Старая песня зимы

Полуусмешка полуулыбка на её губах.

– А ты не понял?! Что вернул!

Не понял. Джеррелл задумчиво усмехнулся. Даже не осознал, – не успел!

Он так любит Элен, что когда она рядом, – когда смотрит на него, он забывает обо всём!

Он вдруг понял, что ему нужно было… Что? Что ему было нужно?! Посмотреть на любимую отсюда… Здесь жизнь повержена как шахматная фигура, – Рыцарь, Смерть и Дьявол укрылись здесь от мира, в общине из тысячи человек… женщин, мужчин здесь нет.

Глава 4

Она подошла, – стремительно, неотступно.

– Скажи!?

Он ощутил страшную боль, сердце, как змея, – сбросило кожу, и осталось голое – умирать.

Он всегда был «обнажён» перед этой женщиной, – перед этой Радостью – она – тайник в тайнике: всё о нём знает!

– Что ты хочешь знать?

Голос охрип – отказал ему, стал острыми углами в горле.

– Как всё себе вернуть, Агнеш?!

Масарра излила на него всё своё яростное Я, – Я, Смерти – всю тоску незавершённости оборванной Судьбы.

Джеррелл – странно, только сейчас понял… её страдания? Или исступление? Озлобленность…

Понял: она себя не простила.

Он подумал, смотря на неё, – Какой он, твой Ад – твой Левиафан? Многолетняя давящая Тьма Египетская?

Ему захотелось сказать ей, – Успокойся, много лет прошло, – слишком много! Забудь всё! Забудь как полусон!

Он тоже не забыл, – ничего – ни мгновения, ни вздоха рядом с этой женщиной, но направил свою ярость вовне, а не вовнутрь…

Джеррелл вспомнил «– Как всё себе вернуть, Агнеш?!».

– Родиться заново? – Подумал он. – Или всё проклясть?

Вспомнил, как Мурада-Дьявол сказал ему «Там, у Креста земного всё трагически просто, человек, – спасешь её, и сам спасёшься».

Глава 5

Ему захотелось вновь прийти к ней, к Горечи Кориолановой, и спросить; о чем?.. Заживёт ли когда-нибудь эта рана? Истая, изъеденная памятью как шуба сутенёра, молью.

Как она смотрела, Масарра, – на него – как на старого птица, что вылетел из дома и потерялся, и она его не нашла, искала, – не нашла!

Вернулся – сам, живой, с крылами. Вернулся не к ней, – к их боли, неотступной как нефтяное пятно.

– Ну, что ты всё как неживой… Обними!

И он подошёл, мускулистый, громоздкий как старинное пианино, и странно грациозный.

Обнял, – прижал её к себе, обнял.

– Джеррелл?

– Да?

Масарра отстранилась, посмотрела на него.

– Ты сказал, что не вернёшься!

– Я не вернулся.

– Я чувствую.

Они заглянули друг другу в глаза.

– Ты – другой, – ты больше не умираешь от отчаянья!

– Да.

Он кивнул, мужчина с глубоко посаженными глазами, густыми бровями, челюстью аки гранитный утёс, и губами цвета киновари.

– У тебя любящие глаза, – Сказала Масарра. – Ты – весь в любви!

Она посмотрела на него в замешательстве.

– Ты больше не тот, каким был!

Глава

6

«Nox et solitudo plenae sunt diabolo»[3 - Ночь и одиночество Дьяволом полны]

– Кто Он теперь, – Повешенный?

– Теперь он – Отшельник, сестра.

Масарра посмотрела на Марсельское Таро – L’HERMITE…

Джеррелл обрёл силу – самое себя. Отшельник в картах Таро – это символ внутренней силы.

А был слаб. Гневлив был, – слаб!