Мужской гарем

– Кей сказал, что мои ладони слишком жесткие, – пожаловалась она недовольно, и залпом допила кружку.

Продолжила Куири:

– Мои мужья уволокли подарки в шатер, пересчитали и заявили, что нам мало подарили на свадьбу, – воительница закатила глаза и с хрустом разгрызла панцирь краба.

Она не любила роскоши, и равнодушно относилась к вещам и деньгам, так что мужья нанесли существенный урон ее чувству справедливости.

– Тоже польза. Я смотрю, тебя приодели, и даже пояс кистями украсили, – похвалила я, но Ку только продемонстрировала мне неприличный знак и вернулась к своей тарелке.

– А у тебя что? – спросила я у Алатины, – твои ведь – братья, значит, привыкли жить вместе.

– Угу, – буркнула лучница, – с утра устроили драку за право быть первым мужем.

– Так назначь старшим четвертого, – предложила я, откусывая кусочек вяленой рыбы.

– Попробовала, тогда братья объединились и побили его, – уныло сказала Ала.

– Мдааа, и придумать ничего не могу, – признала я, запивая слишком соленую тарань.

– А у тебя как? – спросила Ку, сбрасывая меланхолию.

– Ничем не лучше. Один строптив и груб, придется вернуть его родителям, а второй то ли слишком себе на уме, то ли слишком привык подчиняться старшему брату, назначать его старшим мужем неразумно. Да еще и оба мои мужья иноземцы, и не имеют приданого.

– УУУУУУ, – дружно протянули девчонки, сочувствуя мне.

В общем, мы немного посидели, попивая холодненькое пиво, заедая все это жареными креветками, крабами и соленой рыбкой, а когда вокруг неожиданно стемнело, собрались расходиться по домам. Сначала завели домой Массиму.

Очаровательные пухлощекие юноши в синих тюрбанах выскочили из шатра и, причитая, потащили воительницу к огромной бадье с согревшейся за день водой. Самый крепенький и важный из них задержался и вежливо поблагодарил нас за доставку супруги.

Следующей домой попала Куири. Ее супруги выскочили на улицу, возмущенно шепча о бешеных расходах, порванной одежде и грязи на обуви. В итоге они утащили Ку в шатер, забыв поблагодарить нас.

Алатина шла домой неохотно, и стремительно трезвела.

– Держись, подруга, – подбадривала я ее, – все не так страшно! В конце концов, покажи им, кто в шатре хозяйка, стукни кулаком по столу…

Эти слова мне самой казались бредом – приличная взрослая женщина не устраивает дома дебошей, разве что в таверне разойдется с подругами, или на боевых плясках разгорится кровью переплясать давнюю соперницу вот и наставят они друг другу синяков. Бить мужчин без повода у нас вообще считалось дурным тоном, но были исключения, были. Однако бледнеющую на глазах «боевую кошку» хотелось утешить, вот и несла я всякую чушь.

К моему удивлению, ее мужья вышли встречать жену дружно и молча. Поклонились мне, подхватили Алу под руки, а один из них отправился провожать меня. Впервые почувствовала себя неловко. Меня, боевую кошку, командира полусотни провожал мужчина! Жуткое ощущение! Однако мои попытки отказаться от сопровождения были подавлены мелодичным и почтительным:

– Простите воительница, я должен убедиться, что ваши супруги не волнуются за вас. Мужчинам вредны такие переживания!

Крыть было нечем. Наоборот стоило порадоваться, что Але повезло с мужьями – заботливые, чувствительные и даже не ворчат на то, что мы засиделись за пивом! Интересно, как встретят меня?

* * *

Возле моих шатров было тихо, только внутри гаремного шатра горел огонек. Муж Алатины подвел меня к граничной веревке и громко сказал:

– Храбрейшая из храбрых, госпожа Лисанна прибыла домой!

Я только хотела сказать:

– Тсссс, – и свернуть к своему личному шатру, как из палатки выскочили Зит и Малик.

А этот-то что тут делает? Удивилась я мысленно. Зит приобнял меня, помогая стоять, не шатаясь, а Малик серьезно поблагодарил мужа Алы, и даже дал ему какую-то подвеску в благодарность. Я едва не хихикнула – прям образцовый муж!

– Ладно, мальчики, – выдыхая аромат пива в смеси с рыбой, сказала я, – как видите, мы с девчонками немножко посидели, утомились, пора мне спать. Доброй ночи! – я начала разворачиваться к собственному шатру и едва не упала.

Шипя сквозь зубы, Малик развернул меня и шикнул на брата:

– Тащи ее к нам! Сейчас ведь блевать будет!

Зит, ворча, выполнил распоряжение:

– Так чего в шатре пачкать? – удивился он, подставляя мне прохладную медную чашу, в которую я с удовольствием уткнулась лбом.

– Ага, принцесса, воительница и дочь местной правительницы страдает от перепоя у всех на виду. Да про нас завтра каждая собака лаять будет, какие мы нерадивые мужья! – яростно, но абсолютно верно сказал Малик.

Зит замолчал, а я опять удивилась – похоже, Малик был отличным воином, раз за такой короткий срок сумел узнать так много о наших обычаях. Меня уложили на простое одеяло, подобные я закупала для слуг, и укрыли еще одним, улыбнувшись, я задремала, прислушиваясь к бурлению в животе и тяжести в голове.

Плохо мне стало к утру. Между жуткими спазмами и кружками теплой воды с лимоном я утешила мужей:

– Не переживайте, через недельку старшие мужья для молодежи праздник устраивают, вы там тоже наклюкаетесь.

Оба братца дружно фыркнули, а я порадовалась их единодушию. Все-таки они удивительно похожи, мои мужья из чужих земель. Вот сейчас дружно бурчат, заваривая чай, пристраивая мне на лоб мокрую тряпку. Без лишних слов наводят в шатре порядок… Может Малик и не уйдет. Вот только мне все равно придется выбирать еще двух мужей – Мать свои слова на ветер не бросает.

* * *

К полудню мне полегчало. Малик взял пару монет из подарков, сходил на утренний рынок, купил свежей рыбы и наварил густого супа с пряными травами. Я лежала на подушках, под раскрытыми полами шатра, цедила бульончик, чувствуя, как отпускает похмелье, и посматривала на мужчин вполне благожелательно. Между тем Малик неспеша собрал две переметные сумы – одну с едой, вторую с водой, и демонстративно встал надо мной, уперев руки в бока. Я хихикнула, ну вылитый сварливый муж, читающий нотации после женской гулянки!

– Принцесса, я уезжаю!

Он говорил решительно и негромко, словно ждал, что я отменю свои слова, но я только помахала рукой, мысленно благодаря Мать за опыт общения с иноземцами. Этот мужчина не гаремный цветок, мое желание опекать его будет воспринято жестко. Пусть едет на встречу своей судьбе. Отпускаю!

– Прошу вас, сильнейшая из сильных, – с трудом, но мужчина изобразил поклон, – напишите несколько строк своему отцу, чтобы мне поверили, что я отыскал Вас. Если король решит, что я не выполнил свой долг, меня изгонят!

– Тебе всегда есть куда прийти, – отмахнулась я от его переживаний, – шатер у меня большой, и брат будет рад тебя видеть. Я уже говорила, я не ваша пропавшая принцесса.

Воин упрямо боднул головой воздух, отметая мои возражения. Даже синий тюрбан и повязка на лице, не скрывали его упертого желания вернуться в привычный мир на своих условиях. И я была ключом к этому возвращению. Мне стало интересна причина такой настойчивости и я решила уточнить:

– Скажи мне, Малик, только ли долг зовет тебя в твою страну?

– У меня там остались родители, – глухо проговорил он, – клан, невеста.

– Вот как, – я озадачилась, – но зачем ты согласился на брак со мной, если у тебя уже есть невеста?

– Она отвернулась от меня, когда узнала, что я ухожу в поиск, – признался мужчина. – Я надеялся заслужить ее прощение после возвращения, но сам сделал это невозможным.

– Ты теперь супруг принцессы, разве в вашей стране это не ценится? – я даже приподнялась с подушек, от удивления, – поверь мне, многие уважаемые женщины в наших землях, будут добиваться твоего внимания и приглашать в свою постель, узнав, что ты мой муж.