Невеста Темного

– Миледи, милорд приказал, чтобы Вам стало лучше!

– Мне не станет лучше! – закричала я, отталкивая сладость, пропитанную крепким бренди, – я могу умереть! О, Светлые! – руки уже покрылись мелкими красными пятнышками и начали чесаться, – судя по ощущениям, с лицом дело обстояло не лучше.

Причитая, горничная вылетела за дверь и через пару минут вернулась с моим мужем.

– Милорд, – я цедила сквозь зубы, чтобы не закричать, – если покупаете себе вещь, потрудитесь узнать о ней больше. Я никогда не пью алкоголь. Даже капля может убить меня, – и я протянула к нему руки, на которых начала трескаться тонкая кожа.

В глазах Темного не промелькнуло ни тревоги, ни раздражения. Он осторожно взял мою кисть, принюхался, лизнул ранку, и тут же велел гоблинше принести зеленую банку из его спальни.

Воняющий болотом бальзам муж накладывал щедро. Руки, лицо, шея… Когда он откинул слабые «ночные» косы и начал намазывать грудь, я закрыла глаза. Было невероятно стыдно, но возразить не могла: жена лорда – собственность лорда. Мне тщательно обмазали грудь и живот, прикрыли все простыней и переключились на спину. К моему огромному счастью, я не успела проглотить «алкогольный» пирог, и крапивнице хватило сил только на половину тела.

Завернув меня в простыню полностью, лорд Руэн уложил меня на подушки, прикрыл одеялом и негромко сказал:

– Простите меня, Летиссия. Я подумал, что отказ от спиртного – кокетство или каприз. Клянусь, что не хотел ничего дурного, просто легкое опьянение помогает женщинам легче принять неизбежное.

Сразу после этих слов Темный ушел, а я осталась одна, размышлять над его словами. Что Темный лорд назвал неизбежным? Супружеский долг что ли? Так я росла в деревне и знала об этом достаточно. Матушка сама рассказывала нам о женских недомоганиях, супружеском долге и деторождении. Она считала, что незнание погубило куда больше женщин, чем болезни. Неужели мой муж считает, что пьяная женщина легче уступит мужу? Невинности он меня уже лишил и, как я поняла позднее, сделал все достаточно деликатно. Пусть без ухаживаний и цветов, зато и без лишней боли. Еще и лаванду применил, чтобы я не волновалась.

Помню, муженек Марии-Эллы так громко хвалился в компании приятелей, что его жена чуть не истекла под ним кровью, что это слышал весь дом. Маме пришлось тогда прочесть ему лекцию о женском здоровье и запретить трогать жену, пока Мари не поправилась. Может, милорд Руэн боялся истерик и капризов романтической девицы? И опять промахнулся. Меня в семье считали ледышкой за неумение устраивать страдания по любому поводу.

Лежать просто так давно надоело, мысли вызывали кривую усмешку, так что я снова взялась за книги. Правда брать их пришлось осторожно, через салфетку, чтобы не испачкать драгоценные старницы мазью. Тут было много всего интересного! Муж прислал даже рукописную историю своего рода с родословным древом на форзаце. Я медленно продиралась сквозь вычурные завитушки старинного модного почерка, стараясь понять, почему у Темных лордов всегда рождался только один наследник.

Этот вопрос я и задала гоблинше, когда она принесла мне очередной поднос полный еды.

– Так все просто, миледи, предки нашего лорда женились по любви, на хилых и слабых барыньках из самых знатных семей королевства. Кровь у них слабенькая, что вода, магии три капли, а гонору на обоз хватит. Женщина за мужем должна мужа слушать, травы пить, есть, что велено, беречь себя. А эти финтифлюшки забеременеют и давай лорда капризами гонять. А ведь мага выносить сила нужна. И муж рядом. Вот так и получалось, что наследника-то дамочки рожали, а сами умирали, и оставляли нашего милорда несчастным.

Я моргнула:

– Так я не первая жена?

– Почему не первая? У лорда Бедивира первая. – заверила меня горничная, подсовывая тарелку с запеченными ребрышками.

Мясо было вкусным, пряным, и я с удовольствием отдала ему должное, продолжая размышлять вслух:

– Значит, герцог Руэн решил нарушить традицию, женился без любви, чтобы не потакать жене? Но зачем нужно было жениться? Хватило бы и помолвки по договору.

– Не знаю уж, что там у вас по договору, да только ни один человек просто так на Темные земли не попадет, – ворчливо ответила служанка, и я вспомнила то, что она мне рассказывала.

Ну, конечно же, – защита вокруг обреченных земель! Наверняка, она сделана так, чтобы пропускать лишь магических существ, а из людей – самого Темного Властелина и его семью. Вот для чего нужен был брак. В ином случае я не смогла бы попасть в замок. Выходит, муж точно знал, что делал? Значит, попытки ограничиться помолвкой были? Ведь не зря горничная проговорилась… Я-то знала, что камердинеры и камеристки часто бывают самыми близкими для господ людьми. Им доверяют, к ним обращаются с деликатными просьбами. Скорее всего шустрая гоблинша прислуживала и другим невестам. Вот бы узнать о них побольше… Несмотря на сделанные выводы, мне стало легче. Все-таки, я люблю понимать причины поступков окружающих меня людей, тех, кому я доверяю.

Под эти размышления я незаметно обглодала ребра, выпила чашку крепкого бульона с яйцом и закусила горячими пирожками с восхитительным паштетом. На сладкое мне подали запеченные яблоки, горячий чай и печенье. Я тщательно принюхалась к сладостям, но служанка меня уверила, что по распоряжению супруга мне больше не подадут и капли спиртного.

Глава 9

После еды меня снова выкупали, сменили белье, задав работу прачкам, и уложили спать. Вот просто решили из меня сделать какую-то садовую соню!

Служанке я не сопротивлялась, но про себя твёрдо решила, что настала пора мне обойти замок самостоятельно. Для этого я смирно легла в постель и…загадала себе проснуться через два часа. Такое «волшебное» умение обнаружилось у меня лет в пять, когда нянька стала объяснять, как пользоваться механическими часами в гостиной. Почему-то я легко могла уснуть или проснуться через загаданное время.

Вот и теперь я безмятежно сопела ровно два часа. Потом встала, накинула теплый капот, оставленный в кресле, ступила в теплые домашние туфельки, взятые из моего приданого, и осторожно двинулась к двери.

В коридоре было пусто. Радуясь своей удаче, я на цыпочках добралась до лестницы и принялась медленно спускаться. Примерно на середине пути я поняла, что угодила на лестницу для слуг. Снизу поднимались не самые аппетитные запахи, раздавались грубые голоса, звон посуды и прочие хозяйственные звуки. Вот будет конфуз, если меня здесь обнаружат!

Мне очень захотелось стать невидимой и неслышимой, особенно когда снизу начал подниматься здоровенный тролль в кожаной жилетке на голое тело. В руках у него был поднос с целой горой отварного мяса. Слуга голодными глазами смотрел на эту мясную гору и, наверное, поэтому не заметил меня, сжавшуюся в углу площадки.

Я решила не робеть и все же заглянуть в кухню. В конце концов это самое интересное место в любом доме.

Дааа, там было на что посмотреть! Огромные котлы булькали и шипели, вокруг бегали мелкие зеленые гоблины в белых колпаках, а руководил процессом здоровенный тролль с половником на изготовку. Замешкавшихся поварят он лупил по затылку, а бледных девиц в одних рубашках, колдующих над корзинами с овощами и битой птицей, поторапливал зычными окриками.

За отдельным столом клубился туман, из которого вырастали многочисленные щупальца, ловко перебирающие тесто. Рядом прямо на столе топтался смешной мужичок в зеленом колпачке, усердно перемешивая начинку. Все гудело, шумело и трещало. Тощие юнцы с подносами то и дело залетали через дверь, расположенную на другом конце громадного зала, и кричали:

– Еще оленины!

– Вина!

– Хлеба и сыра!

Стоящий у дверей мрачномордый монстр подхватывал очередной поднос с длинного стола и вручал крикуну. Тот испарялся, а через некоторое время появлялся вновь с другим требованием.

Это все было так увлекательно, что я позабыла, что стою на самом виду. За спиной скрипнула дверь, и сильный толчок в спину отправил меня прямо в корыто с рыбой, которое несли мимо два подозрительно булькающих субъекта в синих балахонах. Я вскрикнула и отчаянно закрутилась на месте, пытаясь выбраться. От неожиданности носильщики выронили свою ношу, и я полетела из корыта к открытым мешкам, полным муки и крупы. Вся белая и липкая я барахталась, словно жук, упавший на спину, а ближайшие работники в панике отскакивали от меня с воплями:

– Новенькая! Новенькая!

Когда привлеченный их криками ко мне приблизился тролль, я поняла, что настало время бежать, и, позабыв о дворянском достоинстве, рыбкой юркнула в сторону. Кто же знал, что там стояла неловкая баба с ушатом золы? Пыль взметнулась в воздух, все зачихали, закашляли, а я нырнула под стол, на четвереньках перебралась под следующий, опрокинула корзину сырых яиц, кадушку простокваши и, наконец, вырвалась на свободу к тем самым дверям, через которые забегали официанты.

Крики за спиной подгоняли шевелиться быстрее. Распахнув сразу обе створки, я снесла парочку парней с пустыми подносами в руках и ринулась дальше по коридору. В кого-то врезалась, кого-то умудрилась оббежать и, наконец, скрылась в нише, которая внезапно открылась передо мной.

Прислушалась – за каменной кладкой были слышны громкие возмущенные голоса, топот ног, звон посуды. Я вздохнула. Хорошо, что тут, в маленьком алькове, почти тихо. Журчит вода, стекая в шестиугольную чашу, на широкой скамье лежат простыня, гребень и платье старинного фасона. Все приготовлено, словно для купания знатной дамы.

Я чихнула, посыпая пол смесью золы, муки и яичной скорлупы. Потрогала воду в бассейне – теплая. Надеюсь, незнакомая дама не слишком оскорбится, если супруга Темного лорда воспользуется ее купальней. Думала удержаться, но мерзкая смесь проникла под одежду, и кожа зудела – неужели, на меня плеснули спиртное? В панике я за две минуты скинула капот и сорочку, туфельки давно потерялись где-то во время сумасшедшего бегства с кухни, и со стоном удовольствия погрузилась в теплую ароматную воду.

Прозрачная вода тотчас вскипела мелкой пеной и унесла липкую грязь с тела. Радуясь, я погрузилась с головой, и остатки неаппетитной «глазури» с шелестом утянуло в малозаметные отверстия в стене. И дальше я просто наслаждалась купанием. Немного поплавала и нырнула, чтобы рассмотреть рельеф мраморного дна, украшенного ракушками, камушками и крабами.

Выходила из воды я неохотно. Хотелось ещё поплавать, но в любой момент могла прийти хозяйка купальни, так что задерживаться было нельзя. Я вытерлась приготовленной тканью, пригладила волосы гребнем и, мысленно попросив прощения у неизвестной мне дамы, натянула платье, которое, вопреки современной моде, надевалось очень просто и подтягивалось по фигуре легкой шнуровкой. Две влажные косы, тесьма из рукава вместо ленты – и все, можно иди искать собственную спальню. Только куда идти?

Словно услышав вопрос, одна из стен пошла мягкой волной, формируя арку выхода. Я даже испугаться не успела. Сразу за порогом тянулась зеленая мшистая дорожка, оберегающая ноги от ледяного камня. Это было так удивительно, что захотелось опуститься на колени и рассмотреть необычный коврик поближе, но тут что-то подтолкнуло в спину, побуждая идти вперед, и я разочаровано потопала среди виляющих стен, недоумевая, что за пьяный архитектор проектировал эти коридоры?

Когда я уперлась в дверь, даже не сразу поняла, что это дверь моей собственной спальни. Войдя, поморщилась, ощутив под ногами холодный пол. После появления в нашей жизни Темного Властелина, матушка позволила себе единственную роскошь – толстый теплый ковер в ее спальне. Он был украшен цветочными букетами, и ноги буквально тонули в нем. Я обожала бродить по ковру босиком, представляя себя путником, заблудившимся в пустыне.

Пока я вспоминала эти ощущения, пол под ногами пошел волной, приподнялся и…укрылся толстым ковром с цветочными букетами. Я посмотрела и нахмурилась – букеты были розовые на песочном фоне, как у мамы в опочивальне, а мне хотелось синего и золотого, чтобы ширма и столик выглядели более уместно.

Еще одна волна – и вместо роз на ковре расцвели синие и голубые ирисы. Чудесно! Никогда не любила розовый цвет. Я даже в ладоши захлопала от восторга, а в ответ пришла тягучая волна довольства, смешанного с легкой удовлетворенной насмешкой. Словно дядюшка побаловал сироту леденцом и смотрит, как она прыгает от радости.

Я недоуменно оглянулась, но комната была пуста. Потом из стены появилась каменная ладонь и подтолкнула меня к постели, намекая на то, что пора лечь. Действительно, бурная получилась ночка, с приключениями. Я стянула платье, бросила его в кресло и упала в постель, кутаясь в одеяло. Так хорошо… Как-то я быстро привыкла к замку, или он ко мне? Даже вот каменные лапы, торчащие из стен, совсем не пугают.

Из стены рядом с кроватью тотчас высунулась когтистое нечто и погрозило пальцем.

– Ладно-ладно, прости, – я погладила шершавый камень, который вдруг стал теплым и потерся о мою ладонь, как ластящийся кот. – Значит, ты живой? А имя у тебя есть? Спасибо, что спас меня!

Мама всегда говорила, что мне вредно молчать, потому что потом, дорвавшись до слушателя, я готова была болтать без остановки на любые темы, а тут уже три дня вынужденно провожу одна, обменивая лишь короткими фразами со служанкой и мужем. Поэтому я в один миг вылила на замок целую кучу вопросов, не успевая выслушивать ответы. Где-то в глубине каменных стен родился гул, прокатился волной, выбивая крошки из каменной кладки, и успокоился, чуть подрагивая.