Гамблер

– Харрисон сегодня не в духе, – заталкиваю свой блокнот в сумку, Джек качается на носках рядом.

– Эта чудачка сказала, что это я во всем виноват! Я что, главное шило в школе? Почему я?

– Это он.

– Что?

– Харрисон – мужчина. Это не женщина.

– Надо же… – удивился Тейлор. – А я уже хотел звать эту горячую штучку на свидание, лишь бы только она не оставила меня в исправительном классе.

Джекилайн потёрла свои плечи, задрожав от страха.

– Там так холодно…

– Я лучше ещё один месяц буду отбывать наказание наших родителей, и чистить свои носки зубной щеткой, чем они снова запрут меня в этой будке!

– Как же! Между прочим, в прошлый раз, это по твоей вине меня упекли туда!

– Это по моей вине?! А кто вместе со мной обклеивал его тачку прокладками, а?

– А иначе, тебя бы поймали даже раньше и упекли бы в обезьянник!

– А так, ты сама попала туда вместе со мной!

Слова теряются в пространстве, мои глаза смахиваются в сторону и дыхание молкнет. Замечаю, как во дворе школы постепенно стихает, но не до такой степени, чтобы стало совсем тихо.

Двери темно-красного авто открываются и две пары обуви спускаются на асфальт. Тихо, но так ошеломляюще для глаз…

Едко-красные диски… Пламя вспыхнуло в груди.

– Кто-то из них чуть не сбил нас.

После этих слов мое сердце мгновенно сжимается до размера вишни. Теперь взгляды незнакомых парней останавливаются в нашей стороне, словно бы я сказала это слишком громко и слишком близко.

Время замедляется и тянется целой вечностью. Две стороны монеты: холод и пламя, безразличие и недоверие. Парни до сих пор смотрят, а точнее, теперь уже только один из них. Голубоглазый пытается привести в чувства русоволосого, немо проговорив ему несколько слов.

Но он не слышит.

Я вижу этот взгляд. Как светлые глаза по-прежнему пытаются сжечь меня, растоптать в пепел, и нет, это явно не похоже на "любовь с первого взгляда", точно нет.

Он смотрит на меня так пусто, но так убийственно. Так, словно бы я испортила его жизнь.

– Осторожно!

Время размораживается. По лицу проходит сильный, сшибающий удар, мяч отлетает в сторону, блокнот вырывается из пальцев и бросается прямо в воду. Хватаюсь за обожженное лицо.

– О господи! – Джекилайн ринулась ко мне и прижала меня к себе, словно от дальнейших последствий. – Тише-тише-тише! Кто это сделал?! А ну, покажись!

В глазах зарябили огоньки. Плавающие в разные стороны лица Тейлора и Джек, наконец, успокаиваются.

– От одного до десяти, оцени эту боль!

– Судя по ее лицу – одиннадцать, – отвечает Тей.

– … Нет-нет. Я… в норме. Терпимо. Мне совсем не больно.

Замираю. Осознав своё положение, закрываю глаза со стыда и тихо выдаю. Какова была вероятность, что мяч полетит именно сюда, именно в меня и именно в лицо?

– Мать твою… Подруга, ты в порядке? – подбегает незнакомый парень. – Я не хотел, изв…

– Я видела, как ты пнул его! – вскрикивает Джекилайн за меня. Спасая от разъяренной сестры парня, Тейлору приходить сделать из себя "живой щит", встав спереди.

– Возомнил из себя "мистера крутого", которому можно шпынять волейбольные мячи куда попало?

– Воу-воу, полегче, новенькая. Я же извинился, я не специально.

– Будь это не она, ты бы мог запросто снести так кому-нибудь лицо. Маленькому ребенку! А сейчас, живо ноги в руки, ибо у тебя есть три секунды до того, пока я тебе его не затолкала куда подальше!

– Джек, спокойно, – вынуждена я остановить ее, опустив руку с горящей щеки ей на плечо. – Я жива, я в порядке, видишь? Подумаешь…

– Отличный удар, Тейт, – второй раз за день сшибает меня с ног, спокойный, хриплый голос позади. – Так держать.

Стоит мне поймать зеленые глаза незнакомца, как они сразу же сбегают на глаза Тейлора.

Лицо друга изменилось, только это не было похоже на страх и точно не соперничество. Это было чувство, которое не смог никто понять.

Даже я.

Незнакомец, что извинился передо мной, попятился назад, не веря своим глазам. Он снова смотрит. Внутри смешалось отвращение и рассеянность, я не могла выдать и слова.

Расстояние становится все больше, парни проходят мимо, а я попросту не понимаю, чего я пытаюсь добиться, выжигая глазами спину русоволосого. Тот, будто почувствовав это, останавливается и разворачивает наполовину голову, но визг подлетевшей к нему светловолосой девушки не дает закончить это.

Он не сильно и рад ее видеть. Он совсем не рад.

– Я так ждала, когда же ты вернешься! Мы так по тебе скучали! – повисла та на его шее и снова вскрикнула тому в ухо.

Ее голос въелся в перепонки и головная боль усилилась. Я морщусь. В моём представлении такие, обычно, в фильмах ужасах или каких-либо страшилках умирают самые первые.

Девушка не отвязывается, попытки парня отвести своё лицо от неё тщетны. Розовая проблема слишком настойчива, она снова взвизгнула.

Последняя капля.

Однако парень, без капли раздражения и резкости в действиях, спокойно отцепляет сочное тело девушки от себя и что-то говорит ей. Она засмеялась. Он что-то говорит вновь. Улыбка медленно спадает.

Между ними прошло достаточно паузы. Этого хватило, чтобы воспользоваться шокированным состоянием девушки и закончить начатое – проникнуть внутрь школы. Все так же громко и ошеломляюще для глаз и тихо для ушей.

– Это была не смешная шутка или он решил сыграть в игру на выживание, переступив не ту дорогу? – ели слышно процедила Джекилайн, пока ее взгляд замер на застывших призраках двух русоволосых парней прямо на входе в школу. Внутри появилось странное ощущение…