Хрустальный башмачок

– Эльфов? Нет, видеть не доводилось, хотя в качестве коммивояжера мне часто приходилось бывать в этих краях. Но, видимо, я недостаточно молод и недостаточно хорош собой, чтобы заинтересовать эльфийских дев. К тому же утверждают, что эльфы боятся солнечных лучей и днем прячутся в своих подземных чертогах. Говорят, что солнечные лучи искажают облик этих очаровательных созданий до неузнаваемости, превращая их в такие жуткие и омерзительные существа, какие не приснятся и в кошмарном сне.

В памяти графа вдруг отчетливо всплыла таинственная встреча в лесу. Неужели это все-таки не был обман зрения? Граф непроизвольно подался вперед.

– Но я их слышал, и не раз, – продолжал коммивояжер, не замечая волнения собеседника. – Известно, что эльфы любят повеселиться, поплясать под музыку. Иногда они даже приглашают мышей, оказавшихся ночью в лесной чаще неподалеку от того места, где эльфы водят свои хороводы, присоединиться к ним. И горе той мыши, которая откажется принять их приглашение! Как и русалки, эльфы очень мстительны по натуре.

В этот момент послышался скрип плохо смазанных дверных петель и легкий порыв ветра принес с собой звуки и запахи леса. Граф готов был поклясться, что он уловил среди этих звуков обрывки какой-то дивной мелодии. Он мог бы даже назвать музыкальный инструмент, который исполнял эту мелодию. Это была флейта.

– А где Маурицио? – спросил граф, увидев, что Марсель вернулся один.

– Он сказал, что ему лучше побыть с лошадьми. Они что-то нервничают.

– Это они чувствуют присутствие эльфов, – сказал коммивояжер. – Если верить нашему хозяину, их подземное жилище где-то неподалеку отсюда.

Марсель собирался еще что-то сказать, но, услышав последнее замечание их нового знакомого, так и застыл с открытым ртом.

– Что-то еще, Марсель? – спросил граф, от которого не ускользнула смена выражений на мордочке слуги.

– Ах да! – не сразу сообразил Марсель. – Маурицио просил, чтобы мы оставили ему немного из того, чем нас попотчует наш хлебосольный хозяин.

– Так не лучше ли отнести ему немного домашнего сыра прямо сейчас? Не знаю, как ты, но за себя я поручиться не могу. Могу прикончить все подчистую и только потом вспомнить, что где-то на конюшне есть еще одна голодная мышь – так я хочу есть.

Марсель нехотя поднялся. Опять он пропускает что-то интересное! Но ничего не поделаешь. Приказ графа, в какой бы завуалированной форме он ни отдавался, оставался для него приказом. Положив на одну из тарелок всего понемногу, слуга направился в конюшню.

– Так на чем я остановился? – спросил коммивояжер, возвращаясь к прерванной беседе.

– Вы говорили о том, что духи природы очень мстительны.

– Да, да. Но и чувства благодарности они тоже не лишены. Если вы окажете им услугу, они воздадут вам сторицей. Вот послушайте, что мне рассказал наш хозяин. Кстати, его имя Манфред. Давно, еще в пору ранней молодости, он прогуливался в лесу с одной юной и очаровательной мышкой, на которой мечтал жениться, и женился бы, если бы ее отец не противился их браку. У нашего хозяина в ту пору не было ни гроша за душой, и реакция папаши вполне понятна. Потому юные влюбленные встречались тайком, подальше от мышиных глаз, выбирая для прогулок такие места, где они вряд ли могли натолкнуться на кого-нибудь из односельчан. В лесной чаще было, конечно, небезопасно, но молодость, как вы знаете, безрассудна. Ну так вот. Бредут они, значит, по лесу, и вдруг видят перед собой небольшой холмик, поросший густой травой. Барышня присела на траву и тут же вскочила, как ужаленная. Ее спутник порылся в траве и вытащил на свет – что бы вы думали? – хрустальный башмачок, такой, какие носят эльфы. Сами того не зная, влюбленные набрели на холм, который облюбовали для своих забав эльфы. Видимо, башмачок упал во время танца с ножки какой-нибудь прелестной эльфийки, и его хозяйка не смогла отыскать его в высокой траве. Впрочем, с таким же успехом обладателем башмачка мог быть и какой-нибудь благородный эльф. Хрустальные башмачки носят представители обоих полов, и это не просто предмет одежды. В этих местах бытует поверье, что волшебная сила эльфов таится именно в их хрустальных башмачках, и что эльфы не скупятся на вознаграждение для тех мышей, которым посчастливится набрести на пропажу и вернуть ее эльфам.

Коммивояжер сделал глоток из стоявшего перед ним бокала и продолжил:

– Нужно было отыскать такое место, где эльфы заметят башмачок. Манфред обвел глазами окрестности и обнаружил у подножия холма пенек, который находился в некотором отдалении от окружавшего холм подлеска и был хорошо заметен. Решив, что лучшего места им не найти, они оставили башмачок на пеньке. На следующий день Манфред вернулся на это место проверить, нашли ли эльфы башмачок. И что вы думаете?

Вопрос был явно риторический, но граф на него ответил:

– Башмачка, я полагаю, не было.

– Именно. Но возле пенька, там, где еще вчера буйно росла трава, была небольшая проплешина. Манфред разгреб землю в том месте и –

– И обнаружил клад, – закончил за него граф.

– Если бы это была сказка, так бы оно и случилось. Но на самом деле все произошло иначе. Сколько Манфред ни рыл, он ничего не нашел. Видимо, проплешинка была там и вчера, просто он ее не заметил. Расстроенный, он вернулся в деревню. Однако история на этом не закончилась. На следующий день отец его возлюбленной пригласил его к себе домой и сказал, что согласен на брак Манфреда с его дочерью, а в приданое за ней дает вот этот самый гостиный двор. Манфред уверен, что это эльфы заставили сурового и непреклонного родителя изменить свое решение. Не знаю, жалел ли наш хозяин впоследствии о своей находке, но в тот момент он был вне себя от счастья.

С этого места разговор повернул в новое русло, и когда вернувшийся из конюшни Марсель присоединился к собеседникам, он застал их за обсуждением глубоко философского вопроса – что лучше: иметь или не иметь?

Уже в своей комнате, граф, вопреки предостережению хозяина, открыл окно, но, как он ни прислушивался, звуков флейты больше не услышал.

Дальнейшее путешествие прошло без происшествий, и на третий день после вышеприведенного разговора граф уже обедал в Маусбадене, в ресторане «Гранд отеля», который славился своей изысканной кухней и эксклюзивными винами.

2. Княгиня Мышкина

Впервые граф увидел ее в ресторане отеля. Вернее, не увидел, а услышал.

Шел четвертый день его пребывания в Маусбадене, и граф уже успел немного освоиться и даже облюбовал себе столик в ресторане отеля, подальше от входа. Он уже заканчивал обед, когда услышал за спиной низкий женский голос, от звука которого у него холодок пробежал по шкурке. Граф с трудом подавил в себе желание обернуться и взглянуть на обладательницу этого чарующего голоса. В этот момент он пожалел, что сидит спиной ко входной двери.

– Может быть Ваша Светлость предпочтет столик у окна? – почтительно вопрошал метрдотель.

– Столик у окна меня, пожалуй, устроит, – отвечала дама.

Граф затаил дыхание. Он услышал шелест шелка, и через несколько мгновений в поле его зрения оказался очаровательный хвостик, а вслед за ним – тонкий мышиный профиль. Дама остановила свой выбор на соседнем от него столике. Граф сидел вполоборота к незнакомке и не мог хорошо ее разглядеть. Но того, что он смог увидеть краешком глаза, было достаточно, чтобы повергнуть его в смятение.

Через некоторое время граф поднялся из-за стола. Однако, прежде чем покинуть зал, он, стараясь ничем не выдать своего любопытства, отвесил даме вежливый поклон. Она ответила на его приветствие легким наклоном головы. На секунду их взгляды встретились, и он заметил, как в ее глазах вспыхнули и погасли зеленые огоньки. «Как у русалки, заманивающей свою жертву в пучину», – невольно подумал граф.

Оказавшись за дверью, граф жестом подозвал метрдотеля и спросил его, кто та дама, которая заняла соседний с ним столик.

– Княгиня Мышкина, – счел возможным удовлетворить его любопытство метрдотель.

– Мне никогда не приходилось видеть ее раньше.

– Она из России.

Весь день граф возвращался мыслями к таинственной незнакомке. Он с нетерпением ждал вечера, надеясь снова увидеть ее во время ужина. Но княгиня не явилась к ужину. Вероятно, она решила поужинать где-нибудь в городе. «Где может провести вечер одинокая мышка, не привлекая к себе внимания?» – задал себе вопрос граф, и тут же сам на него ответил: «В казино».

Облачившись в приготовленный Марселем смокинг и отпустив слугу на весь вечер, граф пешком направился к зданию казино, которое находилось неподалеку: его ярко освещенный портал был виден из окон отеля.

По вечерам здесь собирались сливки общества. Казино Маусбадена привлекало мышиную аристократию не меньше, чем живописные окрестности этого древнего города и минеральные источники. Получив в течение дня заряд бодрости и здоровья в целебных термальных банях, родовитые мыши вечером отправлялись в казино, чтобы истратить этот заряд, а вместе с ним и пару сотен крон.

Сам граф не причислял себя к игрокам. Игры, в которых все зависело от одной лишь удачи, его не привлекали. Весь отпущенный на его долю азарт он предпочитал расходовать на решение головоломок. Что же касается денег, то к ним граф тоже относился достаточно равнодушно. Он справедливо полагал, что их у него достаточно, и не хотел тратить драгоценное время на преумножение семейных капиталов. Для этой цели у него был управляющий. Граф считал, что ему необыкновенно повезло: он вовремя успел обнаружить у себя особый дар, позволяющий ему проникать в самую суть вещей, и получал истинное наслаждение от использования и развития своих необыкновенных способностей.

Тем не менее, еще в первый же вечер своего пребывания в Маусбадене граф посетил знаменитое казино. Однако это был скорее визит ученого-исследователя, чем игрока. Граф даже на некоторое время занял место за игровым столом. Ему было любопытно испытать изнутри, на своей собственной шкуре, тот ни с чем не сравнимый трепет, с которым игрок должен, по его мнению, следить за движениями непредсказуемого шарика рулетки. Граф действительно почувствовал некоторое волнение, когда шарик после путешествия по ячейкам наконец остановился, и крупье пододвинул к нему небольшую кучку банкнот и золотых монет. Но на более сильные эмоции граф оказался не способен. Вскоре он обнаружил, что гораздо более интересно наблюдать за другими игроками, но и это занятие ему быстро наскучило.

Граф не ожидал, что ему так скоро придется посетить это заведение вновь. Он был почти уверен, что найдет здесь ту, которая лишила его искушенное сердце покоя, что случалось не так уж часто. Граф обошел игорный зал, но, увы! не увидел среди притворно равнодушных аристократических лиц, с напускным спокойствием ожидающих конца кона, прелестной мордочки княгини Мышкиной. Он заглянул в ресторан казино, но там ее тоже не было.

На следующее утро за завтраком граф нашел княгиню за ее столиком. Они обменялись молчаливым приветствием, но ни слова сказано не было. Графу показалось, что со вчерашнего обеда княгиня немного осунулась, а под глазами пролегли темные круги, словно она провела целую ночь без сна. Заметила ли княгиня испытующие взгляды, которые украдкой бросал на нее граф, неизвестно, но выглядела она достаточно рассеянной. Так выглядят некоторые мыши, когда их мозг занят решением какой-то проблемы.

К обеду княгиня немного отошла и даже удостоила графа слабой улыбкой. Однако за ужином ее опять не было.

Вернувшись в свой номер, граф нашел Марселя перед зеркалом. Заметив, что слуга успел побывать в парикмахерской, граф удовлетворенно хмыкнул: вот уж кто времени зря не теряет.

– Я вижу, ты собрался на свидание, – констатировал граф.

– Если я не нужен Вашей Светлости, я бы немного прогулялся. Очень хорошая погода, – ответил Марсель уклончиво.

– Но барышня-то хоть хорошенькая? – спросил граф без обиняков.

– Очень даже хорошенькая. Вы же знаете, другие меня не интересуют, – ответил Марсель и добавил: – Ну разве что как источники информации. Хотя и здесь я бы предпочел совместить приятное с полезным.

– И кто она такая, если не секрет?