Шестая жена. Роман о Екатерине Парр

Ее мягкий подход, кажется, начал приносить плоды. Она предпочитала пряник кнуту. Постоянно побуждала обоих детей любить учебу и достигать успехов в ней. Если ей приходилось делать им замечания, это всегда происходило с глазу на глаз. Кэтрин уважала достоинство детей, никогда не поднимала на них руку и упорно продолжила защищать Джека от дурных сторон его характера, даже когда застала за совсем негодным делом: прижав испуганную горничную к стене, он пытался ее поцеловать. Кэтрин схватила его за руку, утащила в комнату и сделала строгое внушение о том, как джентльмен должен относиться к женщинам. Она сознавала, что этот юноша потенциально склонен к проявлениям насилия, и размышляла: не пытается ли утихомирить пасынка, потому что сама его боится? Однако методы Кэтрин, казалось, работали. Чего бы ей это ни стоило, а она подвигла Джека к тому, что он стал вести себя лучше. Все заметили произошедшие в нем перемены. Джон удивлялся и был ей очень благодарен.

На Рождество они отмечали помолвку Маргарет с Ральфом Биго. Джон ликовал, что ему удалось заполучить для дочери сына ближайшего соседа, сэра Фрэнсиса Биго. Это стоило больше, чем он мог себе позволить, но жертва была принесена с большим удовольствием. Маргарет в обычной для себя оживленной манере изобразила, что рада. Ей было девять, и едва ли она полностью осознавала, что такое брак. Свадьба состоится не раньше чем через пять лет, а для ребенка в ее возрасте это целая вечность. Кэтрин тоже радовалась помолвке и решила позаботиться о том, чтобы, когда придет время, Маргарет была хорошо подготовлена к замужней жизни, как мать подготовила ее саму. Сэр Фрэнсис был могущественным заступником религиозных реформ. Кэтрин начала воспринимать это как необходимейшее качество. Люди вроде него могли изменить общество в целом.

В начале нового 1535 года пришла новость о еще одной грядущей свадьбе, а весной Кэтрин и Джон отправились в Торнтон-Бридж, к востоку от Рипона, чтобы присутствовать на четвертой свадьбе Кэт: она выходила замуж за Уильяма Ниветта, который сразу понравился Кэтрин. У нее потеплело на сердце, когда она увидела свою подругу счастливой невестой. Торнтон-Бридж находился недалеко, и они будут навещать друг друга. В том году Кэт и Уильям три раза приезжали в Снейп, а Кэтрин и Джон праздновали с ними Рождество в Торнтон-Бридж-Холле.

Кое в чем этот год оказался мрачным: король казнил сэра Томаса Мора, епископа Фишера из Рочестера и других людей, не принявших его брака и его реформ. Но в Снейпе жизнь текла счастливо, с редкими облачками на горизонте. Кэтрин молилась, чтобы так продолжалось и дальше.

Глава 9

1536–1537 годы

После Богоявления они снова поехали в Лондон, так как парламент собрался на очередную сессию и Джон чувствовал себя обязанным присутствовать. Он часто возвращался домой вечерами в мрачном настроении и ворчал, что королева Анна оказывает пагубное влияние на короля, что его главенство над Церковью незаконно, так же как планы закрыть все мелкие монастыри в стране.

– Он объявил себя верховным главой, потому что хочет наложить руки на богатства Церкви, – горячился Джон. – Люди не поддержат это, вот увидите. Никто не желает смотреть, как топчут веру, в которой их взрастили, или закрывают монастыри.

– Ш-ш-ш! – шикнула на него Кэтрин, отчаянно жестикулируя. – Ваши слова могут посчитать изменой!

Джон умолк, сердито сверкая глазами.

– Я просто хочу, – сказал он, понижая голос, – чтобы мы могли вернуться к прежней жизни и король забыл о своих нелепых затеях. Это все вина той потаскухи.

– Вы не должны так ее называть.

– Она соблазнила его колдовством, заморочила ему голову опасными идеями и расколола королевство. О ней шепчутся при дворе. Говорят, чего другого ждать от такой особы?

– Не стоит говорить о ней неуважительно. Кто-нибудь услышит и донесет на вас.

– Значит, мы все должны молчать, а ей сойдут с рук эти так называемые реформы?

Кэтрин встала и обняла мужа, почувствовав, как напряжены его плечи.

– Мы ничего не можем с этим поделать, – тихо сказала она ему на ухо, – так зачем тратить время на тревоги и беспокойства? Нужно привыкнуть к переменам.

– Вам не приходится сидеть в парламенте и держать рот на замке вопреки велениям сердца, – возразил Джон. – Иногда я думаю, что лучше было бы держаться подальше от королевского дома. Добрые люди из моего графства поручили мне представлять их интересы. Йоркширцы предпочли бы сохранить свою старую веру, и это правильно, но я ничего не могу для них сделать.

На это простого ответа не было, и Кэтрин тоже находила, что ей трудно молчать.

Как-то раз в марте Джон опять вернулся домой сильно не в духе.

– Они приняли Десять статей, – мрачно сообщил он. – Это план короля относительно Церкви Англии. Не могу поверить, что это случилось.

– Сядьте, муж мой, – сказала ему Кэтрин, наклоняясь поворошить угли в очаге. – Объясните, что это значит.

– Король хочет очистить Церковь, – фыркнул Джон. – Он желает избавиться от суеверий, как ему угодно выражаться. Отменяются празднования дней святых, паломничества и молитвы перед статуями. Его величество милостиво согласился сохранить мессы и доктрину о Реальном Присутствии[7 - Реальное Присутствие (Христа в евхаристии) – одна из проблем христианского богословия: каким образом плоть и кровь Иисуса присутствуют в таинстве евхаристии, реально или символически.], кроме того, нас, как прежде, будут судить по вере и по добрым делам. Все-таки он не принял доктрину Мартина Лютера, что мы можем достичь Небес одной только верой.

– Значит, в сердце своем король остается католиком, – задумчиво проговорила Кэтрин.

– Полагаю, мы должны быть благодарны ему за эти маленькие попустительства, – проворчал Джон. – Однако инспектирование монастырей уже началось. Объясняется это необходимостью оценить моральное состояние братии и финансовую устойчивость обителей, но, помяните мои слова, Кромвель использует собранные сведения как предлог, чтобы закрыть их все. Кэтрин, с меня довольно. Когда парламент будет распущен на лето, мы вернемся домой. Совет Севера нуждается во мне.

Кэтрин предпочла бы остаться в Лондоне, чтобы быть в курсе захватывающих событий, которые происходили в парламенте, но ее место рядом с мужем, и она поедет с ним домой без всяких возражений, потому что не хочет давать ему ни малейшего повода подозревать, будто ее взгляды на жизнь все больше отклоняются в сторону от его взглядов.

В мае они вернулись в Снейп, где их ждали письма от Анны, Уилла и дяди Уильяма.

– О милосердное Небо! Королеву казнили! – воскликнула Кэтрин, в ужасе глядя на Джона.

– Что?

Она пробежала глазами письмо дяди Уильяма.

– Ее обвинили в прелюбодеянии с пятью мужчинами – один из них – ее родной брат – и в злом умысле на убийство короля. Я… Я ничего не понимаю.

Джон прочел письмо.

– Я слышал кое-что при дворе и в парламенте. Некоторые говорили, что у нее дурная репутация, другие – что она весьма вольно дарит свои милости. Но я посчитал это сплетнями. О ней много злословили. Может быть, паписты воспользовались случаем избавиться от нее, и хорошо.

Кэтрин никогда о таком не слышала, чтобы королеве Англии отрубили голову. Вот ужас! Разве можно в такое поверить?

Она распечатала письмо Анны. Оно было очень грустным. Анна любила королеву и разделяла ее реформаторское рвение, а теперь, подумала Кэтрин, потеряет место при дворе. Но нет. Оказалось, Анне по секрету сообщили: она останется и будет служить новой королеве.

Мы все знаем, кто это, потому что король уже какое-то время ухаживает за мистресс Джейн Сеймур, которая служила в качестве фрейлины вместе со мной. Если слухи не врут, она служила и королю так же усердно, как королеве. Она набожная католичка, и я боюсь, что реформы будут остановлены. Я уверена, это консерваторы при дворе выдумали обвинения против королевы, чтобы поставить вместо нее Джейн Сеймур. Сожги это письмо, дорогая сестра, как только прочтешь его.

С тяжелым сердцем Кэтрин показала его Джону, после чего бросила в огонь. Послание Уилла отправилось туда же, так как и он выражал в нем огорчение по поводу того, какой жестокий удар нанесло делу реформаторов падение Анны Болейн.

Новость о смерти королевы и поспешной женитьбе короля на Джейн Сеймур была главной темой разговоров во всех домах знати, где появлялась Кэтрин. Она слышала, как люди сплетничают об этом на рынке в Рипоне, и даже краем уха уловила в соборе спор священников о том, надуманны ли обвинения против бывшей королевы.

Джон не сомневался, что тут не обошлось без вмешательства Господа.

– Теперь у нас королева-католичка, благослови ее Бог!

Почти все соглашались с ним. Он был прав. На Севере мало кто поддерживал новые порядки.

В Лондон они вновь отправились в июне, чтобы Джон мог присутствовать в парламенте. Он надеялся, что в результате последних событий реформы недавнего времени отметены в сторону, однако его радостного настроения хватило ненадолго.

– Ничего не изменилось, – буркнул Джон, войдя в дом и бросив шапку на скамью в холле. – Они упорствуют в своих безбожных начинаниях, невзирая на последствия.

Кэтрин налила мужу вина и протянула ему кубок:

– Вероятно, королева Джейн не пользуется таким влиянием, как королева Анна.

– Уверен, вы правы. Говорят, король выбрал ее, потому что она полная противоположность Анне. По общему мнению, Джейн Сеймур – маленькая мышка. От нее не услышишь ничего, кроме «да, Генрих» и «нет, Генрих», что бы ни сказал его величество.

Кэтрин задумалась. Два дня назад к ним приходил Уилл. Он обмолвился, что, когда амбициозные Сеймуры объединилась с Кромвелем и другими ради свержения Анны, Джейн участвовала в заговоре. Насколько серьезно она была в него вовлечена, никто не мог судить с уверенностью. И это вызвало у Кэтрин сомнения: что же на самом деле кроется за неприметной наружностью новой королевы? Вероятно, Джейн Сеймур играет вдолгую. Ее должны волновать религиозные вопросы, ведь она слыла очень набожной. Может быть, она понимала: когда у нее на руках будет сын, тогда и позиции ее укрепятся, а значит, появится возможность влиять на короля.

Кэтрин про себя вздохнула, вешая накидку Джона на крючок у двери. Они женаты уже два года, а никаких признаков беременности не наблюдалось, и вовсе не от недостатка супружеской близости. Джон оставался все таким же пылким любовником. В отличие от короля, наследник у него был, но общие дети, конечно, стали бы венцом их счастья. Они никогда не обсуждали это, и Кэтрин часто задумывалась, не испытывает ли ее муж внутреннего разочарования оттого, что жена никак не подарит ему ребенка.

Она принялась массировать плечи сидевшему на стуле супругу, чтобы помочь ему расслабиться.

– Король женат всего несколько недель. Пусть пройдет какое-то время.