северную Каролину, куда-нибудь на юг штата, в небольшой городок.

– Как давно ты этим занимаешься?

– Первое убийство я совершил в пятнадцать лет, сейчас мне тридцать пять. Считай! – он улыбнулся, оголив свои ровные белоснежные зубы.

– Двадцать лет! Тебе это нравится? – меня немного подташнивало.

Он посмотрел на меня и ничего не ответил. Надел очки, завел мотор, и мы тронулись с места, оставив позади Боба и мою прошлую жизнь.

Глава 4

    Ньюпорт, Северная Каролина, 2002 год

Небольшой городок на юге штата Северная Каролина под названием Ньюпорт стал моим новым домом. Город был тихий, спокойный, с населением около четырёх тысяч человек. Люди приветливые, дружелюбные, в основном население среднего возраста, молодёжи мало.

Почему Хантер выбрал именно этот город, я не знала. И почему он согласился взять меня собой, я тоже не знала. Мне было ясно одно: он пытается сбежать, сбежать от самого себя. От проблем, о которых я понятия не имела. Да мне это было и неважно.

Мы поселились на окраине города, возле заповедника Кротан, в небольшом двухэтажном коттедже. Дом был обыкновенный: без пафоса и без всего лишнего. Пришлось даже докупать кое-какую мебель, но, в целом, в доме было неплохо. Две спальни наверху, а на первом этаже кухня и гостиная. Большой гараж и огромный подвал. Я думаю, что именно из-за подвала Хантер и снял этот дом.

Мы живем в Ньюпорте уже две недели. Для всех наша легенда гласила, что Джек приходится мне дядей, и так как у меня нет близких родственников, кроме него, то ему ничего не остаётся, как взять меня под свою опеку. По легенде Джек – инженер-архитектор, работающий на дому. Хотя Ньюпорт и маленький городок, но любопытных зевак и здесь хватает, поэтому мы придерживаемся этой легенды.

В первые же дни Хантер заставил меня пойти в школу, хотя я не понимаю, зачем. Ведь мне нужно будет убивать, а не задачи решать. Наши мнения не совпадали, и потому после часовой лекции о том, что я должна уметь не только стрелять, но и писать, и читать, и математические ребусы решать, я сдалась и согласилась пойти в школу. Каждое утро школьные автобусы собирали всех детей и отвозили на занятия, а после обеда привозили. Дорога была близкая, примерно, минут двадцать езды. Мой автобус всегда был полный. Я старалась не обращать на школьников внимания и всегда держалась в стороне.

И вот я сижу в обычной школе с обычными учениками на уроке ненавистной мне математики. Ученики без лицемерия, без фальши. В таких школах, если ты новичок, то ты новичок, и отношение к тебе соответственное: ты как на выставке, каждый пытается тебя рассмотреть, изучить, прощупать. Если тебя возненавидят, то это будет честно и откровенно. А если полюбят, то полюбят от всей души. Клеймо новичок так и останется с тобой до окончания школы, и ты от этого никуда не денешься. Кто-то пытается с тобой сдружиться, кто-то, наоборот, зачислить тебя в отбросы общества. Девушки покрасивее видели во мне друга, так как моя внешность, явно проигрывая, подчеркивала их красоту, а пострашнее – таких, наверное, и не было: у всех, вероятно, прошёл период полового созревания и буйства гормонов. У меня же, наоборот, всё было в самом разгаре. Это обстоятельство явно мешало мне жить, но я старалась не зацикливаться на этом и перестала даже пользоваться косметикой. Это было ни к чему. Меня интересовало нечто иное.

Уроки в школе отнимали большую часть дня. И всё потому, что я взяла дополнительные занятия по иностранным языкам. Это было одно из условий Хантера. Я должна знать много языков. К своим 16 годам я уже неплохо владела французским, немецким и итальянским, учила их с первых классов, теперь к этим языкам добавила арабский и испанский.

Первый месяц в Ньюпорте пролетел незаметно. С Хантером мы практически не разговаривали. Единственное, что он делал вместе со мной, так это бегал утром и вечером. Это и была вся наша тренировка на данный момент. Я же пока присматривалась к нему и не могла понять, что он за человек.

Это был симпатичный мужчина. Высокий, стройный, спортивный. Слегка смуглая кожа, чёрные, очень коротко стриженые волосы и ярко зелёные глаза. Любая другая девчонка в шестнадцать лет, живя под одной крышей с таким мужчиной, давно потеряла бы голову и влюбилась, но не я. Это сейчас меня волновало меньше всего. Но это очень волновало миссис Картер, живущую с нами по соседству. Эта женщина не давала Хантеру прохода.

Миловидная, симпатичная вдова, воспитывающая троих детей, сразу смекнула, что Хантер для неё самая подходящая партия.

Отвратительная, мерзкая, стервозная сучка (и дети у неё такие же мерзкие). Почему-то она мне сразу не понравилась. Распустила слюни, как бульдог. Слава богу, Хантеру она тоже не понравилась, и он деликатно ей намекнул, что не нужно караулить его каждый день на улице в ожидании чуда. Чуда не будет.

Перестав замечать эту мерзкую сучку, я углубилась в учебу. Дни летели со скоростью света. По утрам я бегала, днём училась, вечером очередная пробежка – вот и весь распорядок дня. Плюс питание: белки, углеводы, минимум жиров и холестерина, максимум витаминов. Хантер же пропадал всё время в подвале.

Вообще, если посмотреть со стороны, наша жизнь с Хантером казалась странной. Мы совершенно ничего не знали друг о друге. И он не стремился узнать меня. Чего не скажу о себе. Мне было интересно узнать о нём всё! И через два месяца совместного проживания я не выдержала. Мне надоело его молчание в ответ на мои вопросы. Мне надоели пустые тренировки, включающие в себя только бег по утрам, подтягивания и отжимания и ничего серьёзного, настоящего. Больше мы ничего не делали. Абсолютно ничего.

Я сидела в своей комнате и пыталась найти ответ на один и тот же вопрос, который не давал мне покоя уже несколько дней: «Что я здесь делаю?» Меня окончательно достала его молчаливость и безучастность в моём развитии, и я решила взять «быка за рога».