Чародеи на практике

– Но делать все равно нечего, – бросил он через плечо, – поехали, что ли?

Все просто ошалели от такой наглости, однако Ива заговорила совсем о другом.

– Подожди, Калли! – позвала она. – Я вот думаю, а, может, все же стоит задобрить этого духа?

– Ты что – веришь в него? – подивилась гаргулья. – Ведь этой религии давно уже нет. Нет никого, кто верил бы в этих богов.

– Верю – не верю, – передернула плечами травница. – Я верю в духов Природы…

– Еще бы ты не верила, – рассмеялся Златко, намекая на происхождение подруги.

Та криво ухмыльнулась:

– Вот именно. А помните, что нам преподы говорили про духов, богов, религии всякие? Что по сути все – то бишь все религии и верования – очень похожи, только названия другие, да и атрибутика, ну ритуалы там всякие. И что большинство ныне существующих религий, – Ива сделала паузу и даже лобик наморщила, пытаясь вспомнить умную фразу, – так или иначе сводятся к почитанию природы в целом и в деталях… Мм… как-то так.

– Ну да, как-то так, – согласилась Дэй, тоже припомнив эту лекцию. – И что?

– Что-что, – передразнила подругу знахарка. – Духу все равно, как его величают, и все равно, кому пакостить, так что задобрить надо бы.

– Ты думаешь, у этого места есть свой дух? – очень серьезно спросил Златко.

Девушка пожала плечами.

– Они, – кивок на статую, – верили. Почему что-то должно было измениться?

Эта мысль как-то не приходила в голову всем остальным. И правда почему? Ведь, как правило, подобные верования были на чем-то основаны. А Ива тем временем продолжила:

– Духи земли, скал, леса, рек, озер… если уж есть, не умирают… – Она вновь сделала паузу, будто о чем-то задумавшись. – Пока есть земли, леса, реки, озера…

– М-да, логично, – кивнул эльф. – У меня туго с вашими верованиями. Это в нашем Светлом Лесу я знаю даже то, какой характер у того или иного дерева, но вполне допускаю, что и у этих скал есть свой покровитель…

– Своя душа, – тихо произнесла Дэй.

Это было сказано таким тоном, что всеобщее внимание тут же переключилось на гаргулью.

– А ты что скажешь, клыкастая? – спросил Грым. – Скалы же – это твоя родная стихия.

– Моя – воздух, – огрызнулась она. – Хотя… живем мы действительно на скалах. Но у нас, я думаю, та же ситуация, что и у Калли: у себя я знаю каждый камушек, каждый ветерок, и настроение гор ощущаю кожей. А тут… не чувствую ничего.

– Ничего ли? – очень напряженно уточнил Златко.

– Ну… – Дэй немного помялась. – Есть какое-то ощущение, да только не могу понять, что это такое… Может, вообще-то оно возникло оттого, что я себе весь зад натерла.

Ребята невесело улыбнулись.

– Но ощущение неприятное. По крайней мере, не положительное, так ведь? – подошел с другого боку Светлый.

– Наверное да. Наверное. – Медленно, анализируя свои ощущения, кивнула головой гаргулья.

– Вот и мне так кажется, – быстро с ней согласился, будто только и ждал, когда кто-нибудь это озвучит, Бэррин. – Вроде ничего… а какой-то дискомфорт. Ребята? – Обратился он к невысказавшимся.

– Не могу определить, – поделился Калли.

– Ушастый просто не в силах поверить, будто кто-то к нему, эльфу, может не относиться хорошо, – не преминул подколоть тролль.

Светлый же смерил наглеца типично эльфийским высокомерно-презрительным взглядом (который тот так же привычно проигнорировал) и обронил:

– В природе. – Очевидно, имелось в виду, что она не может к нему плохо относиться, в отличие от живых и условно разумных существ.

– Ива? – решил не заострять проблему Златко.

– У меня просто ощущение, что мы не должны пренебрегать вполне обычной процедурой задабривания хозяина. Конечно, это больше к лешим, полевикам, водяным и им подобным относится, но… – «Тем более что мы – вернее, предок Бэррина и его люди – уже раз принесли боль этой земле. Почему-то мне это видится именно так… Если этот ребенок и правда был божественным, то когда он умирал… земле было очень больно. Да и сомнительно, что шаман не чтил духов этой местности, на то он и шаман. Значит, и его смерть не доставила им удовольствия». – От нас не убудет. В этот раз у нас слишком серьезная цель, чтобы мы могли быть невнимательны к таким вещам. – Речь знахарки заметно впечатлила ее друзей.

– Ну и как ты это предлагаешь делать? – поинтересовалась Дэй. – Ну задабривать.

– Да как всегда, – почти недоуменно ответила Ива. – Оставить немного хлеба, горсть овса, что мы везем для лошадок. Ну и… мысленно настроиться на эту землю, пообещать прежде всего себе, что не принесем ей бед, поскольку пришли с миром. Да что я вам объясняю, сами разве не знаете? Тут надо, как с лешим. С ним же… вон даже Грым спорить дури не наберется!

– Да что я, совсем без мозгов? – тут же подтвердил тролль, не заметив, как друзья похихикивают. А может, он решил, что Ива имела в виду именно его силу. – Оно мне надо – потом блуждать по лесу, пока этому гаденышу не надоест? Лучше поклониться ему в ножки, добрым отношением заручиться, а потом уже и через лес двигать!

– Вот-вот, – поддакнула знахарка. – И тут такая же система. Только не из-за страха, а на совесть, и без «гаденыша».

– А дары куда будем класть? – уточнил педантичный эльф.

– Ну давайте прямо… под ноги этому духу, – немного поколебалась Ива.

– Ты про статую? – уточнил непочтительный Грым.

– Ага.

– Клыкастая, слезай с кобылки да разомни крылышки, а то скоро к седлу совсем прирастешь, – тут же распорядился тролль.

Ива, Калли и Златко, не удержавшись, хихикнули, а Дэй, хоть и привычно ощерилась, однако артачиться не стала. Скоренько поменяла ипостась, взяла лепешку из рук Златко, зачерпнула овса из запасов и поднялась в воздух. Оказаться на высоте, на которой находилась статуя, было делом пары секунд.

– Как же они там ее вырубили? – не удержался и вопросил в пустоту Синекрылый, имея в виду изваяние.

– Какая разница? – Пожала плечами травница. – Ты лучше настройся, а то дары мы принесли, а мира не попросили.

Бэррин тут же спохватился и прикрыл глаза. Почему-то ему казалось, что так будет легче общаться с духами земли. Ива была иного мнения. Ей, наоборот, всегда хотелось смотреть и смотреть на Землю, окрестную природу – леса, луга, реки и горы. Где бы юная чародейка ни оказывалась, красота пейзажей, тот особый дух, что всегда был у любого места в этом мире, ее неизменно восхищал. И ей хотелось – совершенно искренне и без всякой задней мысли – говорить восторженные слова, будто деревья, травы, ручьи и скалы могли ее понять. И ей казалось – понимали.

Поэтому и сейчас ей легче всего было настроиться на нужный лад. Беда же заключалась в другом: будто то, что стояло на страже этой земли, не хотело открываться. Не желало пускать в свое сердце юных чародеев. Стена отчуждения ощущалась, будто каменная кладка под рукой. Ива даже дернулась от этого чувства, однако оно тут же пропало. Травница осторожно попыталась пробиться к своему направлению – Природе. Но и та оставалась безмолвна. В том, что она не отзывалась, не было ничего особенного. Направление это было капризное. Однако на сей раз равнодушие стихии больно кольнуло Иву, зародив сомнения в успешности их миссии… и в ее правильности.

Травница упрямо сжала зубы. «Ну уж нет». Позвала еще раз. И еще. В третий раз девушка почувствовала какой-то отклик. Правда, больше это было похоже на посыл по далекому и всем известному адресу. «Но все же лучше, чем ничего?!»

А гаргулья тем временем уже махала крылами около странной статуи, внимательно рассматривая и пытаясь понять, что же сподвигло древних на создание такого образа. Ничего округлого и пухленького в окружающем пейзаже не было: вокруг только строгие четкие резкие линии – жесткость и даже некая агрессивность, а вот же…

«Прими от нас этот дар и нашу добрую волю. Что бы ни было в прошлом, сейчас мы пришли с миром». На миг у гаргульи возникло ощущение, будто она имеет дело с таким же упрямым существом, как и камень, из которого они оба были сделаны. Однако это ее не остановило и не испугало. Вот уж что-что, а трудностей и чужой воли Дэй не боялась.

Даже наоборот – это ее подзадоривало. И невольно она улыбнулась древней статуе. Просто потому, что вдруг захотелось это сделать.