Человек в бумажном переплете

Я терпела и ни о чем не спрашивала тогда, когда он объявил, что встречу придется отложить, я старалась понять и придумать ему оправдания, которые теперь выглядели такими глупыми и пустыми.

Но его звонок, его полупьяное веселье на другом конце трубки, его слова «давай ты не будешь меня грузить?» – когда я попыталась указать ему на его состояние – все это, словно струя ледяной воды, заставило меня очнуться.

Помню, как в одно мгновение мне стало абсолютно все равно, кто он и что будет дальше. Помню, как обида и равнодушие одновременно поселились в моем сердце.

Я договорила с ним: тихо и спокойно. Не было ни слез, ни слов, ни каких бы то ни было эмоций, когда я сказала ему: «Прощай!» и положила трубку. Ничего не было.

Я бродила по руинам своих надежд, спокойно и стойко. Впервые за двадцать два года я позволила себе серьезно увлечься мужчиной, впервые мне показалось он тот, кто поймет, тот с кем будет легко и комфортно. Но я ошиблась. Возможно, тогда я слишком хотела любить и быть любимой, поэтому и вообразила себя влюбленной. Возможно, я приняла одну из миллиарда маленьких звездочек, мерцающих далеко в ночном небе за единственную величественно сияющую Луну. И я понимала друг мой, понимала, что виновата в этом только я сама, ведь только я сама каждый раз убеждала себя в несбыточном.

***

– Зима… – прошептала я – Но на удивление сегодня очень тепло и комфортно на улице, согласна?

Мы вдвоем с Кристиной сидели на балконе общежития. Весь день шел снег и лишь к вечеру погода успокоилась, стало тихо, а город, покрытый чистым, пушистым одеялом выглядел сказочно и нарядно.

– Согласна – ответила Кристина и слегка поежилась.

– О чем ты думаешь сестренка? – спросила я и поглубже заглянула в ее карие глаза – О нем?

Я знала, что несколько дней назад Кристина с Пашей расстались. Я знала, что это было ее решение, полностью обдуманное и взвешенное. Это не было мимолетной вспышкой, импульсом. Она долго шла к этому.

Каждый день – говорила мне она – мы все больше отдалялись. Все больше претензий, все меньше компромиссов.

Я очень любила сестру и сейчас люблю. Она тот человек, с которым мне всегда комфортно, с ней я – это я, без масок и фальши, без игры и лжи. Мне всегда хотелось для нее только самого лучшего, что есть в этом мире, в этой жизни. Я не давала ей советов, ведь она не просила их, и не отговаривала ее, это было ее решение, ее жизнь – мне оставалось лишь выслушать и поддержать. И это вовсе не значило, что мне было все равно, что мне было абсолютно безразлично что с ней будет, нет! Наоборот! Все эти дни я старалась вести себя с ней мягко и весело. Я глушила в себе малейшую вспышку раздражения, я действительно старалась. Старалась сделать все, чтобы ей стало легче.

– Нет – говорила она мне в тот вечер на балконе – я ни о чем не жалею. Просто я как-то привыкла к нему, понимаешь?

Я кивнула.

В небе ярким неоновым диском висела Луна, к ночи стало прохладнее.

– Я просто устала, безумно устала – навзрыд продолжала Кристина – Знаешь, однажды я проснулась и поняла: меня раздражает в нем все, абсолютно все: его голос, его претензии, его смех, меня бесит как он ест, смотрит и даже как дышит. Понимаешь до чего все дошло?? И все от глупого нежелания понять и прислушаться друг к другу, засунуть свои принципы и свои амбиции куда подальше ради совместного хорошего будущего!

А я подумала про себя: «Может им стоило взять паузу? Немного времени, чтобы окончательно в себе разобраться…»

И тут Кристина, словно прочитав мои мысли, сказала:

– Он предлагал мне расстаться на время, чтобы понять каково нам будет друг без друга, но я упрямо стояла на своем, я отказалась. С меня хватит! Скажи Алиса, только честно, я дура?

Она посмотрела на меня, глаза ее блестели от слез.

– Нет, дорогая – я крепко прижала ее к себе.

Она не вернулась к нему, ни через день, ни через года. Постепенно ее боль утихла, она стала прежней, у нее появились новые отношения, но об этом позже.

С тех пор как они расстались, прошли годы. После я видела Пашу лишь раз, случайно встретила его в магазине. Он медленно катил перед собой тележку с продуктами, рядом шла невысокая девушка с темным каре. Видимо образ Кристины навсегда остался жить в нем, эта девушка была ее абсолютным отражением лишь с небольшими отличиями. И судя по ее походке «уточкой», по ее круглому животу – Паша в скором времени стал отцом.

В тот день мы встретились с ним взглядом, но оба сделали вид, что не узнали друг друга. А к чему? К чему ворошить то, что вернуть невозможно, да уже и ненужно.

Я не стала рассказывать Кристине об этой встрече. У нее все наладилось, у него тоже. Жизнь продолжалась…

***

Декабрь того года казался мне вечностью, словно в месяце был не 31, а все 331 день, и каждый день тянулся серо и мрачно. А потом пришел Новый год, сказочный праздник детства и я немного отвлеклась и забылась. Все эти огоньки, шары на елку, запах мандаринов и реклама кока-колы с дедом морозом – все это создавало атмосферу детства, было таким родным и близким, что мне безумно хотелось вырезать, безжалостно и до конца, всю ту обиду, всю ту неудачу. Думаю, мне удалось, насколько это было возможным.

Но как ни пытайся все выбросить и забыть, то что произошло с тобой, не важно хорошее или плохое, все, абсолютно все живет в тебе до конца твоих дней. Оно глубоко и крепко сидит где-то там, за пределами твоего сознания. Ты можешь ненадолго вытеснить произошедшее, можешь затмить его яркими положительными эмоциями, но удалить, стереть его из своей памяти до конца тебе не удастся, как не пытайся.

Итак, я больше не ждала Артема. Гордость моя была задета, мои чистые помыслы и искренние чувства к нему разбились, раскололись на миллионы мелких кусочков. Их было не собрать и не склеить. Я достаточно ждала и верила, верила и ждала, но… Всему есть предел… И он наступил.

Я несколько раз спрашивала саму себя: «Ты не торопишься, Алиса? Не будешь жалеть после?»

Но тут же отрицательно качала головой: «Нет, все верно, все правильно…»

И я не пожалела об этом. Через несколько дней после моего прощания с Артемом, у одного из его друзей в интернете я увидела его, Артема – с бывшей женой. Фото было совсем свежее, того самого дня, когда он звонил мне и мурлыкал о своих чувствах. Они были вместе в тот вечер… они были вместе.

Со временем я научилась не вспоминать об Артеме, а если и вспоминать, то с легкостью.

Порой в детстве мама, ласково обнимая меня и целуя в волосы, говорила мне: «Ты слишком чувствительная, девочка моя». Возможно. Хоть я и не привыкла выставлять свои чувства и эмоции напоказ, может в душе я и правда порой принимаю все слишком близко к сердцу. Я не задумывалась над этим.

На Новогодний праздник мы с Кристиной поехали домой.

***

– Пусть этот год принесет нам только удачу и везенье! Долой черную полосу! – торжественно произнесла Кристина – Ура!

– Ура! – вторила я

– Ура-а-а! – прокричал ты и улыбнулся.

Мы стояли в сторонке на площади, недалеко от городской искрящейся разноцветными огоньками елки. Было уже далеко за полночь, может около двух, точно не вспомню. Нам было хорошо, и мы не следили за временем.

Как обычно до двенадцати мы с Кристиной посидели с родителями, выслушали семьей речь президента, которая уже с детства была для меня пыткой, слишком вычурной и наигранной она мне всегда казалась. А потом бой курантов.

Вот они пробили раз, два – а ты стараешься побыстрее проговорить свое самое заветное желание, которое ты сочинил в своей голове заранее. Три, четыре, пять… Ведь именно в эту ночь, в эту волшебную ночь, загаданное тобой желание сбудется. Если конечно ты успеешь – пока часы двенадцать бьют.

Шесть, семь, восемь, девять…

Быстрее, все быстрее крутятся твои мысли и шепчутся слова. Десять, одиннадцать, двенадцать!