Южный Тироль. Другая Италия

В конце концов, статую Друза Старшего всё-таки заказали южнотирольскому скульптору Хансу Пиффрадеру, но по неизвестным причинам она так и не была сделана.

С окончанием Второй мировой войны в 1945 году главную площадь Больцано (Бозена) снова переименовали, на этот раз в Мариенплатц. Это название сохранялось за ней вплоть до 1947 года, пока ей не вернули имя Вальтерплатц, или площадь Вальтера. Статуя Вальтера фон дер Фогельвейде была перемещена на своё место только в 1981 году.

Сегодня главную площадь южнотирольской столицы называют «парадной гостиной» Больцано (Бозена). В любое время года местные жители и гости региона заполняют находящиеся на ней кафе и бары. Именно здесь проходит самый знаменитый в Италии Рождественский рынок и не менее известный фестиваль цветов. Площадь Вальтера теперь уже в шутку переименовывают в площадь Вальса, или Walzer Platz (вместо Waltherplatz), устраивая на ней танцевальные вечера.

Города, на главных площадях которых есть памятники поэтам, большая редкость, но за их установкой часто стоят совсем не поэтические причины. Фигуры Вальтера фон дер Фогельвейде и Данте Алигьери были символами негласного противостояния разноязычных миров в одной стране. Теперь снова в одной, но уже совсем другой стране ни север, ни юг не вспоминают о прошлом этих двух монументов. Они понимают, что будущее – в уважении к культурам друг друга.

Глава третья.

Gr?ss Dich!

Пейзаж за окном машины постоянно меняется, и я рискую сделать слово «красота» рефреном повествования, если начну описывать всё то, что вижу. Перед глазами то и дело мелькают вывески с названиями отелей и гостевых домов, среди которых обязательно присутствуют: Edelweiss, или «Эдельвейс», Alpin, или «Альпийский», Weissen R?ssl, или «Белый конь» (справедливости ради нужно сказать, что конь может быть и не белым), Panorama, или «Панорама», и Mondschein, или «Лунный свет». Как в Советской Союзе в каждом городе обязательно была своя улица Ленина, так и в Южном Тироле где-нибудь да обнаружится старый-добрый конь – r?ssl.

Запутавшись в дорогах, можно остановить машину и узнать верное направление у местных, которые, конечно, предварительно сказав вам «Gr?ss Gott, Gr?ss Dich», или «Здравствуйте» на диалекте, его вам подскажут. А потом продолжить свой путь, проезжая мимо очередной гостиничной вывески Post, или «Почта», которая в регионе тоже пользуется популярностью.

Италия здесь совсем другая.

Глава четвёртая.

Мы же в Италии?

Випитено (Штерцинг) – сказочный южнотирольский городок, в котором абсолютно все вещи хочется называть уменьшительно-ласкательными именами. Он так очарователен поздней весной, что я боюсь представить себе его во время Нового года и Рождества, когда он почти наверняка покрыт ровным слоем пушистого белого снега, украшен гирляндами и шарами, насквозь пропитан запахом свежих пряников, горячего шоколада, жареных каштанов и фруктового пунша.

Невольно думаю о том, как бы это было – здесь родиться? Просыпаться и скорее бежать к окну, чтобы проверить, на месте ли заснеженные вершины, башня Цвёльфетурм – символ города и условная граница между его новой и старой частями, вдыхать идеальный аромат свежих булочек, доносящийся из уютной семейной кофейни, которая обязательно должна быть на первом этаже.

Это мой первый приезд в Випитено (Штерцинг), но о его существовании я знаю давно.

Дело в том, что я люблю начинать день с вкусного завтрака, неотъемлемой частью которого всегда был и остаётся йогурт. Во время учёбы в Милане путём в буквальном смысле проб и ошибок выяснилось, что из всего разнообразия, представленного в магазинах, лучшим является продукт в минималистичной упаковке с гербом и надписью «Штерцинг-Випитено». Нужно ли говорить, что я заранее была более чем положительно настроена к этому южнотирольскому городу, справедливо полагая, что только в хорошем месте и хорошими людьми может создаваться такой качественный, полезный и вкусный продукт.

Помимо йогурта, который производится фирмой, основанной ещё во времена бытности Южного Тироля частью Австро-Венгерской империи, в Випитено (Штерцинге) можно и нужно баловать себя традиционным шпеком, копчёными колбасами, всевозможными кнедлями и душистым штруделем с яблоком, абрикосом и творогом. Здесь будет преступлением пройти мимо конфет ручной работы, призывно разложенных в витринах кондитерских, и свежайшего торта Захер с домашними взбитыми сливками.

В этом городе нужно идти на поводу своих органов чувств и обязательно наслаждаться не только красотой вокруг, но и местной кухней.

На тот момент мои познания в немецком языке были скудными, и, присев за столик в ресторане и обнаружив меню только на нём, я была вынуждена обратиться к официанту с просьбой принести меню на итальянском. При этом я с улыбкой добавила: «Мы же в Италии?» Внимательно наблюдавшие за этой сценой местные буквально рухнули от смеха.

И это был добрый, беззлобный смех, который обычно бывает у родителей, когда их ребёнок говорит что-то невпопад.

Глава пятая.

Вальтер

Из интервью с архитектором Вальтером Ангонезе для Архи.ру от 11 мая 2016 года. Разговор вёлся на итальянском языке.

Лиза: Мне кажется, что все жители Южного Тироля любят свою родину (patria)?

Вальтер Ангонезе: Родина (patria) – это не совсем точное слово. В итальянском языке нет нужного аналога, так что я скажу по-немецки: Heimat. Это не одно и то же с итальянской «родиной». В итальянском это слово подразумевает нацию, а Heimat – это место, угол, откуда ты, там – твои корни. Курт Тухольский – великий немецкий поэт – определял Heimat как место, где тебя понимают. Мы, южные тирольцы, любим именно Heimat.

Л.: Тебя как только не называют: австрийским архитектором, немецким, итальянским. Кем ты сам себя считаешь?

В. А.: Я архитектор, который работает здесь, в Южном Тироле, который был во многом сформирован тем фактом, что существует на перекрестье двух культур: Альп и Средиземноморья. И это большое богатство: в нашем распоряжении как наследие Центральной Европы, так и Средиземноморья. Это наш капитал. Мы, если захотим, можем вдохновляться обоими мирами, и в этом положении есть своя красота. Например, то, как мы живём: достаточно рационально, мы много работаем – эти качества характерны для центральноевропейского, даже северного менталитета, но также мы умеем наслаждаться жизнью, любим вкусно поесть, хорошо выпить – мы взяли лучшее из обеих культур.

Л.:Мне кажется, что все плюсы, которые ты перечислил, были и до итальянского влияния.

В. А.: Ну, я считаю, что разница между Южным Тиролем и Северным Тиролем есть, и заключается она именно в умении наслаждаться жизнью, которое мы унаследовали от средиземноморской культуры. От места, где я живу, до лингвистического барьера ровно 3 км, там уже все говорят по-итальянски. В Южном Тироле – прекрасный пейзаж, богатая история. Я себя считаю архитектором из Южного Тироля, итальянцем по паспорту, человеком с родным немецким языком.

Глава шестая.

Маргарита по Фейхтвангеру

    – Но Маргарита! Её неуклюжий стан! – возражает сын.
    – И Каринтия, – ответил император.
    – А страшный, выпяченный рот с вывернутыми наружу губами!..
    – Тироль! – произносит император.
    – Отвислые щёки! Выступающие вперёд косые зубы!
    – Триент! Бриксен, – возразил император.
    Лион Фейхтвангер.
    Безобразная герцогиня. 1923

Маргарита Тирольская, широко известная под именем Маульташ, вряд ли могла себе представить, что именно ей достанется титул «самой уродливой женщины в истории». В Лондонской национальной галерее картина фламандского мастера XVI века Квентина Массейса неизменно собирает вокруг себя толпы зрителей. Его изображение гротескной «Уродливой герцогини» часто называют портретом Маргариты Тирольской, но это не так. Карикатурный образ, созданный Массейсом, – псевдопортрет, не имеющий ничего общего с историческим оригиналом.

Как же выглядела правительница Тироля на самом деле?

Дать ответ на этот вопрос сложно. Её единственное дошедшее до наших дней прижизненное изображение далеко не изобилует подробностями – всё, что на нём можно разобрать, это фигура стройной женщины в полный рост с неопределёнными чертами лица. Письменные отзывы современников Маргариты Тирольской противоречивы: в одних источниках её описывают как уродливую и злобную развратницу, а в других называют красивой дамой.

В Испанском зале замка Амбрас в Инсбруке среди портретов тирольских правителей можно увидеть изображение Маргариты в полный рост на фоне пейзажа. На этой картине середины XVI века графиня Тирольская выглядит привлекательно. Стройную, высокую даму со скромно опущенными глазами и гармоничными чертами лица никак нельзя назвать уродливой. Маргарита предстаёт перед нами симпатичной женщиной и в альбоме гравюр Tirolensium principum comitum конца XVI века. Автор альбома – фламандский художник и гравёр Доминик Кустос, служивший в Праге у императора Рудольфа II, – изображает графиню Тирольскую среди 28 графов Тироля от Альберта IV (1190—1253) до Рудольфа II (1552—1612). Маргарита на гравюре Кустоса имеет явно схожие черты с Маргаритой из Испанского зала замка Амбрас, однако нижняя губа графини выглядит нарочито увеличенной. Скорее всего, художник хотел визуальными методами подчеркнуть связь прозвища Маульташ с одним из значений этого слова – большеротая. И всё же: даже при наличии у Маргариты с гравюры Кустоса непропорционально большой нижней губы, графиня Тирольская не выглядит некрасивой.

Легендами окутана не только внешность Маргариты, но и происхождение её прозвища – Маульташ. Перевод этого слова может иметь значения от «большеротой», «рта кошельком», «пельменя» до «порочной женщины» или даже «проститутки». Если первые три могли указывать на неприглядную внешность графини Тирольской, то два последних, очевидно, должны были характеризовать её поведение. Существует версия, что порочной женщиной Маргариту впервые окрестила семья её первого мужа – Иоанна Генриха, с которым, по её собственному признанию, они не состояли в фактических брачных отношениях. Этот союз был политическим: в одиннадцатилетнем возрасте графиню Тирольскую выдали замуж за семилетнего сына чешского короля Яна Люксембургского. Маргарита и Иоанн Генрих не понравились друг другу с первого взгляда, а с возрастом их отношения из нейтральных превратились в откровенно плохие. Заручившись поддержкой тирольского дворянства и вступив в тайный союз с императором Священной Римской империи Людвигом Баварским, графиня изгнала мужа со своей земли. Брак Маргариты и Иоанна Генриха был объявлен императором недействительным, что позволило ей выйти замуж за старшего сына Людвига Баварского – Людвига V Виттельсбаха, маркграфа Бранденбурга в Меране.

Графиня Тирольская и её новый супруг, с точки зрения церкви вступившие в брак незаконно, немедленно были отлучены от неё папой римским Климентом VI, являвшимся политическим противником Людвига Баварского. На Тироль был наложен интердикт, или запрещение на всей его территории церковных действий и треб. Католическая церковь не одобряла действий Маргариты, не стесняясь выражать своё мнение о графине в обличительных текстах. Не трудно догадаться, что в них правительница Тироля изображалась женщиной порочной, развратной, неприятной ни внешне, ни внутренне.

Поток нелестных определений в сторону Маргариты со стороны церкви полностью разделяли и всячески поддерживали родственники её бывшего мужа Иоанна Генриха. Последний через шесть лет после брака своей экс-супруги с Людвигом V Виттельсбахом всё-таки решил жениться снова, для чего обратился к папе с просьбой о разводе, признавая, что их с графиней Тирольской союз так и не был физически осуществлён, но заранее отвергая возможные обвинения в импотенции. Развод был одобрен, а отлучение Маргариты и Людвига от церкви продолжало действовать на протяжении ещё десяти лет, пока при поддержке Альбрехта II, ходатайствовавшего уже перед папой Иннокентием VI за супругов, всё-таки не было полностью снято.

Личность Маргариты Тирольской Маульташ остаётся окутана легендами. Назвать какие-либо сведения о ней абсолютно достоверными нельзя. Поэтому любые материалы, связанные с жизнью правительницы Тироля, продолжают вызывать большой интерес. Стоит ли говорить, что исторический роман немецкого писателя еврейского происхождения Лиона Фейхтвангера «Безобразная герцогиня», впервые опубликованный в 1923 году, не просто привлёк к себе внимание нескольких поколений читателей историей графини и её Тироля, но и заставил их поверить в реальность образа некрасивой, но умной женщины с несчастной судьбой, который автор описал в своей книге. Но была ли Маргарита по Фейхтвангеру похожа на свой исторический прототип? Был ли Тироль во времена её правления таким, каким представил его писатель? Можно ли верить «Безобразной герцогине» 1923 года, и если да, то насколько?

В историческом романе историческая правда всегда сочетается с художественным вымыслом, а реально существовавшие исторические лица соседствуют в тексте с вымышленными. Это сложный жанр, работать в котором берутся и брались редкие писатели. Книга «Безобразная герцогиня» стала первым историческим романом Лиона Фейхтвангера, но, к счастью, далеко не последним.

Любой исторический роман нуждается в достоверных исторических источниках. В работе над «Безобразной герцогиней» Лион Фейхтвангер определённо пользовался трёхтомным сочинением Иосифа Эггера «Geschichte Tirols von ?ltesten Zeiten bis in die Neuzeit», опубликованном в Инсбруке в 1872 году. Об этом свидетельствует не только аналогичный порядок излагаемых событий, но и буквальное заимствование писателем некоторых эпизодов из истории Эггера. Фейхтвангер следует за историком, рассказывая о правлении отца Маргариты Тирольской – Генриха Тирольского, о захватнических планах на Тироль со стороны влиятельных соседей, о браке Маргариты с Иоанном и о последующем изгнании неприятного ей супруга из замка, о втором браке графини Тирольской с Людвигом V Виттельсбахом и о передаче Маргаритой своих владений австрийцу Рудольфу IV Габсбургу. В «Безобразной герцогине» с большой скрупулёзностью описываются места, в которых разворачиваются действия романа: названия стран, городов, рек, гор приводятся в тексте в полном соответствии с историческими документами. Лион Фейхтвангер не выдумывает бо?льшую часть персонажей: как главные, так и второстепенные, они присутствуют в сочинениях Иосифа Эггера и, следовательно, являются подлинными историческими лицами. В соответствии с историей Эггера, писатель сохраняет не только имена, но и характеры героев. События, действительно происходившие в Средние века в Тироле, также изображаются Фейхтвангером с точностью, однако часть из них автор передвигает на несколько лет вперёд.

Лион Фейхтвангер сформулировал собственную теорию исторического романа, согласно которой к историческим фактам можно было подходить как к материалу для решения важных вопросов современности. В «Безобразной герцогине» писатель не случайно концентрируется на жизни одной небольшой горной страны, описывая борьбу Маргариты Тирольской за её развитие и процветание и противопоставляя действия графини захватническим настроениям соседей и алчности тирольских баронов. Маргарита, по Фейхтвангеру, борется за развитие торговли в своей стране, за процветание её жителей, за богатство тирольских городов и добивается на страницах книги больших успехов. Правительница Тироля видит, что «её задача – строить для будущего: города, хорошие дороги, торговлю и ремёсла, порядок и законность. Не для неё пышные празднества, путешествия, любовь. Её дела – трезвая, обдуманная политика». Фейхтвангер добавляет: «Плотью и кровью была её страна. Горы и долины, города и замки были частицами её самой, ветер, носившийся в тирольских горах, был её дыханием, реки – артериями. (…) Сильная, дышавшая доверием и внушавшая доверие женственность Маргариты изливалась на страну, поднимала её, давала ей новые силы и соки. Мужчины? Любовь? Да разве можно было жить полнее и ярче, чем жила она, пышнее расти и разветвляться?»

На примере жизни Маргариты писатель показывает наступление в Тироле нового века, постепенный переход из средневекового образа жизни в ранее Возрождение. Всё хорошее и прогрессивное на этой горной земле Фейхтвангер приписывает заслугам своей Маргариты. Автор «Безобразной герцогини» гипертрофирует внешнее безобразие своей героини, взамен наделяя её неординарным умом, делая её носительницей идей прогресса и гуманности. Первый портрет Маргариты в романе даётся Фейхтвангером так: «Она казалась старше своих двенадцати лет. Над толстым, неуклюжим телом с короткими конечностями торчала большая, бесформенная голова. Правда, лоб был ясный и чистый, а глаза глядели внимательно, быстро, умно, испытующе; но под маленьким приплюснутым носом по-обезьяньи выступал безобразный рот, огромные выдающиеся челюсти и толстая нижняя губа. Медно-красные волосы были лишены мягкости и блеска, кожа – сухая, сероватая, бледная и дряблая». Позднее автор говорит о тирольской правительнице следующее: «Бог лишил её женских прелестей для того, чтобы она отдала все свои женские силы управлению страной». Маргарита, по Фейхтвангеру, – личность сильная, волевая, всю свою жизнь борющаяся против собственного безобразия, алчности подчинённых и посягательств на её землю со стороны соседей, сражающаяся за счастье своего народа, Тироля и личное женское счастье.

А теперь в очередной раз обратимся к историческому ресурсу – трёхтомному сочинению Эггера «Geschichte Tirols von ?ltesten Zeiten bis in die Neuzeit», которым пользовался автор «Безобразной герцогини» во время работы, и посмотрим, что пишет историк о Маргарите Маульташ: «Маргарита с течением времени всё больше выражала недовольство своим супругом, так же как тирольские бароны господством Люксембургов. В легендах и в сочинениях историков Маргарита изображается как с физической, так и с духовной стороны весьма непривлекательной. Хотя она не была совершенно безобразной, но во всяком случае не получила бы приза за красоту, ибо, по заслуживающим доверия свидетельствам, она обладала обезображивающим её лицо большим, широким ртом, от которого, по преданиям, она и получила прозвище Маульташ. Равным образом едва ли она могла считаться идеалом женской добродетели. Могли, впрочем, быть вымышленными те излишества с любовниками и жестокости по отношению к ним, которые ей приписываются, но несомненно, что её склонность к чувственным удовольствиям далеко превосходила естественное чувство благоприличия. Иоанн не мог достаточно удовлетворить эту склонность. Хотя он вступил в юношеский возраст, Маргарита всё же оставалась бездетной».

Всё у того же Иосифа Эггера говорится о политической роли, которую играла Маргарита в Тироле. В период её правления при первом муже Иоанне Генрихе (1330—1340) она, судя по книгам историка, не была политически самостоятельной: «Всё влияние на управление у неё было отнято. А в его отсутствие управлял страной епископ Николай Триентский». При втором муже Людвиге (1343—1361), а также в короткий период после его смерти и собственного отречения от власти (1361—1363) Маргарита опять же не показала себя сильной и независимой правительницей. Эггер характеризует её как женщину слабую (schwache) и нерешительную (wankelm?tige), с его точки зрения, не умевшую держать в руках власть и принуждённую от неё отказаться. Большое желание Маргариты развивать тирольские города, торговлю в них, способствовать процветанию народа, описанное Фейхтвангером, у Иосифа Эггера подтверждений не находит. Подобные устремления, однако, в это время действительно имели место быть, но их воплощением в реальность занималась совсем не правительница Тироля, а абсолютно другие люди.

Не соответствуют истории описанные в «Безобразной герцогине» Фейхтвангером ни насильственная смерть мужа Маргариты Людвига, ни такая же смерть её сына Мейнграда. И тот, и другой умерли своей смертью, а с Людвигом графиня Тирольская достаточно счастливо прожила до конца его жизни. Иначе сложилась в реальности и политическая судьба Маргариты: отдав власть Рудольфу IV Габсбургу, историческая правительница Тироля уехала в Вену, где в почёте и под защитой двора провела свои последние дни. Маргарита, по Фейхтвангеру, до самой смерти в обществе единственной служанки жила в скромных условиях на пустынном острове.