Таинственное исчезновение шевалье Вальмонта

– Нет, нет. В деньгах я не нуждаюсь, а путешествую пешком потому, что истосковался по запаху леса. Дело в том, что я слишком много времени провел в море. Последнее время только о том и мечтал, как ступлю на твердую землю. Но если вы хотите оказать мне ответную услугу, то можете подбросить меня до Маусвиля. Вы ведь туда направляетесь?

– Да, я как раз возвращался в столицу и буду счастлив вас подвезти.

– Тогда пойду схожу за своими вещами, а заодно поищу вашего кучера.

С этими словами шевалье Вальмонт, как он представился барону, нырнул в придорожные кусты. Через некоторое время он вернулся в сопровождении возницы. За плечами у него был парусиновый мешок, который он небрежно бросил на пол кареты. Судя по тому, как мешок опал, его хозяин путешествовал налегке.

Большую часть пути новые знакомые провели в беседе, и к тому времени, когда за окнами кареты замелькали предместья Маусвиля, барон уже знал о своем спутнике, как он полагал, все или почти все. Оказалось, что тот никогда прежде не бывал в столице, потому что почти всю свою взрослую жизнь провел в море, причем вопреки своей воле: еще совсем юный шевалье был пленен корсарами во время одного из пиратских набегов на приморский городок, в котором юноша жил со своими родителями, братьями и сестрами, и только недавно освободился из плена. В Маусвиль он направлялся в поисках сестры – единственной из всех его близких, кто уцелел во время набега. Как ему удалось выяснить, вскоре после его исчезновения его сестра приняла постриг и сейчас находилась в одном из монастырей вблизи Маусвиля.

Барон внимал собеседнику с замиранием сердца, а пару раз даже прослезился – наверное, давало себя знать только что пережитое потрясение.

– Где вы намерены остановиться в Маусвиле? – спросил он под конец.

– Пока не знаю. Я буду вам очень признателен, если вы высадите меня у какой-нибудь гостиницы.

– У меня есть идея получше. Я буду рад, если вы какое-то время погостите у меня. Хотя бы до тех пор, пока освоитесь в Маусвиле. Уверен, что моя жена не станет возражать, скорее наоборот. Присутствие гостя в доме ее немного развлечет. Я целыми днями на работе, и она скучает одна в мое отсутствие, а последнее время что-то и вовсе расхандрилась.

– Благодарю вас, но я не привык стеснять других мышей.

– Вы нас ничуть не стесните. Мой дом настолько велик, что я могу отдать в ваше распоряжение целый этаж. Поверьте, мое приглашение исходит от чистого сердца.

– Я это вижу и, чтобы не обидеть вас, принимаю ваше приглашение. Но лишь на пару дней, не более.

– Договорились. Вы и представить себе не можете, как я рад нашему знакомству. Я был бы рад ему, даже если бы мы встретились в менее трагический момент. Вы кажетесь мне не только отважной, но и глубоко порядочной мышью. Вы так не похожи на великосветских повес, которые не ищут в жизни ничего, кроме развлечений. О таком друге можно только мечтать, – сказал барон с жаром.

– Весьма польщен такой характеристикой, – ответил собеседник. – Надеюсь, мы станем друзьями.

Глава третья

Было около десяти часов утра, когда карета остановилась возле особняка барона.

– А что баронесса? – спросил барон вышедшего им навстречу мажордома.

– Еще изволят почивать. Вчера их милость поздно вернулись из гостей. Прикажете разбудить?

– Не стоит. Пусть спит. Тем более, что и нашему гостю тоже нужно отдохнуть с дороги. Велите Марибель приготовить для шевалье голубую спальню. После завтрака я поеду во дворец, и наш гость остается всецело на вашем попечении, Морис. Проследите за тем, чтобы он ни в чем не нуждался.

– Будет исполнено, – ответил мажордом с поклоном и удалился, чтобы выполнить приказ господина и отдать распоряжения относительно завтрака.

Съев три бриоши и выпив две чашки горячего шоколада, барон, мимоходом посетовав на то, что его гость почти ничего не ест, спешно отбыл во дворец, а шевалье Вальмонт, внезапно почувствовавший сильную усталость, поднялся на третий этаж, где находились отведенные ему комнаты. Дверь в голубую спальню была распахнута, и еще из коридора он услышал плеск воды.

В комнате он столкнулся с миловидной горничной. Завидев гостя, мышка присела в книксене, но по тому, как порозовели ее щечки, Вальмонт понял, что она успела отдать должное его молодости и красоте.

– Я приготовила для вас горячую ванну, сударь. Вы, верно, устали с дороги.

– Горячая ванна – это как раз то, что надо, малышка, – ответил Вальмонт, – особенно если ты останешься потереть мне спинку.

От этих слов служанка еще больше покраснела.

– Если вам нужно потереть спину, то я могу позвать Матиаса.

– Не нужно. Я просто пошутил. Как-нибудь справлюсь сам. Ступай. Хотя постой! Если постирать мою одежду, как быстро она высохнет? Она пропылилась в дороге, а мой багаж, судя по всему, задерживается, – счел необходимым объяснить гость.

– Часа за четыре высохнет. Если не высохнет, я могу досушить ее утюгом.

– Хорошо. Тогда зайди минут через сорок, заберешь одежду постирать. Я оставлю дверь незапертой. Пусть меня разбудят, когда вернется господин барон.

– Как прикажете, сударь.

– И прикрой ставни. Здесь слишком светло.

– Слушаюсь.

Вальмонт подождал, пока шаги горничной стихнут в конце коридора, потом протянул руку, чтобы повернуть ключ, но ключа в замке не было! Он оглядел комнату – по-прежнему никакого ключа. Вальмонт выругался.

«Будем надеяться, что горничная не передумает и не вернется, чтобы потереть мне спину», ? подумал он.

Сняв одежду, он сложил ее на стуле и прошел в ванную.

Горячая вода сразу разморила его, и он чуть не уснул. Однако мысль о том, что в чужом доме нельзя расслабляться, быстро привела его в чувство. Он стряхнул с себя одолевшую его сонливость. Последнее, чего он хотел, ? это быть застигнутым врасплох. Только не в этом доме.

Он закутался в большое полотенце, вернулся в спальню и скользнул под одеяло, натянув его до подбородка.

Через минуту он уже спал крепким сном.

Глава четвертая

Барон вернулся около трех часов пополудни. Супругу он застал в гостиной.

– Ты уже познакомилась с нашим гостем? – спросил барон.

– Еще нет. Кто он?

– Благородный юноша, которому я обязан своей жизнью.

И барон поведал супруге о своих злоключениях, подкорректировав некоторые детали. Описывая внешность убийцы, он приписал коту, помимо повязки, еще и страшный шрам, который тянулся от левого глаза чудовища к подбородку. В представлении барона, шрам должен был добавить убийце свирепости и тем самым несколько сгладить его собственное не очень доблестное поведение.

– Этот шрам меня просто заворожил. Он оброс клочьями шерсти и был так безобразен, что я не мог оторвать от него глаз, – говорил барон зловещим шепотом.

– О Боже! – воскликнула баронесса, закрыв мордочку лапками. – Как тебе, должно быть, было страшно! Я бы на твоем месте умерла от ужаса!

– Страшно – не то слово. Но я собрал всю свою смелость в кулак, достал револьвер и нацелился монстру прямо в здоровый глаз. Однако злодей увернулся, и пуля пролетела по касательной, лишь слегка зацепив висок. Я выстрелил еще раз, но револьвер дал осечку. Увидев, что я не намерен сдаваться, кот еще больше рассвирепел. Он уже протянул свою длинную мохнатую лапу, чтобы схватить меня, но тут, откуда ни возьмись, появился этот храбрый юноша и нанес чудовищу несколько страшных ударов клинком. Все кончилось тем, что противник позорно бежал с поля боя.

– Но кто он, этот смельчак?

– Это длинная история. И необычайно интересная. Он сам ее тебе расскажет, –ответил барон, поднимаясь. – Я ужасно устал, дорогая. Как-никак провел целую ночь без сна. Да какую ночь! Если позволишь, я покину тебя ненадолго. Хочу принять ванну, чтобы немного освежиться.

Однако, прежде чем пройти к себе, барон поднялся на третий этаж и постучал в комнату гостя.