Психотерапия с достоинством. Конкретная логотерапия

Арендт: Значит, есть нечто большее, что призывает нас к этому? Призывает нас действовать из любви?

Лукас: Неважно, что вы понимаете под этим таинственным «большим». Факт состоит в том, что человек не является творцом всего. Мы не «творцы» смысла. Мы можем только покорно искать его, находить, следовать за ним или пренебрегать им, но мы не можем «переиначивать» его содержание, как захотим. Франкл лаконично выразился по этому поводу, что дело не в том, что мы ждем от жизни, а в том, что жизнь ждет от нас. Обычно мы чувствуем, что от нас ожидается. Если вы идете по улице, а пожилой человек перед вами падает на дорогу, то внутри себя вы чувствуете, чего именно жизнь от вас сейчас ждет. Конечно, вы можете равнодушно пройти мимо упавшего – смысл ни к чему вас не принуждает. Но он вполне отчетливо просит вас остановиться и помочь человеку.

Арендт: Это не то же самое, что моральные представления, которые я получил в детстве?

Лукас: Они тоже, но не только. Вы получили указания пути не только через воспитание, но и благодаря тому, что вы человек. У вас внутри есть «орган смысла» (совесть). Есть достаточно исследований, которые доказывают, что человек может довольно просто избавиться от старых представлений детства. Люди, которые выросли со строгими моральными представлениями, вырываются из них и наслаждаются запретными удовольствиями. А другие мастерски выпутываются из криминальной среды, в которой выросли. Как уже говорилось, «строитель» (духовная личность) постоянно в работе, независимо от того, какой «материал» в его распоряжении.

Быть человеком – значит иметь в себе некую инстанцию, которая воспринимает зов «логоса». Но быть человеком – также значит иметь силу для принятия решений: игнорировать этот зов или же избрать его лейтмотивом.

Арендт: Но где этому научиться? Как научиться чувствовать эту свою силу и понимать, к чему меня призывают в конкретной ситуации, что имеет смысл сделать сейчас? Ведь иногда нужно исходить не «из себя», а «из другого».

Лукас: Вы правы, с точки зрения смысла Я – это не главное в делах духовных. И все же разделение на эгоизм и альтруизм – это скорее иллюзия. Если человек хочет активно проявлять заботу о других, нужно и самого себя поддерживать в форме. Тот, кто перерабатывает и при этом мучает себя, действует неосмысленно – даже если он гнет спину, служа другим. Его «услуги» постепенно потеряют свое качество, а он потеряет свою компетенцию. Обратная ситуация нам также знакома. Тот, кто интересуется только собой и своим благополучием, быстро оказывается в экзистенциальной пробуксовке, которая стоит ему потери радости жизни. Вскоре ему все наскучит, потому что он окажется «непригодным» ни для кого и ни для чего. Смысл как раз является стражем гармоничной меры между бытием для чего-то или кого-то и бережной полировкой собственного бытия. Смысл – это всегда смысл для всех, кто связан между собой определенным стечением жизненных обстоятельств.

Арендт: Это означает, что нужно быть достаточно чутким, чтобы заметить этот самый смысл, но это также может означать, что надо уметь говорить «нет» желаниям других и даже действовать жестко.

Лукас: Поверьте, господин профессор, нам, людям, дана способность очень хорошо чувствовать смысл и ценности. Наша важнейшая задача не в том, чтобы увидеть правильное, а в том, чтобы его осуществить.

Арендт: Но откуда же взять доверие? И что делать тем, кто не получил изначального доверия в семье?

Лукас: Стоп! Кто сказал, что родители вообще создают изначальное доверие в своих детях? Конечно, важно, чтобы родители обустроили для своих детей защищенное «гнездышко», что имеет для будущего ребенка большое значение. Мы не сомневаемся в том, что те взрослые, которые ранее познали тепло в своем «гнездышке», более способны доверять другим людям, нежели те, кому приходилось обходиться без родительской заботы. И все же изначальное доверие – это чисто человеческий феномен, который является обязательной частью сущности человека. Плохой опыт может сказаться на доверии отрицательно, но совсем уничтожить его нельзя. Искра продолжает брезжить… поэтому изначальное доверие можно оживить – будь то с помощью терапевтической помощи или самостоятельно.

Арендт: Но если я встречаю человека, который говорит, что у него больше не осталось никакого доверия.

Лукас: Он ошибается. Или эти слова нужны ему для отговорки. В суде, например, охотно используют аргумент, что причина преступления в трудном детстве преступника. Можно принять это как «смягчающее обстоятельство», но с одной оговоркой. Ни один человек не является машиной, которую можно запрограммировать. Свобода и изначальное доверие, совесть и ответственность за свои поступки – это неотъемлемые блага, которые мы получили одновременно с тем, как, выражаясь библейским языком, в нас «вдохнули жизнь». Это дает нам возможность не сдаваться из-за того, что в начале жизни нас постигли неудачные обстоятельства. Хотя статистика скорее поддерживает этот тезис, чем опровергает. Да, есть множество случаев, когда человек скатывается вниз, имея за плечами трагическую историю. Однако поразительное количество заброшенных, познавших на себе эксплуатацию или жестокость людей смогли, благодаря «упрямству духа», изменить курс жизни, оправиться и превратиться в достойных личностей.

Вернемся к изначальному доверию. Сегодня его притупляют как никогда раньше, причем не только плохим детством, но также разного рода отвлечениями и даже шумом. Современное поколение все время находится под воздействием визуальных и аудиораздражителей и редко когда занимается осмыслением. Тот, кто делает несколько дел одновременно и постоянно отвлекается на экран, неспособен услышать тихие внутренние сигналы о смысле. Чтобы не терять с ними связь, нужно периодически окружать себя тишиной, хотя бы 10–15 минут ежедневно находиться там, где ничто не отвлекает. Это очень полезно.

Арендт: И таким образом можно вернуть себе изначальное доверие?

Лукас: По крайней мере мы можем достичь более глубокого понимания сути. Не то чтобы наше изначальное доверие внушает нам, что все всегда будет хорошо, но оно дает нам понять, что, что бы ни происходило, осознаем мы это или нет, все всегда имеет скрытый смысл и что существует окончательная «гармония», которую мы не можем понять и которую нам понимать не нужно, – она включает в себя все наши заботы и страдания, даже вину и смерть. Человек должен во что-то верить, хочет он того или нет. Даже убежденные атеисты верят в то, что есть высшие закономерности, которые превосходят человеческое знание. Тот, кто признает границы, признает также и то, что существует нечто по ту сторону границы (иначе ее, границы, не было бы). Неявным образом он преклоняется перед тем, что по ту сторону, даже если не находит для определения этого слов и образов.

Арендт: Тогда каким образом можно вернуть свое изначальное доверие?

Лукас: Это интересный вопрос, потому что из практики психотерапии такие процессы нам известны. Если мы хотим что-то получить, нужно постоянно вносить некоторый аванс. Мы уже затрагивали эту проблему, когда говорили о ценностях переживаний: чтобы пережить определенную ценность, нужно сначала ей внутренне открыться. Отличный пример этого – тревожные расстройства. Сначала нужно (дрожа от страха!) отдаться воображаемой ситуации – например, представить себе, как заходишь в самолет, если боишься летать, и, поверьте, это поможет передвигаться затем с большей свободой. При зависимостях тот же рецепт. Чтобы избавиться от зависимости, сначала нужно (все еще имея зависимость) вести себя так, будто ты уже «чист» (принять на себя абстиненцию). Такие, как это называется в логотерапии «авансовые действия», в межличностных конфликтах являются единственным путем к примирению. Чтобы обрести во враге друга, сначала нужно протянуть ему руку. Это очень краткое описание, но принцип именно таков: без задатка в виде храбрости, выдержки, юмора, достоинства… не стоит ожидать чего-то для себя. Для того чтобы вернуть себе изначальное доверие, нужно действовать по тому же принципу: каждый искренний аванс доверия к жизни будет вознагражден.

Арендт: Вы сказали, что наряду с храбростью для этого нужен юмор?

Лукас: Возьмем еще раз тревожные расстройства. Предположим, кто-то испытывает сильный страх перед собаками – кинофобию. Если такой человек видит бегущую к нему собаку, то сразу разворачивается или ищет другую дорогу. Это значит, что человек действует на опережение, и помочь в этой ситуации может юмор. Стоит пройти с этим человеком (возможно, впервые) мимо небольшой таксы, на которую он должен среагировать парадоксально: «Ну-ка, песик, открой пасть, покажи зубки! Смотри, таких хрустящих ляжек тебе больше нигде не найти, полакомись как следует!» Скорее всего, такса, не впечатлившись, пройдет мимо. «Ну ты и трус! – должен сказать наш пациент вслед таксе. – Даже кусочка не смог ухватить.» Используя такой юмористический подход, пациент сможет постепенно набраться храбрости и приблизиться к собакам покрупнее.

При эскалации конфликтов дела обстоят не так весело, но в любом случае, чтобы положить им конец, необходима храбрость. Предположим, муж и жена застряли в «порочном круге»: муж постоянно ругается, потому что чувствует, что не нравится жене, а жене он не нравится, потому что постоянно ругается. Как разорвать этот круг? Каждый обосновывает свое неправильное поведение неправильным поведением другого. Каждый ждет, пока другой прекратит вести себя подобным образом. Так можно ждать очень долго, пока кто-то из них не решит совершить «авансовое действие любви». Например, муж резко прекратит ругаться (несмотря на то что жена все еще его отвергает) или жена начнет относиться к мужу с уважением (хотя он продолжает ругаться). Таким образом, ситуация поменяется, так как «основание» для неправильного поведения одного из партнеров отпадет. Зачем мужу ругаться, если его супруга хорошо к нему относится? Зачем жене отвергать мужа, если он держит себя в руках? «Порочный круг» станет зыбким, а если оба перейдут к «задатку любви», то и вовсе сойдет на нет.

Арендт: Для этого человеку необходимо невероятно много веры – веры в то, что что-то поменяется.

Лукас: Да. Кто хочет изменить мир, должен измениться сам. Вера важна, но также важно осознание, что мы свободны давать ход переменам. Каждый из нас играет важную роль в том, какие изменения запускаются – положительные или отрицательные. На самом деле свобода – это свобода выбора между ответственным действием и бездействием.

Арендт: Это значительно отличается от того, что сегодня многие понимают под свободой.

Лукас: Франкл учил нас, что свобода – это ни в коем случае не «свобода от чего-то», например, от наших обстоятельств, но это всегда «свобода для чего-то», т. е. свобода нашего отношения к нашим конкретным обстоятельствам, чтобы мы могли творчески с ними обходиться.

Арендт: Но где же свобода, если я не могу освободиться, например, от неприятного?

Лукас: Позвольте я грубыми штрихами обрисую известную модель логотерапии. Мы можем разделить любую конкретную ситуацию любого конкретного человека на две части – допустим, левую и правую. Левую часть мы называем «судьбоносной областью», правую – «личным свободным пространством».

«Судьбоносная область» характеризуется тем, что в ней находится все то, что человек в данной ситуации уже не может более подвергнуть контролю. Да, это область велика. В нее входит вся история этого человека с момента его зачатия до настоящего времени. В ней также находится его физическое и психическое состояние, какое оно есть на данный момент. В будущем оно может поменяться, но не в этот момент за доли секунды. Словом, в этой области расположено все, что решается не этим человеком, а другими людьми или всесильной судьбой, к которой никто не имеет доступа. Это колоссальная по размеру область.

Справа от этой области в данной модели находится «личное свободное пространство». Что расположено там? Мы приходим к выводу, что там есть две вещи: отношение личности и ее действия здесь и сейчас, т. е. человек может выбирать, какую внутреннюю позицию занять по отношению ко всем деталям «судьбоносной области» (а также к будущим возможностям).

Гениальная идея Франкла – в том, что он «свел к нулю» огромную судьбоносную область, и мы можем рассматривать ее как зону, в которой у нас нет возможностей (ноль) выбора. А на маленькую область справа, на личное свободное пространство мы можем смотреть как на «звездное небо, усеянное возможностями», с которого нам позволяется сорвать одну из них и осуществить. Конечно, это звездное небо может иметь границы. Если человек прикован к постели из-за болезни или сидит в тюрьме, возможности выбора ограничены. Но все же какие-то из них присутствуют – до последнего его вздоха.

Проследуем за нашими мыслями дальше. Все ли звездочки-возможности имеют одинаковую ценность, чтобы воплощать их в жизнь, и не все ли равно, какую из них мы выберем? Отнюдь. У нас есть много возможностей поступить глупо. Мы можем прыгнуть с балкона, можем покрасить себя в ярко-желтый или фиолетовый цвет и т. д. У нас также есть возможность поступить жестоко – о таком выборе регулярно пишут газеты. Искусство жизни состоит в том, чтобы распознать, взять и осуществить самое достойное из возможного. В рамках нашей модели это значит: обнаружить самую яркую из звездочек (имеющую наибольший смысл) в области справа и перенести ее влево, в историю нашей жизни, где она останется навсегда, нетленной истиной о нас самих.

Мы должны уяснить себе, что исчезают возможности, а не их претворение в жизнь. Звездочки, которые не были выбраны, «гаснут». Если я сейчас не прыгну с балкона, эта возможность исчезнет из моей нынешней жизни. Она останется нереализованной. Если же я прыгну, эта возможность перестанет быть возможностью, но станет частью (печальной) действительности. Она перейдет со всеми своими последствиями в мое прошлое, откуда ее уже нельзя будет убрать. Все некогда выбранное «увековечивается».

С этой моделью логотерапевт может работать просто великолепно. Пациенты ищут помощи, потому что в их «судьбоносной области» есть нечто темное, с чем они не могут справиться. Будь то травмы, пережитые трагедии, конфликты, плохие привычки или депрессивные состояния. Аккуратная диагностика в любом случае необходима. Мы обращаем внимание наших пациентов на их «личное свободное пространство», и они могут увидеть свое звездное небо в данный момент. Мы даем им возможность удивиться всей полноте возможностей, которые есть у них даже в самые темные времена, и приглашаем их осторожно пробраться к их ярчайшей звезде – найти самую прекрасную из их возможностей. Логотерапия – это не вскрывающая, а открывающая психотерапия.

Необходимо здесь и сейчас открыть именно то, что хорошо для человека и мира вокруг него. К сожалению, это не всегда нечто желанное, предпочитаемое пациентом. Иногда это то, что дается им действительно тяжело. Но, во-первых, это всегда то, что они могут осуществить (иначе оно вообще не находилось бы в их свободном пространстве), а во-вторых, это всегда то, что они должны осуществить, потому что оно соответствует их совести. Принимать решение о выборе должен сам пациент, но мы можем предложить ему помощь в реализации и абсолютно честно уверить, что темнота вокруг него перестанет быть столь густой, если он обогатит свою жизнь «светом звезд, достойных его выбора».

Арендт: То есть речь идет о том, что в конкретной ситуации будет благом для нас и мира вокруг?

Лукас: Можно выразиться и так. Франкл говорил: «Каждый поступок – это памятник самому себе». Это значит, что каждым действием или бездействием, но также и своим отношением, и позицией мы создаем наш собственный памятник, нашу собственную личность. Счастливы те люди, которые могут быть довольны собой. А довольным можно быть только той жизнью, в которой «исполнен смысл».

Арендт: Тогда на нас лежит невероятно большая ответственность!

Лукас: Да – за нас и наши действия. Франкл подчеркивал это, когда писал в своей книге «Врачебная забота о душе»[2 - Frankl Viktor E. Arztliche Seelsorge. Munchen: dtv, 2017. Рус. издание: В. Франкл. Доктор и душа. – Прим. пер.]: «.есть что-то ужасающее в ответственности человека, но одновременно и что-то великолепное! Ужасно знать, что каждое мгновение я несу ответственность за ближнего, что каждое решение, самое малое и самое большое, является решением „навечно“, что я в каждый миг могу реализовать или потерять возможность – возможность именно этого мгновения. Но великолепно – знать, что будущее, мое собственное и вместе с ним будущее событий и людей вокруг меня, как-то, пусть и в незначительной степени, зависит от моего решения в каждый момент. То, что я, благодаря этим решениям, реализую, что я „привнесу в мир“, то я и спасу для действительности и сохраню от забвения»[3 - Ibid., S. 77 und folg. Пер. цитаты Н. Панькова. – Прим. пер.].

Арендт: Доктор Лукас, я очень благодарен вам за эту поучительную беседу!

Из практики логотерапевта

Элизабет Лукас и Хайди Шёнфельд

Вступление

Лукас: В связи с дебатами на неоднозначную тему эвтаназии по желанию пациента исследователи Онвутеака-Филипсен и Янсен-ван дер Вейде провели в 2005 г. несколько исследований в Нидерландах. Среди прочего речь шла о том, почему умирающие от тяжелых заболеваний просят об эвтаназии[4 - Aktive Sterbehilfe – eine Analyse. Masterarbeit von Maximilian Schlegel im Studiengang „Philosophie Politik Wirtschaf“ an der Ludwig-Maximilians-Universitat, Munchen. S. 16. («Активная помощь умирающим – анализ», магистерская работа М. Шлегеля на учебном курсе «Философия, политика, экономика» Университета Людвига и Максимилиана в Мюнхене. – Прим. пер.)]. Результат разошелся с общими ожиданиями. Только для 7 % опрошенных причина этой просьбы была в депрессии, и менее трети опрошенных назвали в качестве причины страх боли. Самым главным в обосновании желания умереть оказалась «бессмысленность страдания» – так указали 67 % опрошенных. Далее следовал страх перед «унижением», т. е. потерей достоинства – 65 %. Исследователи с удивлением обнаружили, что большую часть из того, что лишает тяжелобольных их воли к жизни, невозможно победить лишь медицинским лечением или паллиативной помощью.

Я упомянула это исследование, потому что опыт работы с людьми здоровыми или с людьми, у которых имеется «всего лишь» душевное заболевание, показывает, что их оптимизм связан, в сущности, с двумя условиями:

1) несмотря на все трудности видеть смысл в жизни;

2) осознавать свою безусловную ценность и человеческое достоинство.

При наличии даже одного из этих условий снижается риск того, что человек захочет ставить свою (или чужую) жизнь под угрозу, наносить ей ущерб, укорачивать ее или кидаться в пучину безудержного удовлетворения своих сиюминутных желаний, не задумываясь о последствиях. Ответственная жизнь возможна исключительно на поле смысла и ценностей.

Существует такая психотерапия, которая, можно сказать, специализируется на смысле и человеческом достоинстве, и это логотерапия Виктора Франкла. Она исходит из аксиомы, что нет такой ситуации в жизни, которая, несмотря на свою сложность, не предусматривала бы возможности смысла; что нет такого человеческого существа (пусть еще не рожденного, с ограниченными возможностями, умирающего или любого другого), которое выпало бы из духовности «человеческого» и перестало быть ее частью. На основе этой аксиомы Франкл и разработал свои психотерапевтические концепции и создал в итоге «психотерапию достоинства», подобных которой сложно найти в потоке современных видов лечения. Впечатляющие примеры из практики, предоставленные Хайди Шёнфельд и прокомментированные мной, свидетельствуют об этом.