Сила, способная изменить мир. Воля

– Как вовремя обед, – ардетайнец показался из трюма, держа в металлической руке полотенце и вытирая им нормальную руку.

– Ты смог починить часовой механизм? – Анью скользнула по Бэнбрюсу заинтересованным взглядом.

– Даже не вздумай трогать мой будильник! – мужчина обличительно ткнул в неё железным пальцем. – Ты – уничтожитель техники!

– Предупреждать надо было, что он так орёт, – фыркнула чародейка.

– А второй раз?! За что Кратос послал тебя на мой путь?! – он воздел руки к небу, будто надеялся, что боги ответят.

– Было интересно, как оно устроено. Я ничего не делала, оно само развалилось. Ты плохо починил в первый раз, – она демонстративно перевела взгляд на Железную гавань, не желая больше продолжать разговор.

Бэнбрюс во время плавания рассказывал истории о том, почему бесплодная пустыня медленно, но верно заселялась людьми. Оказалось, что всё предельно просто – под слоем песка были огромные залежи полезных ископаемых. Металлы, да такого отменного качества, что их выкупали умарские торговцы. Особенно много было железа. Настолько много, что из него строили дома и даже возвели столицу – железный город Штерн.

Была ещё нефть. Что это такое Анью не знала, но Бэнбрюс говорил, что из неё делают топливо для механизмов. А ещё в глубине пустыни можно было наткнуться на развалины городов Древних. Особенно отчаянные искатели приключений, не боящиеся распрощаться с жизнью в одной из многочисленных ловушек, находили там могущественные артефакты, которые высоко ценились как торговцами из Берна, так и на чёрном рынке.

Если верить Бэнбрюсу, то заселять Ардетайн начали около ста пятидесяти лет назад. Сперва это были редкие авантюристы, искавшие артефакты в развалинах древних городов. Потом кто-то случайно обнаружил богатую железом жилу, затем ещё одну и ещё. А уж когда нашли золото, то в суровую пустыню начали стекаться люди со всех концов Акрасии.

Суровой пустыню называли не просто так. Летом в полдень жара была такой, что яйца можно было жарить прямо на песке. Зимой температура была комфортнее, но разгуливались ветра и можно было попасть в пылевую бурю. И круглый год незадачливых путников караулили под песком гребни смерти – хищные ящеры, предпочитающие нападать из засады. Поговаривали, что последнее, что видит человек перед смертью – ярко алый гребень, поднимающийся из песка.

В таких непростых условиях человеческая изобретательность перешла на совершенно иной уровень. Люди искали способ облегчить себе труд, изобретали новые способы очистки и транспортировки металлов, придумывали новое оружие, чтобы противостоять опасным хищникам и разбойникам. Тех, кто разбирался в разного рода механизмах, ценили и разве что не боготворили. С годами разрозненные колонии людей объединились в государство, назвавшееся Ардетайн. Руководить страной выбрали самых умных и изобретательных, тех, кто обещал рабочим облегчить тяжелый труд и гарантировал людям безопасность. Ум и способности в Ардетайне ценились превыше родословной.

Железная гавань встретила Аньюриэль резкими неприятными запахами, мелким песком, забивающимся в волосы и под одежду, и руганью рабочих, крепящих швартовочные.

– Шевелитесь, лодыри! – орал на них распорядитель порта. – Иначе всех вас заменю на машины!

Анью равнодушно осматривала пристань. Рабочие выглядели нищими и несчастными. В Лютерии и Аньшу работники порта пахли выпивкой, от этих людей даже на значительном расстоянии чувствовался кисловатый запах немытого тела и болезни.

– Это «дельты», – уловив её взгляд пояснил Бэнбрюс.

– Не понимаю, что это значит, – она покачала головой.

– Те, кто ничего не умеет, кроме простого труда. У них нет особых знаний или навыков, чтобы подняться выше по социальной лестнице. И сложную работу, вроде сборки механизмов, им доверить нельзя. Поэтому они в самом низу иерархии.

– Ты вроде говорил, что в Ардетайне нет аристократии.

– Нет, – Бэнбрюс кивнул. – Положение в обществе Ардетайна можно заслужить. Я родился и вырос на дне. Мои родители были «дельтами». Я поднялся благодаря своему уму и способностям.

– Вот как…

Она не совсем понимала, что за система управления в Ардетайне, но разобраться придётся очень быстро. Анью осматривала порт и прилегающие земли. Где-то там Сиен спрятал осколок Ковчега и нужно будет очень постараться, чтобы найти его. Энвиса напряженно следила её глазами за происходящим. Даро тоже не нравился Ардетайн.

– Леди, – у сходней топтался довольный Ахон. – Я уже готов к путешествию.

– Какому? – она бросила заинтересованный взгляд на его заплечный мешок.

– Ну так Ковчег искать, – изумился юноша.

– Я иду искать Ковчег. Ты остаёшься на корабле и помогаешь Эйше.

– Но госпожа Лан Роу… – начал было Ахон.

– Лан Роу рекомендовала тебя в команду, а не в напарники, – пресекла возражения Аньюриэль. – Команда остаётся на корабле.

Она направилась в порт, не обращая более внимание на недовольного юношу.

Наивный мальчишка. Мало мне проблем, ещё и за тобой следить.

– Рады приветствовать путешественников из Лютерии.

Она и десяти шагов не сделала, а распорядитель оказался тут как тут. От гневного тона не осталось ни следа, голос стал предельно подобострастным. Мужчина смотрел на неё заискивающе и потирал руки.

– Сколько за швартовку? – Анью окинула человека презрительным взглядом.

– Сто пятнадцать серебряных за швартовку и по три в день. Если будете что-то покупать или продавать, то я могу помочь с оформлением лицензии на торговлю, – управляющий смотрел ей в глаза таким показательно-честным взглядом, что хотелось плюнуть ему в лицо.

Анью отсчитала нужную сумму, вложив её в протянутую ладонь.

– Мне нужно будет уточнить цель вашего визита в Ардетайн… – он виновато улыбнулся: вроде как это лишь формальная обязанность и он сам не рад, что приходится спрашивать.

– Кругосветный вояж, – отмахнулась Анью. – Все вопросы с разрешением на торговлю к моему старпому.

Она двинулась в сторону складов, радуясь, что отвязалась от неприятного мужчины и ощущая лёгкий укол совести за то, что спихнула его на Эйшу. Бэнбрюс шустро её нагнал. Следом за ним шел Джи Канг. Могучая фигура аньшуйца возвышалась над всеми, он осматривал порт со спокойным любопытством.

– Не по нраву тебе гостеприимство Ардетайна, – Бэнбрюс улыбнулся.

– Он груб и жесток со своими рабочими, а передо мной лебезит. Не люблю двуличных, – она передёрнула плечом.

– Ты ещё не знаешь, но все силлины, являясь детьми Кратоса, сразу по прибытию в Ардетайн получают ранг «беты». Ты выше его по статусу.

– И как я должна к этому относиться? – она насмешливо посмотрела на исследователя.

– Как к тому, что откроет многие двери в твоих поисках. Иерархия в Ардетайне очень простая и понятная. Есть «альфы» – они элита, гении, они двигают вперёд машину прогресса. Есть «беты». Кто получил своё место благодаря уму – скромные работники прогресса, которые трудятся на благо общества. «Бетой» могут стать одарённые, чьи способности превосходят большинство, или одарённые магией, но в Ардетайне маги редкость.

– И поэтому я здесь «бета»? – от абсурдности ситуации хотелось смеяться.

– Да, – Бэнбрюс кивнул абсолютно серьёзно. – Джи Канг с его невероятной силой тоже легко получит ранг «беты». Но продолжим. Ниже «бет» в иерархии стоят «гаммы» – хорошие и сообразительные работники. Они трудятся на заводах, помогая развивать Ардетайн или служат в гвардии. Те же, кто способен лишь к бездумному труду – «дельты» работают там, где не нужны особые навыки и не требуется много ума. Они доставляют грузы, трудятся в шахтах или, как те, которых ты уже видела, в порту. Дно общества.

– Но это честный труд, – возразила Анью. – И он тоже достоин уважения, а не этого твоего презрения.

– В Ардетайне ценится ум и способности. Это то, что помогло выжить в пустыне. Тем, у кого они есть, сложно найти замену. А «дельту» заменить легко.

– Можно подумать, мы сейчас не о людях говорим, – проворчал Джи Канг.

– Все проблемы нашего мира от того, что одни решили, что они лучше, чем другие, – глубокомысленно изрекла Аньюриэль.

– Это деление позволило Ардетайну всего за несколько десятилетий из горстки пустынные поселений развиться в самую развитую державу, – Бэнбрюс явно гордился родиной. – Пойдёмте, покажу вам поезд. Когда я отплывал, пути только прокладывали. Уже должны были закончить.

– Интересно, он бы так же радовался, если бы так и остался на дне общества? – Энвиса всей душой выражала неприязнь к этому месту и его политике.